А чего злится, и сама не знает. То есть, по большому счету, знает, потому и злится. Ведь Ритке никто не помогал: ни в институт поступать, ни замуж удачно выйти – всё сама… По крайней мере, как она об этом говорит… А Юля – хоть и тоже сама всё делает – своей жизни так и не смогла ладу дать. Притом, что родители всегда готовы ей помочь…

Вот, опять помочь. На этот раз – родители. А самой ей, выходит, слабо? То, что за неё сделают другие, Юлю не вдохновляет. Подарок под елкой хорош в детстве. Ведь никто за тебя жизнь проживать не будет…

Да-а, на эту Юлию не угодишь. То считает, что Риту еёжизнь не волнует, возмущается равнодушием шефини, а стоит той хоть немного принять участие в ней, как тут же кипит как самовар: чего начальница лезет туда, куда не просят.

Жалеет свою медсестру. Невдалую, как говорит соседка баба Вера. Не про Юлю конкретно, а вообще про людей, которые не могут в своей жизни разобраться. И плывут по течению, куда вынесет.

Лес рубят, щепки плывут, – переиначивает по-своему Юлия известную поговорку.

Уже на другой день после случившейся у дома, где на первом этаже теперь стоматологический кабинет, аварии Маргарита завела разговор о том, что, мол, неплохо бы Юлии навестить своего крестника, которого, между прочим, она держала на коленях.

В этом месте обе похихикали, хотя Сева – врача «скорой помощи» звали Всеволод – говорил, что травма у парня серьезная.

– Мало ли кто из молодых людей в аварии попадает. Каждый божий день! Мы с ним даже не знакомы, – попробовала отвертеться Юля.

На что Маргарита заметила:

– А вдруг у него родных нет? По крайней мере, в нашем городе. Может, его родителям и не сообщили… У парня тяжелое сотрясение мозга… И вообще, ему должно быть приятно, увидеть у своей постели юное хорошенькое личико, вместо надоевших белых или зеленых халатов.

За «хорошенькое личико» Юля многое Маргарите простила. Хотя все-таки придралась: можно подумать, что среди белых или зеленых халатов не может быть хорошеньких личиков. Всё-таки порой она может говорить человеку приятные вещи.

– Я даже не знаю, где он лежит! Да что там, его фамилия, имя мне неизвестны!

– Минуточку!

Маргарита достаёт мобильник, чью-то визитку и, глядя в нее, набирает номер.

– Сева, здравствуй, это Маргарита. Помнишь, того мотоциклиста… Так вот, мы, как выяснилось, его координатов не знаем. То есть, ни имени, ни фамилии, ни больницы и палаты… Ты же не думаешь, что все, кто бьется поблизости от нас, непременно наши знакомые… Что ты говоришь! Не может быть! Ты прав, конечно. Но всё равно очень жалко, такой молодой…

Она поворачивает к Юлии огорчённое лицо.

– Представляешь, они его не довезли. В смысле, «скорая» …

– Умер? – ахает Юлия. И тоже пригорюнивается.

Вроде посторонний человек, а такое чувство, что и они с Ритой в чём-то виноваты. Хотя сделали всё, что могли. Юля, между прочим, рабочий костюм взяла домой и там отстирывала пятна крови ручками, потому что стиральной машины у неё на квартире нет. Постельное белье она в прачечную сдает, а остальное – вот именно, ручками, ручками!

Господи, какая глупость лезет в голову! Это с Юлей бывает. Если что-то неприятное ей сообщают, мозг девушки как будто переключается на что-то совершенно постороннее. Хотя она вроде и не равнодушная, но отчего, правда?

Только она себя за легкомыслие поругала, как тут же продолжает думать, что крупные вещи, если честно, свитера, джинсы Юля возит к отцу с матерью, которые живут в станице Отрадной за сто пятьдесят километров от краевого центра. У родителей есть стиральная машина. Но захотелось себя пожалеть. И противопоставить Маргарите хотя бы в том, чего у Юли нет, а то, чего есть, намного меньше. Смешно!

Надо же с этим что-то делать! Юля заставляет себя вернуться к происшедшей возле дома трагедии.

Между прочим, парень, который… погиб, что-то говорил про джип, который его подрезал. И ещё за ним следил. А что, если это убийство? Никто ведь последних слов парня не слышал.

Сказать об этом Ритке? И она ещё сомневается! Даже здесь боится, что Маргарита её высмеет: мол, слишком много детективов читала…

Но против ожидания врач ненадолго задумывается и говорит.

– По-моему, ты права. Надо позвонить в полицию…

Тут же решительно берет трубку городского телефона и прикидывает:

– Какое здесь УВД. По-моему, Западное.

Получается это слово у неё легко, она не путается в отличие от Юли в словах милиция и полиция.

И в полиции к словам Маргариты относятся вполне серьёзно. Не отфутболивают ее, а наоборот благодарят. Юле слышно, как молодой голос почти в эйфории произносит:

– Если бы все граждане были такими же сознательными! И внимательными.

Уже на другой день к ним в офис приходит следователь. Ни Юля, ни сама Маргарита не придают его приходу особого значения, а между тем ни одна, ни другая молодые женщины не подозревают, как, благодаря этому приходу в недалеком будущем изменится жизнь обеих.

Пока же было ещё сегодня, и Маргарита вдруг предложила, выпить бутылку «шампанского «Мысхако», которое ей принес кто-то из родителей маленьких пациентов.

И они вначале выпили за упокой души незнакомого им парня, а потом за их женское счастье. А потом Юля настолько размякла, что разоткровенничалась с Маргаритой насчет Генки. В последнее время он стал Юлю всерьез раздражать. И своими шуточками, и уверенностью в том, что она должна за ним ухаживать, стирать-готовить, в то время как Генка и копейки ей ни на что не дает… И она, конечно, не только из-за денег злилась, но и из-за них тоже.

Папа иной раз Юле в кармашек деньги подкладывает – от своих шабашек. Он лучший в станице слесарь. И мама, вот цирк! – тоже тайком от отца дочери деньги даёт. И всё для того, чтобы Юля их на Генку тратила?!

Ох, Маргарита разозлилась.

– Гони ты его к чертям! – чуть ли не кричала на свою медсестру. – Зачем тебе такой нахлебник великовозрастный?! Нет, ты посмотри, жрёт-пьёт на деньги, которые девчонка в поте лица зарабатывает, и ничуть не стыдно. Альфонс!

Юля смутилась от таких слов, потому что и сама в этой ситуации выглядела неприглядно. Давно могла бы со своим любовником разобраться. Ведь никто другой, кроме самой Юлии, не может этого сделать.

– А если он не захочет уходить? – неуверенно пропищала она.

– Как не захочет? – изумилась Ритка. – Квартиру ты снимаешь? Ты за неё платишь?

– Да ему всё по барабану. Он об этом не думает.

Но Рита не слышала, увлёкшись очередным перекроем Юлиной судьбы.

– Вот что, у тебя должен быть другой парень. Причем, такой, чтобы защитить тебя мог. И квартиру другую найди. Что это за квартира, когда до работы больше часа добираться? Мы же не в Москве живём. Да ещё в такой толчее ездишь, что и книжку не почитать…