Я улыбнулась Соне:

— А я думала, только у Адриана случается кабинетная лихорадка от экспериментов!

— Он громче всех жалуется, — откликнулась Соня. — Хотя выходит на свежий воздух чаще всех, с его занятиями и перекурами.

Я чуть не забыла про уроки, которые Адриан брал в местном художественном колледже. Он обычно выставлял свои произведения напоказ, но в последнее время гостиная пустовала. До нынешнего момента я и не осознавала, как соскучилась по его картинам. Может, благодаря алхимикам и мне самой у парня наступил сложный период, но иногда выражение его внутреннего мира в живописи меня зачаровывало.

Пока мы подходили к тайскому ресторанчику, Соня изложила мне краткое резюме своих свадебных планов. Ее роман с дампиром Михаилом Таннером можно назвать эпическим, во многих смыслах. Во-первых, морои и дампиры серьезных отношений не завязывают. Обычно они крутят мимолетные романы, в результате которых на свет появляются новые дампиры. А Михаил вдобавок еще хотел изловить Соню, когда она была стригойкой, чтобы избавить девушку от извращенного состояния. Роза пыталась сделать то же самое с Дмитрием, считая, что лучше умереть, чем быть стригоем. Михаил потерпел неудачу, но их любовь оказалась достаточно крепкой, чтобы выстоять в испытаниях. Как только Соню удалось вернуть, они с Михаилом сразу же воссоединились. Я и представить себе не могла подобных чувств.

— Мы никак не выберем цветы, — пожаловалась Сони. — Гортензии или лилии? Но, кажется, догадываюсь, за что проголосуешь ты.

— На самом деле — за гортензии. Лилий и так повсюду полно.

Соня рассмеялась и вдруг присела у клумбы с гладиолусами.

— Куда больше, чем ты думаешь. Здесь «спят» луковицы лилий.

— Сейчас не сезон, — заметила я.

— Такого понятия не существует. — Соня исподтишка оглянулась и коснулась пальцами клумбы. Несколько мгновений спустя из земли появились темно-зеленые побеги. Они делались все выше, и, наконец, один из них увенчала красная лилия. — Видишь? А у алхимиков — цветок белый? Эй, что с тобой?!

Я отскочила так далеко, что чуть не вылетела на проезжую часть.

— Ты…не стоило так делать. Кто-нибудь мог заметить.

— Не бойся, все в порядке, заверила меня Соня, вставая. Лицо ее смягчилось. Извини. Я иногда забываю про твое отношение к этим вещам. Я неправа.

— Ничего страшного, — не вполне искренне отозвалась я. От вампирской магии у меня всегда мурашки бежали по спине. Мало того что им нужна кровь. Так еще и воздействовать на мир магией?! Хуже некуда. Выращенная Соней лилия казалась мне почти зловещей. Сейчас ей не полагается цвести!

Про магию мы больше не разговаривали, и вскоре добрались до квартала, где располагался тайский ресторанчик. Мы сделали гигантский заказ на вынос, и нас заверили, что все будет готово через пятнадцать минут. Мы с Соней ожидали на улице, любуясь вечерним городом. Из закрывающихся бутиков выходили задержавшиеся покупатели, а в рестораны вливался поток посетителей. Владельцы многих кафе вынесли столики на открытый воздух, и вокруг нас слышались дружеские беседы. Большой фонтан, вымощенный яркой плиткой, очаровывал детей и притягивал туристов с фотокамерами. Внимание Сони сосредоточилось на разнообразных растениях, которыми в городе украшали улицы. Даже если вывести за скобки способность духа влиять на живые существа, Соня была прирожденной садовницей.

— Эй! Старшая Мелроуз!

Я обернулась и увидела, что ко мне стремительной походкой движется Лия ди Стефано. Лия — модельер и хозяйка магазина, который находится здесь, в центре Палм-Спрингса. А я и не осознавала, что мы стоим как раз напротив. Иначе я бы предпочла подождать внутри ресторана. Лия, невзирая на небольшой рост, поставляла окружающих своей энергией. Ее нынешний яркий, вычурный наряд в цыганском стиле прямо-таки отражал ее темперамент.

— Я вам звоню уже несколько недель, — произнесла Лия, добравшись до нас. — Почему вы не отвечаете?

— Я очень занята, — с непроницаемым видом отозвалась я.

Лия хмыкнула, подбоченилась и попыталась посмотреть на меня снизу вверх — поразительный маневр, если учесть, что я вы ню ее ростом

— Когда вы собираетесь снова пустить ко мне вашу сестру?

— Мисс ди Стефане, — терпеливо произнесла я. — Я уже говорила вам! Она не может выступать на показах в качестве модели. Наши родители такого не одобряют. Наша религия не допускает распространения фотоснимков, на которых у нас открыты лица.

Месяц назад безукоризненная фигура и неземная красота Джилл привлекли внимание Лии. Тому, кто скрывается, нельзя допускать, чтобы его фотографировали. Мы позволили Джилл принять участие в показе лишь потому, что все девушки были в венецианских масках. И с тех самых пор Лия изводила меня, требуя, чтобы я позволила Джилл выступить снова. Дело усугублялось — ведь Джилл также хотелось ходить по подиуму. К счастью, она понимала, что безопасность — превыше всего. Мы часто списывали странности в нашем поведении на принадлежность к малоизвестному религиозному течению. Я надеялась, что это объяснение поможет мне отвязаться и от Лии. Увы, нет.

— Я ничего не слышала от ваших родителей, — возразила Лия. — Я наблюдала за вашей семьей. И вижу, как обстоят дела. Власть здесь — ты. Именно с тобой следует объясняться. У меня появилась возможность разместить в крупном журнале рекламу своих шарфов и шляп. Джилл просто создана для коллекции. Что мне нужно сделать, как заполучить ее? Заплатить вам процент от выступлений?

Я вздохнула:

— Дело не в деньгах. Мы не можем показывать ее лицо. Но если вы согласны снова надеть на нее венецианскую маску — то на здоровье.

Лия нахмурилась:

— Так я сделать не могу.

— Значит, ситуация тупиковая.

— Но должен быть выход! У всего есть цена!

— Простите.

На свете просто не существует таких денег, чтобы я отступилась от своего долга перед Джилл и алхимиками.

Наконец из дверей высунулся служащий ресторана и сообщил, что наш заказ готов, и милосердно избавил нас от Лии. Соня подавила смешок, мы загрузили сумки пакетами с едой и зашагали обратно к дому. Закат догорал, а свет уличных фонарей, проникающий сквозь листву пальм, создавал причудливый узор на тротуаре.

— Ты когда-нибудь думала, что тебе по долгу службы придется морочить голову агрессивным модельерам? — поинтересовалась Соня.

— Нет, — созналась я. — Честно говоря, я и половины всего не представляла…

— Соня?

Молодой парень возник перед нами, словно материализовался из воздуха, и встал у нас на пути. Я его не знала. На вид он был постарше меня. Темные волосы подстрижены под «ежик». Парень с любопытством смотрел на Соню.

Она остановилась и нахмурилась:

— Мы знакомы?

Юноша просиял:

— Конечно! Я — Джефф Эубенк. Помнишь? Соня несколько мгновений его изучала, потом вежливо ответила: