не настаивает, без ответов на вопросы он не уйдет. И получит их, чего бы это ему… то есть мне ни стоило. Так какой смысл упорствовать? Тем более, как раз в моем благополучном прошлом нет никакого криминала.

– На самом деле, меня зовут Арсэлла, – призналась я.

– Красивое имя. А фамилия?

– Арсэлла де Аватемарт.

– Ах, де Аватемарт, – протянул глава Тайной канцелярии таким тоном, словно ему открылись все тайны мироздания. – Понятно.

– Что именно вам понятно?

– Все, – хмыкнул эсс Вилард. – Между прочим, твой дед, Арсэлла, когда-то пытался протащить в Совет закон об ограничении прав темных магов. Естествеено, его почти никто не поддержал. Но тем не менее… Де Аватемарты – светлые снобы в худшем своем проявлении. А ты – темная. Когда у тебя открылся дар?

– В двенадцать лет.

– Так рано? – удивился эсс.

– Да.

Его удивление было понятным. Практически всегда магический дар просыпался лет в шестнадцать, год или два стабилизировался, а потом юный маг был готов полноценно обучаться в одном из университетов. В моем случае такого раннего раскрытия не ожидал никто.

– Сколько тебе сейчас лет, Сэлл?

– Двадцать семь.

– Значит, все случилось пятнадцать лет назад, – задумчиво кивнул Вилард Ард Ренна, словно прикидывая что-то в уме.

– Да.

– И это оказалось настоящей трагедией для древнего рода, состоящего сплошь из светлых магов.

– Так уж вышло, – ответила я, закусив губу.

Снова мелькнули непрошенные воспоминания. О том, как впервые проявилась сила. О том, как из любимицы семьи я в одно мгновение превратилась в «темное отродье» и «порченную кровь». Как кривились лица близких, когда они смотрели на меня, а я искренне не понимала, что происходит и почему меня вдруг перестали любить.

– Они выгнали тебя из дома? – как не в чем ни бывало поинтересовался эсс Ард Ренна.

– Нет, – качнула головой. В конце концов, уже прошло много лет, и можно было вспоминать подробности без яркой боли. – Сначала никто не понял, что случилось. Отец даже подумал, что мать изменила ему с темным или меня вообще подменили, но родовой артефакт подтвердил кровное родство. Тогда меня… меня просто заперли в подвале. Видимо, решали, что со мной делать.

Глаза мага потемнели от злости. Но он спокойно кивнул и произнес:

– Продолжай.

– Не знаю, сколько дней я там просидела. Но однажды проснулась и поняла, что ко мне пришли родители. Они смотрели на меня и просто обсуждали это, мол, все плохо и никаких улучшений нет. Их дочь – действительно темный маг. Значит, они приняли правильное решение, и скоро приедет человек, который выжжет неправильный дар, а потом меня отправят в дом для умалишенных.

– Выжжет дар? – переспросил эсс Ард Ренна таким тоном, что мне стало страшно.

– Я тогда не слишком хорошо знала, чем это грозит, – торопливо продолжила я. – Но поняла, что меня не ждет ничего хорошего. И испугалась. Очень сильно испугалась. Моя магия вышла из-под контроля. Из-за этого обрушилась стена подвала, где меня держали, и часть потолка. Мне удалось сбежать через дыру.

– А ведь я помню это происшествие, – процедил глава Тайной канцелярии. – Семейство де Аватемарт объявило, что в их поместье случился несчастный случай, из-за которого обрушилось целое крыло, а дочь эссов погибла под завалами. И ведь кто-то же подтвердил это, проведя расследование. Надо бы поднять то дело…

– В общем, я сбежала. Добралась до ближайшего большого города, даже не помню сейчас, как именно. Наверное, продиралась через леса и поля. Но зато окончательно перестала быть похожей на дочь богатых знатных родителей. Меня подобрали местные попрошайки, и больше года я вместе с ними просила подаяние и воровала на улицах. Благо, что выглядела младше своего возраста и все воспринимали меня ребенком.

– Да, можно сказать, тут тебе здорово повезло.

Я только хмыкнула. Еще бы. В самом начале мне это не было понятно, но постепенно я научилась смотреть на вещи здраво и осознала: стоило тогда хоть кому-то увидеть во мне девушку, а не ребенка с большими жалостливыми глазками, мой путь определился бы сразу: либо в бордель, либо в подстилки к какому-нибудь сластолюбцу, охочему до юного тела. Так что да, бледность, худоба и невысокий рост сыграли мне только на руку.

– А потом меня заметил человек, ставший моим наставником на долгие двенадцать лет, – продолжила со вздохом. – Он был алхимиком. Не магом, но мою магию он почувствовать смог и забрал меня к себе, в Солистир. Я стала его ученицей и все, что знаю и умею сейчас – его заслуга. Два года назад он умер.

– Как его звали?

– Не знаю, – пожала плечами. – Он никогда не называл своего имени. Я звала его просто Наставником. Остальные – Алхимиком.

– Кто учил тебя магии? – поинтересовался Вилард Ард Ренна.

– Никто, – спокойно ответила я.

– То есть? – маг чуть нахмурился. – Я вижу в тебе полноценный сформированный темный источник, пусть небольшой, как у всякого алхимика, но тем не менее... Чтобы развить его, никак не обойтись без медитаций, упражнений и практики заклинаний.

Я знала это. Но учить меня и правда было некому. Наставник не захотел или не смог найти мага, который бы помог. Сам он магией не владел и единственное, что мне дал – это несколько книг с упражнениями. Толку от них оказалось не слишком много. А сила постепенно росла…

– Да… – Я отвела взгляд, чувствуя себя ужасно глупо и неловко. – Просто… у меня с магией сложные отношения. – Тьма в ответ на это замечание недовольно всколыхнулась. – Учителя не было. Но сила не угасла, а стала расти. А я пыталась ее подавлять.

– Подавлять?

– Через боль, голод, нагрузки… – От такого надругательства над магией стало стыдно. Тьма согласилась с этим, послав мне волну укоризны. – Приходилось… гасить вспышки. Почти семь лет понадобилась на то, чтобы сила кое-как стабилизировалась. И то не до конца…

На самом деле, временами это было похоже на кошмарный сон. Магия рвалась изнутри, грозясь полностью захватить надо мной контроль. Она отказывалась слушаться, утекала из рук, как вода, больно жалила, не жалея хозяйку. Я пыталась взять ее под контроль, можно сказать, силой. Когда не выходило, делала все, чтобы ослабить саму себя.