– Очень рад слышать это. – Хьюго совсем не выглядел радостным.

– Уверена, вы будете ею гордиться, – сказала Элеонора и почти мгновенно поняла, что ляпнула ерунду.

Ребенок не его. Джеральдина – подопечная Хьюго, а не его дочь. Вполне возможно, что лучшим днем в его жизни будет день, когда она достигнет совершеннолетия и выйдет из-под его опеки.

Но Элеонору это не касается.

– Извините, – быстро произнесла она, а потом, желая уточнить, прибавила: – Я всегда хотела стать учителем, пока была моложе, но потом занялась другими делами.

– Вы работали в лондонских офисах, – ответил Хьюго уверенным тоном.

Элеонора сказала себе, что в этом нет ничего удивительного. Однако от его осведомленности ее руки покрылись мурашками.

– Да, – подтвердила она. – Должность гувернантки для меня новый опыт.

Долгое время Хьюго ничего не говорил. Но его молчание было довольно красноречивым. Элеонора снова затаила дыхание. Но чем дольше она смотрела в его завораживающее лицо и порочные глаза, тем беспечнее себя чувствовала.

– Вы не относитесь ко мне как к чудовищу, мисс Эндрюс, – произнес Хьюго сладким голосом. – Я не понимаю, почему так.

Элеонора удивленно разомкнула губы, а потом быстро закрыла рот. Помолчав, она все же пробормотала:

– Не знаю, что вы имеете в виду.

– Уверен, вы знаете. Обычно женщины относятся ко мне двояко. Они либо бросаются на меня, отчаянно желая моих ласк и моего внимания, либо сторонятся меня, уверенные, будто одно прикосновение моего пальца навсегда погубит их репутацию. Вы не делаете ни первого, ни второго.

В его голосе слышались непонятные ей нотки.

– Прошу прощения, ваша светлость, – выдавила Элеонора. – Я не знала, что определенная реакция на вас является частью моей работы. Может быть, я глупа, но я думала, что должна заниматься только Джеральдиной.

– Ни одна женщина не соглашается на эту работу ради ребенка. Так или иначе, они все пытаются подобраться ко мне. Тот факт, что вы не хотите признать это, только распаляет мое любопытство. Я должен предупредить вас: привлекая к себе мое внимание, опасайтесь последствий.

Элеонора так сильно сжала руки, что они онемели. Она заставила себя расцепить пальцы, которые покалывало от напряжения.

– Я предпочла бы не быть глупой, ваша светлость, но вы не оставляете мне выбора.

– Я в вашем распоряжении. Обожаю глупеньких женщин. Вы должны это понимать.

– Уверена, вы очень хороший человек. В глубине души, – прибавила Элеонора, когда он фыркнул. – Но, конечно, вы должны понимать, что меня привлекает заработная плата. Хотя у вас есть определенный шарм, я приехала сюда не из-за него. Я уже говорила вам об этом. Мне несколько раз сказали, что я никогда вас не увижу.

– У меня очень большое и чрезвычайно здоровое эго, мисс Эндрюс, но оно не сравнится с вашим. Большинство женщин карабкались бы на скалы Дувра, чтобы увидеть меня хотя бы мельком.

– Подозреваю, что ваше эго выдержит любой удар. И я не похожа на большинство женщин.

– Безусловно, – кивнул Хьюго.

Элеонора с трудом сдержала резкий ответ.

Она ничего не выиграет, если будет активно противостоять ему. Вероятно, Хьюго присматривается к ней, как большая, ленивая домашняя кошка присматривается к глупым мышам. Но это не значит, что она должна ему потакать.

Элеонора приказала себе думать о деньгах и о Виви. Она встала.

– Уже поздно, ваша светлость.

– Еще даже не полночь. – Он не стал смотреть на наручные часы, которые, должно быть, стоили целое состояние. – Всего десять часов.

– Это поздний час для тех, кто встает с маленькими детьми по утрам.

– Ага, – тихо сказал он с некоторым удовлетворением. – Вы меня побаиваетесь.

– Это не страх, а беспокойство, – уточнила Элеонора. – Меня смущает наш непонятный разговор. Я работаю на вас. Но вам, наверное, меня не понять.

– Конечно, мне вас не понять. Я никогда ни на кого не работал.

Элеонора махнула рукой на заполненные книгами полки:

– Слава богу, у вас есть книги. Из них вы узнаете, как живут другие люди.

– По-моему, вы снова лжете, мисс Эндрюс.

Голос Хьюго был ласковым, но угрожающим.

Элеонора вздрогнула, почувствовав возбуждение.

Ее сердце забилось чаще, и она подумала, что, возможно, ей не следовало пить такой крепкий чай.

– Я по-прежнему вас не понимаю, – произнесла она слабым тоном.

– Вы сейчас не испытываете страх, – категорично сказал ей Хьюго. – Или беспокойство по поводу разговора с недовольным работодателем. Вам кажется, что ваше сердце вот-вот выскочит из груди. И от волнения у вас скручивает живот.

Элеонора покраснела.

– Нет.

– Ненавижу ложь. – Хьюго хищно улыбнулся. – Попробуйте еще раз.

– Я немного переутомилась и хотела бы лечь в кровать.

– Кровать вполне может стать лекарством, мисс Эндрюс, но не сон. И я думаю, вы это знаете.

Элеонора уставилась на него с открытым ртом.

– Вы… вы не можете…

Хьюго рассмеялся, и ей показалось, что в комнате стало нечем дышать.

А потом он стремительно поднялся на ноги. И вдруг ей показалось, что стены библиотеки надвигаются на нее. Элеонора словно приросла к месту.

– Вы сейчас думаете только о том, что я могу вас поцеловать, – тихо сказал Хьюго.

– Этого не произойдет, – выдохнула Элеонора.

– Это уже произошло. И произойдет снова.

Хьюго обнял ладонями ее лицо, а потом стал лениво поглаживать большим пальцем ее губы. Ей показалось, что ее опалило огнем.

– Видите? – тихо и самоуверенно спросил он. – Не надо бояться.

Он приподнял ее голову, и Элеонора запаниковала. Во всяком случае, ей показалось, что она паникует.

– Я асексуальна, – выпалила она.

Она ожидала, что это заявление его остановит и все закончится. Но Хьюго то ли рассмеялся, то ли прорычал, но не отпустил ее. Он только крепче сжал руками ее лицо.

– Неужели? – спокойно спросил он.

– Ну да. – Пока Элеонора стояла к нему так близко, у нее почти не получалось вспомнить, о чем она хотела сказать. Ее заворожили его глаза и полные, чувственные губы. – Я всегда такой была.

– Да?

– Да, – судорожно произнесла она, и ее ноги стали ватными. – Я ничего не чувствую. Мне жаль, если я вас разочаровала.

– Вероятно, я бы разочаровался, – согласился Хьюго, нависая над ней. – Но я думаю, вы все очень остро чувствуете.