– Так возьми её!

У Тима получилось? Или Лефти засчитают сейф?[30] Или у него с самого начала не было шансов?

Спор об этом в загробном мире идёт до сих пор. В те времена нельзя было посмотреть повтор. Да и у ампайра за домом больше не было глаз. Но Лефти должен был забрать то, что принадлежало ему: с этим никто не мог поспорить. Толпа живых трупов замерла в почтительном молчании, слушая изысканные звуки, доносившиеся с поля: хруст костей, отделяемых друг от друга, и хлюпанье вырываемых органов. Всё это тянулось до седьмого иннинга. Лефти раздирал Тима на части, пока в доме не осталась лежать только ловушка Лонгана. Голова Тима покатилась к питчерской горке, комментируя игру по пути:

– Я вывел тебя в аут! Это аут, я уверен на миллион процентов!

– Сейф, – настаивал Лефти, следуя за головой к питчерской горке. Тим плохо поступал на игре. А теперь игра плохо поступила с ним. Голова наблюдала с горки, как тринадцатый номер поднял свою перчатку и приставил её к гниющему обрубку левой руки. Лефти побрёл прочь через поле, и его костлявая фигура вскоре исчезла в мерцающем сиянии огней стадиона.

БИБЛИОТЕКАРЬ ДОЧИТАЛ ФИНАЛЬНЫЙ АБЗАЦ и поднял взгляд от страниц.

– Методы Лефти воистину радикальны. Как такое называется в бейсболе? Отправить в аут?

Ребята хранили молчание. Ни звука. Стив первым взял слово:

– Плохо, плохо, плохо. Зачем Лефти вообще нужно было превращаться в зомби?

Теперь настало время для обсуждений – такова была традиция Кошмарного Квартета. Уилла тоже не осталась в стороне.

– Да, это было слабовато.

– Позвольте узнать почему?

– Ну, для начала, когда Тим ограбил лавочника, его персонажу стало сложно сопереживать.

Библиотекарь кивнул:

– Великолепное замечание, – он взглянул на Тима. – Вы так не считаете?

Но Тим не ответил. Он даже не шевельнулся. Он стоял неподвижно, бледный как смерть. Ной тоже решил сделать замечание:

– Не хочу показаться грубым, но зачем здесь вуду? Оно уже давно стало клише из-за старых комиксов с ужасами.

Библиотекарь казался озадаченным.

– Комиксов?..

– Приятель, сейчас двадцать первый век. Считай это проклятием эпохи интернета.

Стив покачал головой.

– Ну нееет… – как обычно, на любую критику у него был свой ответ. – Интернет то, интернет сё, уже надоело. А про этот бейсбол я вообще говорить не хочу.

Библиотекарь удивился.

– Это больше не национальный спорт?

– Ага. В том-то и проблема. Тебе нужно мыслить более масштабно. Стоит заменить бейсбол на футбол. Он хотя бы популярен по всему миру.

Библиотекарь почтительно склонил голову:

– Впечатляюще. Вы трое, безусловно, разбираетесь в своём жанре. Правда, мы пока не выслушали главного героя, которому юная леди уже дала столь исчерпывающую характеристику… самого господина Тимоти.

Трое друзей обернулись на него. Тим не шелохнулся, только поднял левую руку к груди.

– Я купил её на блошином рынке, – печально прошептал он. На нём была ловушка Лонгана.

Друзья казались напуганными, но мрачный аппетит библиотекаря теперь был утолён.

– Она подлинная, не так ли? Могу я взглянуть?

Тим покачал головой:

– Она… она не снимается.

От такого ответа друзьям стало не по себе – а ведь ужасы были для них обычным делом. Тут Ною пришлось принять точку зрения Стива: пора было убираться отсюда. Хотя здесь, казалось, не было ни единого входа – а значит, не было и выхода. Ной начал осматривать книжные полки, надеясь найти какую-нибудь кнопку или рычаг.

– Тут должен быть тайный ход.

– О да, – подтвердил библиотекарь, – этот дом полон тайн.

И снова друзей начала колотить дрожь: стало очевидно, что библиотекарь не намерен их отпускать. По крайней мере, пока.

Стив решил перейти сразу к делу:

– Ладно, старик. Я сыграю в твою игру. Дальше читай мою историю.

Библиотекарь расплылся в улыбке, широкой, как у хэллоуинской тыквы.

– Уже не терпится, да? Приказываете мне закончить с вами побыстрее?

– Ч-что ты такое говоришь?

Библиотекарь задел их за живое – не только Стива, но и остальных.

– Думаю, я оставлю вас напоследок.

Стив рухнул в старинное кресло и послушно замолчал в ожидании следующей сказки. Вот это было по-настоящему страшно. Ребята никогда раньше не видели, чтобы Стив отступал. Хотя раньше у Стива никогда не было таких противников.

Говорящий череп – кхем, библиотекарь – перевёл внимание на Уиллу.

– Есть кое-что, что юной леди необходимо услышать. Я же прав, госпожа Уилла? – да, библиотекарь знал её имя, и нет, она не стала спрашивать откуда. Они уже проходили через это с Тимом.

Уилла подошла ближе, словно это было частью правил – правил, которые она странным образом понимала.

Библиотекарь протянул ей книгу, жестом приказав пролистать к началу следующей главы. Она так и сделала; её браслет зазвенел, как ветряной колокольчик, когда она переворачивала страницу. Палец библиотекаря коснулся подвесок в форме животных.

– Кролик. Попугайчик. Золотая рыбка, – он остановился, не называя четвёртое животное и предоставляя Уилле сделать это самой.

– Морская свинка, – сказала она, и её глаза наполнились слезами.

Библиотекарь опустил взгляд на книгу. Начиналась следующая глава. История Уиллы. И она начала читать…

ПИТОМЦЫ ЖИВУТ. ОНИ ЕДЯТ. ОНИ КАКАЮТ. ОНИ УМИРАЮТ. Все питомцы так делают.