Мои мальчики пахали весь день. Несколько новых вводных, которые немедленно следовали за малейшим проявлением неудовольствия моим самодурством, настроения им не подняли. Но что делать?! Капитаном была я, и отработка слаженности действий экипажа в аварийных ситуациях ложилась на мои хрупкие женские плечи.

Зато теперь ни у одного не возникало ни малейшего желания мне перечить. Оказывается, для того чтобы усмирить мужчину, нужно его просто чем-нибудь занять.

Я потянулась на постели, медленно просыпаясь. Самые чудесные мгновения. Уже не сон, еще не явь. Что-то такое мелькает на грани сознания, создавая иллюзию нахождения в сказке, где самая главная волшебница – ты сама. Не хватало только крепких рук, прижимающих тебя к сильному телу, и нежного поцелуя, рождающего в тебе желание.

«Отставить!» – резко оборвала я сама себя. Никаких рук, сильных тел и поцелуев.

Не открывая глаз, коснулась ленты коммуникатора.

– Валечка, что у нас? – Вставать и смотреть самой было откровенно лень.

– Мы на курсе. Через час войдем в зону Тандора. Код оповещения отправлен, доступ получен.

– И что в доступе? – я плотоядно улыбнулась.

У нас с хозяином базы были весьма странные отношения. Мы с ним флиртовали. Да так, что если не знать, что именно скрывается за нашими влюбленными взглядами и вздохами-ахами, вопросов о том, что нас связывает, возникать не должно. Но так только казалось.

Это произошло четыре стандарта назад. Привела я «Легенду» на Тандор в таком состоянии… Никто не верил, что она долетит. А я не верила, что доживу до того, как посажу корабль.

Ангела нет. Я тогда еще не знала, почему он не вернулся на борт после прогулки по злачным местам мирка, с которого мы так шустро и весьма шумно улепетывали. У Дарила лицо похоже на кровавую маску. Валечка в медотсеке в искусственной коме, чтобы не сдох от болевого шока – все обезболивающие Стас истратил на меня. Я… похожа на оживший труп с маниакальными наклонностями. Обожженные какой-то химической дрянью легкие и торчащее из рваной раны ребро, изуродованное взрывом лицо.

Приняли нас на базе благодаря Костасу, который когда-то что-то сделал для Артурчика (так его называют немногие), и он помнил об этом до сих пор. Пусть и не говорит.

И вот я пришла в себя пять дней спустя (о том, сколько провалялась без памяти, узнала по внешнему виду демона, когда он появился), а рядом со мной, прислонившись к шкафу явно медицинского назначения, сидит самый красивый в галактике мужчина и… спит.

А я лежу и любуюсь им. И разве имеет значение слабость, когда перед глазами такая красота.

Выхаживал он меня с неистовством наседки. Я грешным делом подумала, что это его так мой груз, который я успела сбросить на одном из астероидов, интересовал. Все ждала, когда начнет вопросы задавать.

А он… то подушечку поправит, то спросит, не хочется ли мне съесть чего-нибудь экзотического. Потом выгуливал в зеленой зоне. База-то купольная, планета, на которой Артур устроил свое логово, для иного проживания непригодна.

Это потом он уже признался, в какой ярости был, увидев, что капитан перевозчика – совсем девчонка. Всегда считал, что наше бабское дело – детишек рожать да мужиков ублажать.

Когда я оправилась после ранения, предлагал с ним остаться. Обещал, что нужды ни в чем знать не буду.

Я почти решилась. Подумала, что если он и в постели будет столь же хорош, как выглядит, брошу все и всех и опять начну свою жизнь заново.

Не вышло. Застопорились мы на раздевании. Как увидел он мое частично обнаженное тело, так сжал кулаки и стиснул зубы, едва не рыча. Шрамов-то не осталось, а вот память его не смогла забыть. Я его тогда еле удержала, он все рвался отыскать тех ублюдков и…

На их месте я бы предпочла скрыться куда подальше. Перспективы у них открывались не самые радужные.

Вот с тех пор мы – чуть больше, чем друзья, и чуть меньше, чем любовники.

– Ты хочешь, чтобы я это произнес? – полюбопытствовал Валечка.

– И что тебе мешает? – несколько изумилась я его неожиданной скромности. Этот всегда резал правду-матку. Когда ему было выгодно.

– Мне? – переспросил невидимый второй пилот. – Ничего.

– Дарил в рубке? – уточнила я, начиная кое о чем догадываться.

От этих догадок мое настроение резко свалилось в штопор.

– В рубке, – подтвердил как-то излишне безразлично Валечка.

– Наш гость тоже, – констатировала я то, что было уже очевидно.

Жаль, что повторяться не в моих привычках.

– Так мне зачитать доступ? – поинтересовался Валечка, явно успев переброситься с моим помощником понимающими взглядами.

– Зачитывай, – милостиво разрешила я, удобнее устраиваясь на подушках. Артур обычно изъяснялся витиевато, но красиво. Так что вместо разрешения на стыковку с терминалом я получала очередное признание, после которого ощущала себя самой, самой и самой.

Умения окрылить женщину у него не отнять.

Разочароваться мне пришлось довольно скоро.

– Жду.

– Не поняла? – выдала я, после затянувшейся паузы.

– Тут написано, что он тебя ждет.

– Так прям и написано: жду? – не поверила я услышанному.

– Понимаешь, – вклинился в наш разговор Дарил, – все остальное произносить вслух нельзя. Он очень иносказательно, но для взрослых весьма понятно описывает, как он тебя встретит и что он с тобой сделает. Кое-чего не знал даже я.

– Хорошо, – согласилась я с тем, что будет лучше, если наш скайл об этом не услышит. Есть у канира пояс целомудрия или нет, я еще точно не знала, а подвергать его столь тонкому издевательству пока было не за что, – я сейчас приду.

Рывком, чтобы не поддаться соблазну понежиться еще, скинула себя с кровати. Душ, облачиться в форму. Пока пила сок вместо завтрака, просмотрела последние данные бортового журнала. Сделала себе пометку: после того как покинем Тандор, заняться юнгой. У мальчишки была довольно плотная программа обучения, чтобы в полете не сильно путался под ногами, но время от времени его нужно было куда-нибудь и зачем-нибудь посылать. Для поддержания его чувства собственной значимости.

Пацан был талантлив. Уже сейчас я была готова взять его в штат техником, но… сначала из него нужно было выбить убежденность, что он мне обязан. Теоретически я его понимала, шансов выжить в том дерьме, в котором он оказался, у него не было, но практически – его щенячья преданность меня угнетала. Пока он не осознает себя личностью, мне придется устраивать ему периодические встряски.

Зря я о нем вспомнила. Не успела выйти из каюты, как наткнулась на его преданный взгляд.

– Госпожа капитан, вы в рубку?

И никакого тебе «Доброе утро!» или «Как спалось?».