– Кайсаки идут, – пояснил Гнат, отрывая ладонь от серьги. В другой руке он уже сжимал автомат.

– Далеко?

– Через полчаса будут напротив заставы. Бронекавалерийский полк с усилением. Точнее сказать не могу. Наши глазокрылы сбиты. Всех завалили. Добро, вражеских самолетов не видно, а то дали бы они нам.

– Тогда к берегу! – Володя вскочил на ноги и бросился к Виктору Николаевичу.

Прислушивавшаяся к разговору Леночка тихонько ойкнула и поспешила в каюту. Васёк саркастически усмехнулся: на таком суденышке самое безопасное место – это палуба. Если потопят, не успеешь из трюма выбраться. А река неширокая, можно и вплавь до берега добраться. Однако он ошибся, через минуту девушка выскочила наверх, в руке у нее был рюкзак. Запасливая, сообразительная, быстро освоилась на новом месте в новом времени.

Володя и капитан галопом понеслись на корму. Виктор Николаевич наклонился над люком машинного отделения и крикнул Лене, чтоб добавил дизелю оборотов.

Начинаются неприятности.

Вася поинтересовался у Торбоя, как на заставе обстоят дела с укреплениями и противодесантной обороной. Услышав, что противник, скорее всего, не рискнет атаковать в лоб, а спокойно переправится в любом удобном месте и нападет на заставу с тыла, паренек призадумался.

«Если казак прав, то где гарантия, что кайсаки уже не высадились на нашем берегу? Наблюдательные зонды – глазокрылы – сбиты, половина гарнизона заставы разбросана по берегу. Когда они подтянутся? Об этом ведает лишь одно известное огородное растение – хрен…»

Вася не знал, сколько солдат в кайсацком кавалерийском полку и сколько бойцов на Жуковой заставе, но чувствовал, что соотношение будет сильно не в пользу жуковцев.

Люди на пристанях забегали. Оба патрульных катера отвалили от причалов и пошли навстречу «Чайке». Мощные моторы играючи вели катера против течения. Острые скошенные форштевни резали воду, гнали вдоль бортов буруны. Пройдя мимо «Чайки», патрульные катера скрылись за излучиной.

– Переправу ищут, – пояснил Гнат.

– А если кайсаки будут ниже переправляться?

– А в нижнем течении у нас еще одна застава, и на берегу подвижные группы с пушками. Если это серьезный, большой набег, степняки попрут напролом, задавят заслоны огнем и перебросят войска. А ежели это разведка, тогда отобьемся, надежда есть. Против легких кавалерийских сотен и наши драккары сила.

Катерок приближался к пристаням. Капитану не улыбалось попасть между двух огней, и он требовал выжимать из дизеля максимальные обороты. Загромождавшие палубу вязанки дров побросали за борт. Если все пройдет удачно, ночевать под открытым небом им не придется.

– Успеваем, – нервно прошептал Васёк, подходя к капитану.

– Не говори «гоп», пока…

– Начинается, – державшийся рядом Володька злобно сплюнул сквозь зубы.

На южном берегу возникло движение. Из леса выехал конный разъезд. Следом за ним на опушку выползли три самоходные установки или танка, черт этих аборигенов разберет! Вдруг над рекой пронесся низкий утробный гул. На южном берегу полыхнуло. Рядом с танками выросли грязные кусты разрывов.

Накрытие. Вася, как завороженный, глядел на медленно падающую сосну. Дерево легло рядом с бронемашиной. Кайсацкий разъезд быстро спешился и рассредоточился по берегу. Отпущенные на волю лошади помчались в лес.

– Гляди, что степняки вытворяют, – заметил Гнат. – Кони обученные, сами без ездоков к точке сбора скачут. Кайсак никогда в жизни коня не потеряет, с детства в седле вырос, конь за ним следом придет. Сейчас лошади сами в тыл уходят, а как бой закончится, к хозяевам вернутся.

– Ложись!!! – истошно заорал Васёк.

Вовремя. Не успели все плюхнуться на палубу, как в десятке метров от борта «Чайки» брызнули фонтанчики. Вторая очередь легла перед форштевнем. В ответ с кормы катера заговорил автомат Торбоя. Короткие злобные очереди. Только чтоб отпугнуть. Сбить прицел вражеским стрелкам.

– Далеко, только если случайно зацепят, – проворчал Гнат. – Вот когда на Тупую гору пулемет или ракетомет поставят, тогда держись.

Накаркал, что и говорить. На склоне холма мелькнули силуэты кайсаков. Двое степняков тащили на вершину что-то тяжелое. А пристань приближалась. Катер уже сбросил обороты и шел по инерции. Последние метры. По ушам резанул донесшийся из-за изгиба реки бойкий речитатив скорострелок. Патрульные катера нашли себе цель на берегу.

Танки кайсаков отступили в лес, не выдержав обстрела. Батарея Жуковой заставы дала еще пару залпов и замолчала.

– Позицию меняют, – прокомментировал Гнат. – У копченых хорошие дальномеры и вычислители, быстро находят огневые и сразу накрывают встречным огнем.

«Чайка» дала задний ход, за кормой взметнулись волны. Катер погасил инерцию и с протяжным скрежетом прижался к причалу. Ошалевшие от перестрелки люди забыли про кранцы.

– Мать твою задним загибом, еврейским способом! – заорал Виктор Николаевич. – Серега, чудахлеб ты недоношенный! Покраску из зарплаты вычту!

– Пошли на берег, – Володька перебросил через борт свою Лену.

Провальцы горохом посыпались на причал. Володя и Василий начали наматывать швартовы на тумбы. Матросы Леня и Сергей явно решили, что на Виктора Николаевича они больше не работают, и драпанули на берег одними из первых. Последним катер покинул капитан. Он еще успел заглянуть в моторное отделение, проверить, все ли в порядке, и забрать из сейфа пакет с документами.

Причалили они вовремя. Перестрелка шла вяло. Противник подтягивал к реке основные силы и прощупывал оборону вендов. До обстрела заставы дело еще не дошло. Володя обернулся, бросил короткий прощальный взгляд на Ежаву, взял за руку Лену и побежал вслед за товарищами.

Пристань располагалась у устья разрезавшей обрыв широкой ложбины. Внизу, у воды, находились слипы для подъема судов, несколько складов легкой каркасной конструкции. Рядом стояли два грузовика. Территорию порта с одной стороны ограничивали штабеля бетонных плит, а с другой заболоченный берег ручья.

Дорога вела вверх между склонами лога. На середине подъема стали попадаться первые дома – небольшие одноэтажные кирпичные коттеджи с двускатными крышами. У каждого огороженная территория. За заборами виднелись газоны, плодовые деревья и кусты. Цветники очень богатые. А вот огородных грядок с моркошкой-картошкой Володя не заметил. Людей тоже не видно. Только собаки лают.

Еще сто метров вверх по склону. Подъем заканчивается. Откуда-то сбоку выскочили казаки. Человек шесть, в отличие от Гната с Торбоем, все гладковыбритые, в одинаковой темно-оливковой форме. Гарнизон. Это не бродяги-следопыты, им положено соблюдать устав и выглядеть как люди.

– Твою мать! – за спиной громыхнуло, послышался громкий свистящий шелест, ударная волна приложила Володю по спине и швырнула наземь.