– Так, а чего об этом рассуждать, – мямлю я, подтягиваю в себя слюну, готовую испачкать бумаги, так сладко мне отдыхать таким образом.

Не знаю, в какой момент, но я отрубаюсь. Мозг отключается, и я сплю, звучание моего телефона не с первого раза заставляет меня подняться. Наспех закрываю дверь и иду по-пустому, едва освещённому, университетскому дворику. Меня слегка пошатывает от недосыпа. Уже мечтаю, как я сейчас сяду на сидение, ещё немного подремлю и дома закончу начатое. Я лучше раньше встану и приду сюда. Тёмный отрезок территории, где нет освещения, как раз позволяет свернуть за угол. Снова зеваю и закутываюсь в тонкую кофточку, стянув её руками на груди.

Я не слышу ни единого звука за своей спиной, когда неожиданно меня обхватывают одной рукой поперёк груди, второй закрывают мой рот. Дёргаюсь всем телом, глаза расширяются только от воспоминания, как это произошло однажды. Сон просто как рукой сняло, человек легко приподнимает меня и тащит к стене университета. Из меня вырываются рыдания вперемешку со всхлипами. Рука зажимает теперь и мой нос, отчего я начинаю задыхаться, он не останавливается, даже когда я немного обмякаю в его руках. Человек за моей спиной, прижимает меня телом к стене, надавливает так, чтобы я выпустила последний воздух из моих лёгких.

– Привет, персик, скучала? – искажённый металлический голос, как у робота; моё тело начинает трясти от шока, только не он! Это случилось снова! Мужчина отпускает мой нос, я жадно втягиваю воздух и рычу в его руку, борюсь, дёргаюсь, но все тщетно. Секундой спустя, он отпускает меня, я падаю на мягкую траву и отползаю в сторону, забиваюсь в самый угол. Мне не видно человека, но намерения и так понятны. Я слышу хруст ветки, шевеление его тела под шелест его одежды, он очень громко дышит через какой-то аппарат.

– Я прошу вас, не трогайте меня, – шепчу я. – Я все сделаю, только не убивайте.

Адский приглушенный смех психа, резкий выпад в мою сторону, и он уже нависает надо мной, его лицо едва касается моего уха.

– Ещё даже не начинал, персик. Любишь гулять ночью? – Он медленно цокает, издевательски проводит пальцами по моим волосам, я ещё ниже отпускаю голову. – Я помню наше знакомство. Ублажишь меня ещё раз?

Зажмуриваю глаза и начинаю захлёбываться слезами. Я думала, его посадили, убрали из моей жизни, ведь я перевернула страницу этой истории, пусть и не забыла. Обхватываю свои колени, облачённые в тёмные джинсы, и прячу голову в них. Может надо кричать? Орать во всю глотку, чтобы меня искали, но в горле мгновенно пересыхает от страха.

– Ползи сюда, девочка, осторожно, не порань свои ножки об камни. – Рука обхватывает мои волосы, наматывает на кулак и через мой тихий писк тянет на себя. – Я не хочу делать тебе больно.

Мне ничего не остаётся, только поступить так, как он хочет. Маленькое расстояние сокращается, он поднимает мою голову, пока я задыхаюсь под его действиями.

– Посмотри на меня, – скрипучий голос с тяжёлым дыханием, он не настоящий, искусственный, в отличие от мужчины, стоящего напротив. – Открой ротик.

Я не могу этого сделать по простой причине: тело меня не слушается. Некоторое время он ждёт моих действий, но ничего не происходит. Именно тогда его рука подхватывает меня под горло, приподнимает и разворачивает к себе спиной. Он достаточно высокий, ему пришлось слегка наклониться, я слышу его возбуждённое дыхание. Пластик на его лице в виде маски я не вижу, только чувствую.

– Ты меня слушаешься, или я… – Снова лезвие у моего горла, вытягиваю шею, зубы стучат друг об друга. – Открывай! – властные нотки его голоса посылают меня через край.

Слезы капают из глаз, дрожащими губами делаю, как он сказал. Я стою, зажатая его руками, с ножом у горла. Возбуждённый член упирается в мою спину. Мужчина проталкивает в мой рот два пальца, играет с языком, смазывает.

– А теперь смотри. – Этой самой рукой он расстёгивает пуговицу на моих джинсах и прикасается к трусикам. – Тебе это нравится, девочка.

Пальцами он водит по моим влажным половым губам, прикасается к клитору, щипает. Тяжело сглатываю, щеки вспыхивают от непонятной агонии. Смесь метала у горла, его пальцев и возбуждённого тела со спины. Тепло внутри меня разливается по всему телу.

– Какая же ты обманщица. – Щипает меня до боли за клитор и отталкивает от себя, я падаю на колени спиной к нему. – Слушай, что говорят старшие и спеши к такси.

Я не слышу его шагов, не слышу человека, подошедшего ко мне. Едва я успеваю застегнуть негнущимися пальцами пуговицу на джинсах. Фонарь освещает моё зарёванное лицо, пожилой мужчина что-то спрашивает, а я не могу связать двух слов. Он помогает мне подняться, опирает на своё плечо, и в обнимку мы идём до самой машины. Я не разбираю слов, чувств, движения, упираюсь лбом в стекло и невидящим взглядом смотрю на мелькающие огни улиц.

«Он вернулся», – крутится в моей голове. И если вернулся он, то и придут другие. Какова вероятность, что они оставят меня в покое, и что он хочет от меня? Ради чего делает это? Он не пришёл убивать, его интересовало тело. И как оно предало меня, я все это время придерживалась того, что не испытываю возбуждения из-за травмы. А теперь выходит, что меня возбуждает насилие?

Меня передёргивает только от одной мысли. Машина останавливается напротив здания полиции, мужчина помогает выйти и ведёт прямо к двери отделения. Я даже боюсь смотреть в своё отражение, когда мы проходим мимо зеркал. На стульях вдоль стены сидят потерпевшие. Кого-то проводят мимо в наручниках, полицейское отделение сегодня забито до отказа. Мужчина усаживает меня на пустующий стул, приносит стакан воды, захлёбываюсь от того, что горло не хочет глотать жидкость от перенесённого шока. Таксист испаряется, а я остаюсь одна.

Ко мне подходит девушка, кладёт мне на плечи клетчатый плед, садится на корточки и светит фонариком в глаза.

– У вас есть люди, которым мы можем позвонить? – Она прикасается к моим плечам и вытирает мои слезы, все ещё текущие по щекам. – Вас изнасиловали?

Отрицательно качаю головой, он ведь не сделал этого.

– Он… – втягиваю в себя воздух, – он м-м-меня знает… Он м-м-меня насиловал раньше. Много л-л-лет наз-з-зад.

– Кому мне позвонить? Как только освободится один из полицейских, он займётся вами. Мне нужен человек, которому вы доверяете, – говорит девушка. – У вас есть такой человек?

– П-п… – дышу через нос, – профессор Спенсер Уолли.

– Мы свяжемся с ним сейчас же. Посидите здесь немного. – Она подталкивает в мои ладони ещё один пластиковый стакан, наполненный водой, и уходит.

Почему я назвала его имя? Чтобы он почувствовал свою ответственность в случившемся? Помучался вместе со мной? Глупости, просто мне больше некому позвонить. Моя мама начнёт вопить, что сейчас поздняя ночь, и они уже легли спать. Что со мной одни проблемы. И вообще я доставляю одни неприятности своим присутствием в её жизни. Руби лучше не выходить на улицу в нашем районе. Остался только мистер Уолли. Я не жду, что он примчится, тем более, я ему никто. Это было глупостью сказать, чтобы набрали его. Теперь я уже сожалею, что сделала это.