Вивьен задумалась, подавив всяческие глупые замечания на этот счет.

– Без магии в этом случае не обойтись. Конечно, есть некоторые возможности облегчить груз. Например, если сумку сделать из шкуры вола и обработать определенными маслами с тонизирующим эффектом для того, кто держит ее, но, право, проще и эффективнее сумку на колесики поставить. И уж размеров это точно не сократит.

– А с помощью магии это возможно? – поддержал разговор Курц.

– Безусловно, – кивнула девушка.

– А вы часто прибегаете к помощи магов?

– Случается. Если заказ иначе не выполнить. Свои же задумки – только собственными усилиями. Кстати, маги и сами ко мне приходят. У них тоже бывают сложные заказы. И заказчики, – улыбнулась она. – Иногда чародеям нужны своего рода заготовки под их заклинания. Или приспособления определенные. Как и мне, впрочем, но это в меньшей степени, конечно. Слишком уж себестоимость в этих случаях повышается. Мой счетовод Ёки, видя такие цифры, начинает так ругаться, что проще быть экономной. – Вивьен вспомнила это чудо и покачала головой. Маленький и очаровательный Ёки становился сущим монстром, когда дело касалось расчетов. Правда, чудовищно умным монстром. Например, в случае вынужденного взаимодействия с магами он придумал способ существенной экономии: нашел древний и всеми забытый закон и использовал его для обоснования налогового вычета. – Да и гонораром не хочется делиться. – Усмешкой она подвела черту под этой темой.

Сейчас же глядя в понимающие глаза Ульрики, Вивьен неожиданно поняла…

– Слушай, а ведь правда! – воскликнула она. – Точно-точно! Поэтому я и не могу вспомнить! Эта штука! Ну улика, что нен Стирсон принес, она с магией была! Точно-точно!!!

И Вивьен помчалась в свою мастерскую, чтобы проверить догадку, оставив помощницу качать головой и думать: «Безнадежно. Просто безнадежно».

Результаты третьего дня расследования, как уже упоминалось, обескуражили Эрни, дав обширную пищу для размышлений. Как удалось выяснить сыщикам, предприятие, которое продал Барентон Краус перед женитьбой, действительно существовало и принадлежало ныне пропавшему. Только находилось оно в его собственности не более полугода.

– Странно, я понял из слов манихинге Краус, что ее муж занимался этим делом достаточно продолжительное время, – задумчиво поделился Эрни размышлениями с коллегой, добывшим эти сведения, а также находящимся тут же Улисом, его главным помощником и по совместительству братом Ульрики.

– Возможно, его деньги в этом предприятии просто не были зафиксированы официально, – пожал плечами первый. Звали его Ондер Вен, но он отзывался только на прозвище Клин. Причин этому Эрни не знал и нутром чуял, что выяснять их не стоит. Достаточно было того, что в деле своем коллега разбирался отлично и мог раздобыть любую информацию, если она когда-либо была зафиксирована на бумаге. – Предприятие могло быть записано на другое лицо.

– Но зачем? – резонно поинтересовался Фаргелон.

– Проблемы с законом. Жадная жена, – начал перечислять помощник. – Гражданство другой страны. Долги. Способ уйти от налогов…

– Достаточно, я понял, – поднял руку Эрни. – Возможно выяснить, верны ли наши подозрения, и если да, то каковы причины? Меня весьма интересуют эти гипотетические проблемы с законом и жены.

– Возможно все, – пожал плечами Клин. – Но на это уйдет больше времени. Сразу скажу, кстати, что как обычный работник этот Краус там не числился.

– Ясно. – Фаргелон смотрел в принесенные бумаги, пытаясь сообразить, может ли что-либо еще из них узнать. – Тогда выясни, что там с возможными подставными владельцами. Очень интересно. А это, – сдался он, – я покажу одному знакомому счетоводу. – Сам о том не подозревая, Эрни практически одновременно с Вивьен вспомнил одно и то же существо. – Если кто-то и сможет понять, все ли нормально с этой шарашкой, то это Ёки.

– Знаете, что я сейчас подумал?.. – с расстановкой промолвил Улис. – Это очень похоже на отмывание денег.

– Вот. Тогда это точно надо Ёки показать. Он это на раз определит. А там мало ли какой хвост вылезет.

– Ладно, – попрощался Клин, – вы тут свои хвосты ищите, а я пошел дальше копать.

– А еще это мог быть спектакль для отца Ханны, хингена Хонгервала, – добавил Улис после того, как дверь закрылась. – Наверняка он проверял будущего зятя.

– Я уже и сам об этом думаю. Но на мошенника он не похож. Деньги же он вложил в дело жены, не так ли? И вроде пока никаких растрат или тайно изъятых сумм не выявлено. Надеюсь, и не будет выявлено.

– Может, он все это затеял, чтобы жениться на ней. Или для другого, более крупного мошенничества, или действительно полюбил. Строгий же отец мог не оценить то, чем Краус на самом деле занимался.

– Зришь в корень. Если это что-то противозаконное, то многое становится яснее. К тому же криминал легко не отпускает. Может, это похищение и драка – привет из прошлого. Особенно правдоподобно это звучит, если предположить, что его все-таки не похитили, а он сам убежал с помощью волшебного стекла Леру. Но что-то или, скорее, кто-то вынудил его на такой отчаянный шаг. Чем же все-таки на самом деле занимался Барентон Краус?

– И кто он на самом деле был, – произнес вошедший в комнату Эг Лорс, которого Эрни отсылал в Гуж, родной город Барентона Крауса.

Чутье сыщика взвыло не хуже самой настоящей охотничьей собаки, заставив Фаргелона развернуться к Лорсу всем корпусом.

– Что ты имеешь в виду?! – выпалили одновременно Эрни и Улис.

– Знал, что вы это спросите, – довольно заухмылялся Лорс.

– А ты думал, после такого заявления мы спросим, почему у тебя ботинки желтые? – выпалил помощник сыщика.

Фаргелон и вновь прибывший посмотрели вниз.

– Но они не желтые! – Получилось синхронно.

– Вот именно! – очень логично заявил Улис. – Так что там с Барентоном Краусом и почему ты сомневаешься в том, что он был не тем, за кого мы его принимаем?

Эрни закатил глаза, но промолчал.

– Потому что не факт, что Барентон Краус вообще когда-либо существовал, – обиженно ответил Лорс. Демонстративно повернулся к начальнику и начал рассказывать по порядку. – По вашему заданию я с утра отправился в Гуж, излазил его вдоль и поперек, в результате чего столкнулся с весьма неоднозначными фактами. Все документы подлинные. Печати, подписи, бумага, магические знаки, где есть, – все, как и должно быть на соответствующих документах. В книгах регистрации, налоговых органах, приходских списках и тому подобном это имя тоже есть. И все с этим именем нормально. По всем данным законопослушный гражданин, никогда ни в чем преступном замечен не был. Я в этом убедился, – начал потихоньку оттаивать сыщик, – но побеседовать с кем-нибудь, кто его лично знал, было просто необходимо. Вы сами всегда говорите, что никогда не понять человека, пока его знакомых не послушаешь. Для некоторых преступлений законов не предусмотрено. Да и просто понять, чем жил, каков был… – Все это Лорс говорил очень быстро, словно боясь, что его могут остановить, ведь излагает он общеизвестные факты. – Так вот, отправился я по адресу, который единственный был указан во всех документах. И оказалось, что Барентон Краус никогда там не жил. Даже никого с похожим именем или внешностью там не было. Более того, дому этому не более десяти лет, а, как вы знаете, наш фигурант постарше будет. И раньше дома по этому адресу не было. Улица, да, была, но в пору, когда там якобы жил наш фигурант, она заканчивалась на тридцатом номере, а в документах значится пятьдесят какой-то. Я помыкался, что делать – непонятно. Решил поискать адрес родителей Барентона. Может, часть бумаг восстанавливали после какого-нибудь пожара или другого происшествия и вписали что-то не то. Может, название похожее или номер перепутан. Начал я разыскивать информацию о его родителях. Но ее нет. Будто их никогда и не было. Но записей о том, что он из приюта, тоже нет. В Гуже для сирот своя школа предусмотрена, а по документам Барентон учился в обычной. Я отправился туда, нашел несколько учителей, которые преподавали в то время, но никто из них не вспомнил такого мальчика. И в записях тех лет упоминаний о нем нет. Хотя диплом настоящий. Я думаю, может, имеет смысл показать им фотографию Крауса?