ее грудь, а босоножки на высоком каблуке будоражили в нем совсем не рабочее настроение.

Виктор подмигнул жене и кивком головы указал на просторный холл.

Через два пролета показался будущий салон.

– Витрины выходят как раз в сторону улицы, – спуская с рук дочку, сказал Виктор. – Тебе же не надо объяснять, что такое салон свадебных платьев, верно? Они должны быть на виду.

– А арендная плата? – обеспокоенно взглянула на него Таша. – Она выйдет дороже?

– Дороже, – ухмыльнулся Виктор. – Кое-кому придется хорошо потрудиться, чтобы отработать проценты.

– Ты это серьезно?

– Совершенно серьезно. Поэтому сегодня ночью жду тебя в нашем бассейне. С меня твое любимое вино, с тебя отсутствие купальника.

– Витя! – растерянно взглянула на него она. – Так дела не делаются.

– Еще как делаются! Сегодня я тебе это наглядно продемонстрирую, обещаю, – откровенно рассматривая оборочки, обрамляющие округлую грудь, ответил он.

Таша поймала его взгляд и заулыбалась. Виктор ухмыльнулся. Красивая. Темные кудри собраны красивой заколкой, а огромные глаза цвета спелой вишни… в них можно утонуть.

– Тогда не забудь к вину мой любимый сыр.

– Не забуду. Когда приедет Габриэлла?

– Через три дня. Она хочет сама оформить салон.

– Надо будет сводить ее в какой-нибудь хороший ресторанчик.

– Обязательно сводим.

– А как вы назовете салон? Именем какой-нибудь итальянской звезды подиума?

– Нет. Мы назовем его «Таисия».

– Хм. Ну, ладно. Раз салон будет носить имя моей дочери, пожалуй, я снижу процент за аренду.

– Витя! – рассмеялась Таша.

– Вы с Тасей уже обедали?

– Не успели. Ты позвонил как раз в тот момент, когда я накрывала на стол.

– Тогда приглашаю вас в ресторан. Заодно и отметим скорое появление нового салона.

Виктор остановил бегающую вокруг него дочку и подхватил ее на руки.

– Тася, ты хочешь пиццу?

– Да, – засопела девочка.

– Не кривляйся, – пожурил ее он. – Красивые девочки не должны кривляться.

Таша улыбнулась и взяла его под руку. Во взглядах, которые он ловил, больше не было обиды. Кажется, в их семье восстановился мир.

Тася, которую спустили с рук у входа в ресторан, со всех маленьких ножек бросилась за столик в отдаленном углу рядом с окном. Управляющий всегда держал этот столик незанятым на случай, если Виктор и его семья решат спуститься пообедать или поужинать.

– Что закажет маленькая леди? – тут же возник перед столиком официант с меню.

– Пиццу и лимонад! – громко произнесла девочка.

– А на десерт?

– Торт! Мама, можно?

– У папы спрашивай, – раскрывая меню, погладила дочку по кудрявой головке Таша.

– Можно, папочка?

– Ну, если ты съешь целый кусок, то почему бы и нет?

– Я сем. Мама, я сем! – запрыгала на своем месте дочка.

– Тогда выбирай торт, – протянула ей меню Таша. – С шоколадным кремом или с заварным?

– Сёколадным.

– А еще две порции спагетти с креветками, молочный шейк и кофе.

– Мне порцию мартини со льдом, – спохватилась жена. – Иначе как отметить нашу сделку?

Официант записал заказ и с улыбкой удалился.

– Моя сестра вернулась, – будто невзначай, сообщил жене Виктор.

– Евгения? – удивленно переспросила Таша.

– Евгения, да. Надо будет позвать ее в гости на ужин. У нее погибла лучшая подруга, и она никак не может прийти в себя.

– Алиса умерла? От чего?

– Догадайся, – поморщился Виктор.

– Понятно… Твоя сестра, наверное, в жуткой депрессии?

– Да. Она была помешана на Алисе. Кажется, со времен приюта Алиса была ее единственным близким человеком.

– А ты? Разве ты не был ей родным?

– Я?.. Не знаю. Я, скорее, вынужденный союзник, чем близкий человек.

– И все же, она вернулась именно к тебе, – задумчиво проговорила Таша. – Как ни крути, а кроме тебя у нее никого нет. Пусть приходит. Приготовим что-нибудь вкусное.

Глава 10

Ночью, когда маленькая непоседа крепко заснула, я кралась к зоне отдыха, где у бассейна меня ждал муж. На мне было только коротенькое платье-бандо, сотканное из сверкающих страз. Оно облегало бедра и грудь, и переливалось в свете огней, будто чешуя. Никакого белья и обуви – первое я не должна была надевать соответственно уговору, а второе могло запросто разбудить безмятежно спящую Тасю. В руке я крепко сжимала трубку от радио-няни. Если Тася вдруг решит проснуться, мы с Витей бросим наши бесстыдные развлечения и прибежим раньше, чем она успеет испугаться.

Автоматические двери распахнулись, и я оказалась на свежем воздухе. Вода в бассейне светилась изнутри нежным сиреневым светом и казалась волшебной. Пальмы в кадках тихо шелестели в унисон легкому летнему ветерку. А над моей головой раскинулось бесконечное звездное небо.

Виктор ждал меня на мягком диванчике под навесом. Легкая рубашка из хлопка была полностью расстегнута, светлые бриджи подкатаны до колен. Он тоже босиком. В крепких пальцах зажат бокал с моим любимым вином. На подносе угощение – тарелка сыров, королевские креветки, запеченные в кляре и целое блюдо нарезанных дольками летних фруктов.

– Мороженое в морозилке, – медленно окидывая мой наряд полным вожделения взглядом, улыбается он.

Я подхожу к нему. Его рука скользит по моей спине, опускается ниже и забирается под короткую полоску ткани на бедрах. Осторожный вдох, и голубые глаза темнеют. Под платьем нет трусиков.

Обвиваю крепкую шею руками и забираюсь к нему на колени.

– Кто-то забыл налить даме вина?

– Кто-то потерял способность соображать, когда осознал, что у дамы под платьем действительно ничего нет, – посмеивается он и ловко подхватывает бутылку вина.

Аккуратно льет полупрозрачную жидкость в бокал и подает мне.

Отпиваю глоток, и тут же получаю угощение – креветку в кляре. Виктор подносит ее к моим губам и кормит меня с рук.

Мы шутим, смеемся. Бокалы незаметно пустеют. Виктор поглаживает мою спину, и по обнаженной коже волшебными мурашками рассыпается предвкушение. Его губы касаются ложбинки у основания. Скользят выше, мягко покусывают, а руки тем временем дерзко задирают платье все выше. Он больше не сдерживается. Жалит рваными поцелуями мою шею, плечи. Отставляю свой бокал и подаюсь ему навстречу. Он тянет меня к себе, властно расстегивает замок на платье, и руки гладят обнаженную спину.

Я усаживаюсь на него верхом. Мои ладони скользят под уже расстегнутую рубашку и с вожделением проводят по темным волоскам на груди.

Он тянет вверх остатки моего чешуйчатого одеяния. Теплая и шероховатая ладонь ложится на низ спины, заставляя судорожно сглатывать. Пальцы игриво скользят по нежной коже все ниже.

Губы терзают мою шею и плечи. Участившееся дыхание сбивается. Пальцы продолжают игриво исследовать мое тело. Сжимают бедра, скользят, добираются до бархатных лепестков и нежно ласкают. Большой палец уверенно нащупывает горошинку клитора и начинает массировать – сначала легко, а потом все интенсивнее, вторгаясь внутрь и заставляя