Я, как никто другой, это понимаю: ведь поездить мне пришлосьнемало, и я видала людей, у которых это действительно получается. Они словнорождены для путешествий. Мне встречались люди, столь физически непробиваемые,что даже выпить литр воды из калькуттской канавы им было нипочем. Люди,подхватывающие слова незнакомого языка с той же скоростью, с какой иные из насподхватывают лишь заразные болезни. Таким известно, как справиться с недобрымпограничником и равнодушным бюрократом из визового отдела. У них правильныйрост и правильный цвет лица, и где бы они ни оказались, их принимают за своих —в Турции легко сойдут за турок в Мексике вдруг- превращаются в мексиканцев, вИспании их не отличишь от басков, а в Северной Африке и с арабами спутатьнедолго.

Но у меня нет ни одного из этих качеств. Во-первых, я неумею сливаться с толпой Высокая блондинка с розовой кожей, я выделяюсь на общемфоне, как фламинго. Где бы я ни оказалась, за исключением, пожалуй,Дюссельдорфа, я как бельмо на глазу. В Китае матери подходили ко мне на улице ипоказывали детям, словно я зверь, сбежавший из зоопарка. Эти дети, в жизни невидевшие таких чудных великанов с розовыми лицами и соломенными волосами,нередко при виде меня закатывали истерику. Вот это в Китае мне понравилосьменьше всего.

Я не очень сильна (прежде всего из-за лени) впредварительном сборе информации о стране, обычно придерживаясь правила «наместе как-нибудь разберемся». Такой подход к путешествиям обычно заканчиваетсятем, что я оказываюсь посреди железнодорожной платформы, не имея понятия, чтомне делать и куда идти, или селюсь в дорогущих отелях, потому что просто не вкурсе, что на самом деле в этом городе есть куча мест подешевле. Я слабоориентируюсь на месте, не сильна в географии и умудрилась за свою жизньобъехать шесть континентов — каждый раз с весьма туманным представлением освоем местонахождении. Вдобавок к дефективному внутреннему компасу природанаградила меня полным отсутствием такого нужного для путешественника качества,как умение хранить невозмутимость. Я так и не научилась делать незаметноевыражение лица, которое может весьма пригодиться в разъездах по чужим небезопаснымстранам. Некоторые умеют выглядеть полностью расслабленными, будто у них всепод контролем, и казаться частью происходящего, где бы они нинаходились, — даже в гуще уличных беспорядков в Джакарте. Но это не променя. Когда я волнуюсь или нервничаю, то выгляжу взволнованной или нервной. Иесли заблудилась (такое бывает нередко), то по мне сразу видно: заблудилась.Мое лицо ясно передает все мысли. Дэвид как-то сказал: «Знаешь, игроки в покеробычно учатся делать непроницаемое лицо, а у тебя все наоборот. Ты как игрок в…в… мини-гольф».

Отдельная история — катастрофическое влияние путешествий намой пищеварительный тракт. Не хотелось бы открывать эту, извините за выражение,банку с червями; скажу лишь, что ни один вид желудочных катаклизмов не обошел менястороной. Однажды ночью в Ливане меня так раздуло, что я всерьез начала думать,не сразила ли меня ближневосточная разновидность лихорадки эбола. В Венгриименя мучил другой кишечный недуг — с тех пор слова «эпоха застоя» имеют дляменя совсем иное значение. Мое тело в целом неустойчиво к внешним воздействиям:например, в первый же день путешествия по Африке у меня начался радикулит, а вджунглях Венесуэлы меня одну из всей группы покусали ядовитые пауки. И пожалуй,никто, кроме меня, не смог бы — вы только задумайтесь — обгореть в Стокгольме!

Но, несмотря ни на что, путешествия остаются моей великой инастоящей любовью. Всю жизнь, с самой первой поездки в Россию в шестнадцать летна сэкономленные деньги (сидела с соседскими детишками), я знала, что готовапожертвовать всем ради путешествий, что не пожалею на них никаких денег. Яхранила верность и постоянство этой любви, в отличие от других моих увлечений.Я отношусь к путешествиям так же, как счастливая мать к ужасному, страдающемуколиками, круглосуточно орущему младенцу — мне абсолютно все равно, какие меняждут испытания. Потому что люблю. Потому что это — мое. Моя точная копия. Дажеесли нагадит прямо на меня — мне все равно.

Несмотря на всю мою невезучесть, я все же не совсембеспомощна в большом незнакомом мире. У меня есть собственная технологиявыживания. Я терпелива. Умею путешествовать налегке. Бесстрашно пробую всеместные блюда. Но самый главный мой талант в том, что я могу подружиться с кемугодно. Хоть с выходцем с того света. Как-то завязала знакомство с военнымпреступником из Сербии, и он пригласил меня отдохнуть с его семьей в горах.Нет, я вовсе не горжусь дружбой с сербскими массовыми убийцами (мне пришлосьподмазаться к нему ради статьи, ну и чтобы он меня не тронул). Но на примере ясно:общаться я умею. Если вокруг не окажется никого, с кем можно было бы поболтать,мне по силам разговорить и груду щебня. Потому я и не боюсь путешествовать всамые далекие уголки планеты, где меня никто не ждет. Перед отъездом в Италиюзнакомые спрашивали: «А в Риме у тебя есть друзья?» Я качала головой и думала:пока нет, но будут.

Обычно в путешествии знакомишься случайно — с соседом покупе, по столику в кафе, бывает, что и по тюремной камере.

Но целиком и полностью на случай полагаться нельзя. Если выпредпочитаете более систематичный подход, есть прекрасная и старая как мирсистема рекомендательных писем (в наше время, скорее, электронных писем), спомощью которых тебя официально знакомят со знакомыми твоих знакомых. Лучшегоспособа найти друзей и не придумаешь — особенно если не стесняешься звонитьнезнакомым людям и напрашиваться на ужин. Прежде чем уехать в Италию, я всехсвоих знакомых опросила, нет ли у них друзей в Риме? И стала счастливойобладательницей длинного списка контактов.

Среди всех претендентов на роль новых итальянских друзейменя особенно заинтриговал парень по имени… только, чур, не смеяться… ЛукаСпагетти. Лука Спагетти — сердечный приятель моего приятеля Патрика Макдевитта,с которым мы вместе учились в колледже- И, клянусь Богом, это его настоящее имя— я его не придумала. Как можно придумать такую несуразицу? Нет, вы толькозадумайтесь — человеку приходится всю жизнь жить с именем Патрик Макдевитт!

Короче говоря, я решила связаться с Лукой Спагетти как можноскорее.

Ho сперва нужно освоиться с учебой. Сегодня стартует мойкурс в языковой академии Леонардо да Винчи. Мне предстоит изучать итальянскийпять дней в неделю, четыре часа в день. И я просто в восторге. Я — настоящаяученица! Вчера вечером приготовила одежду, как в первый раз в первый класс:лаковые туфельки, новая коробочка для завтраков. Надеюсь, учительница меняполюбит.

В первый день в академии Леонардо да Винчи все проходяттест: нас должны распределить на нужный уровень по способностям. Узнав об этом,я стала надеяться, что меня не отправят на первый уровень, ведь это было бы такпозорно, учитывая, что за спиной у меня целый семестр итальянского внью-йоркской вечерней школе для разведенок, и все лето я заучивала карточки, даи живу в Риме уже целую неделю, тренируясь в языковой среде и даже обсуждаяпроблемы развода с итальянскими старушками. Вообще-то, я даже не в курсе,сколько здесь уровней, но стоит мне услышать слово уровень, как я решаю, чтонепременно должна попасть хотя бы на второй.