от многих офицеров, он резко отвергал презрительное отношение к республике и к её чёрно-красно-золотому флагу, поскольку речь шла о государстве, которому он принёс присягу как солдат54. Штауффенберг придерживался взгляда, что рейхсвер должен служить важной опорой нации, за безопасность и престиж которой офицер несёт особую ответственность независимо от того, какую политическую форму имеет это государство и кто стоит во главе него. Он был далёк от осознания классового характера Веймарской республики как государства и понимания сути политических боёв своего времени.

В свободное от службы время Штауффенберг, насколько это удавалось, навещал старых друзей. «Стоило ему, молодому блестящему офицеру рейхсвера, появиться в кругу друзей, — сообщает Александр фон Штауффенберг, — как он сразу же действовал на всех подобно живительной силе своим энергичным нравом (он был самым энергичным из всех), своей высокой интеллектуальностью, побеждавшей в спорах и находившей выражение в его искрящихся умом монологах, своей неуёмной жизнерадостностью»55.

Манфред фон Браухич[8] ушёл с военной службы в Дрездене и через несколько лет стал знаменитым автогонщиком, Клаус фон Штауффенберг продолжал тот путь, на который вступил. После обязательной общевойсковой подготовки в пехотном училище он поступил в кавалерийское училище в Ганновере. Не принадлежа к числу физически самых сильных и будучи подвержен заболеваниям, он всё же благодаря своей силе воли добился весьма хороших успехов и по тем предметам, которые требовали большого физического напряжения. Так, он стал отличным конником, испытывая особенную склонность к выездке. По окончании учёбы в Ганновере Штауффенберг вернулся в Бамберг в свой полк, где 1 ноября 1930 г. был произведён в лейтенанты. Затем за период с ноября 1930 по февраль 1931 г. он прошёл офицерские курсы в Дёберице и 1 мая 1933 г. получил чин обер-лейтенанта.

Один из близких друзей Клауса фон Штауффенберга вспоминает об этих годах: «Он не был человеком с «лицевой и оборотной стороной медали» или тем более с «двойной моралью» — он был всегда самим собой и всегда цельным. В этом состояла тайна его обаяния, этим объяснялось воздействие его личности. Именно потому, что он целиком, убеждённо и — во всех важных вопросах — бескомпромиссно был верен своему слову, своему мнению, своему решению, своему делу, он мог требовать и от других внимания к собственным словам и, если приходилось приказывать, беспрекословного повиновения... Для его внутреннего отношения к другому человеку (при всей кажущейся внешне одинаковой любезности оно было дифференцированным) определяющим являлись истинная ценность этого человека, а не внешние обстоятельства. Поэтому его отношения с некоторыми солдатами и унтер-офицерами могли быть доверительными и сердечными, между тем как какая-нибудь «важная персона», несмотря на видимые усилия, так никогда и не могла преодолеть вежливой, но достаточно заметной дистанции. В отношении слабостей других Штауффенберг был крайне снисходителен, но зато реагировал на нечистоплотный образ мыслей, даже и в мелочах, бескомпромиссно до резкости... Тёплый и открытый характер Штауффенберга наилучшим образом выражался в его идущем от сердца, расковывающем и заразительном смехе, который не раз помогал ему выходить из трудных ситуаций»56.

26 сентября 1933 г. Клаус фон Штауффенберг женился в Бамберге на баронессе Нине фон Лерхенфельд, происходившей из старинного верхнефранконского дворянского рода. Отец её барон Густав фон Лерхенфельд со времени первой мировой войны находился на дипломатической службе, а мать была русской дворянкой, с которой он познакомился во время своей деятельности в Литве. По имени бабушки дочь назвали Ниной. От брака с нею у Клауса фон Штауффенберга родилось пятеро детей: Бертольд (1934 г.), Хаймеран (1936 г.), Франц Людвиг (1938 г.), Валерия (1940 г.) и Констанция (27 января 1945 г.)57. Он проявлял огромную родительскую заботу о том, чтобы дети его выросли сознающими свой долг, особенно позже, когда вступил на опасный путь борьбы за ликвидацию гитлеровского режима. Ему было ясно, что это значило. Принимая в расчёт возможность неудачи заговора, он говорил жене: «Один из нас должен остаться жить для детей!»58

В Бамберге семья Штауффенберга проживала в доме Лерхенфельдов на Шютценштрассе, 20. То. был просторный, но отнюдь не роскошный дом; столовое серебро и утварь напоминали (и напоминают по сей день) о происходившей из России матери жены. Здесь находился кабинет Штауффенберга, в котором он работал и тогда, когда в 1943—1944 гг. приезжал из Берлина домой на короткие побывки в конце недели.

При изучении воспоминаний о Клаусе фон Штауффенберге обращает на себя внимание то примечательное единодушие, с каким все подчёркивают прямоту его характера, честность, порядочность, присущее ему сознание своей ответственности, его уважение к другим людям, открытый нрав и острый, отшлифованный ум.

Штауффенберг не принадлежал к тем, кто бездумно жил день за днём. Он задавался вопросами о смысле жизни, о тех требованиях, которые она предъявляет к каждому человеку. Однако ответ, который он давал себе на такие вопросы, определялся не только его собственными психологическими переживаниями и силой его ума, но в ещё большей степени его классовым происхождением, образованием и общественной средой.

Он смутно чувствовал, что старый мир сословных различий и привилегий уже начал рушиться, что ход истории прогрессивен. Ведь в конечном счёте молодой офицер находился на службе парламентарной республики, которую он хотя и не любил, но и фрондировать против которой не желал. Штауффенберг верил в грядущее «обновление» государства — наверняка в духе Георге, — однако вопрос о форме государства для него на первом плане не стоял. Он служил государству, считая, что тем самым служит своему народу. Он верил, что нашёл своё место в обществе и что место это необходимо и морально оправдано. Сознание того, что государство — это инструмент власти крупной буржуазии, крупных помещиков и милитаристов, направленный против трудящихся масс, у Штауффенберга отсутствовало, ибо такая постановка вопроса в той среде, из которой он происходил и в которой жил, была бы сочтена абсурдной или же плодом извращённых мудрствований. Интересы рабочего класса, понимание его исторической роли, его борьбы были Штауффенбергу чужды.

Однако борьба КПГ за национальное и социальное освобождение немецкого народа оказывала своё воздействие и на представителей господствующего класса. В 1928 г. к КПГ примкнул саксонский аристократ и бывший офицер Арнольд Фит фон Гольсенау, ставший известным как писатель Людвиг Ренн; в том же году такой же шаг сделала Мария Луиза фон Гаммерштейн-Экворд, дочь генерала, ставшего позднее начальником войскового управления рейхсвера; в марте 1931 г. о своём одобрении целей КПГ заявил лейтенант рейхсвера Рихард Шерингер; в июле того же года о готовности вместе с КПГ бороться против фашизма заявили 13 бывших офицеров и