— ни первый, ни вообще какой бы то ни было эпизод с укусами или ударами игнорировать нельзя, даже если ребенок застал нас врасплох и мы пока не понимаем причин его нападения. При этом нужно помнить, что под игнорированием можно понимать разные реакции – собственно, все, кроме одной. А именно той, в которой мы выражаем свое недовольство поведением своего «бурундучка» потому, что это поведение является плохим. Это означает, что нам нельзя просто сделать вид, будто ничего не произошло, и бессмысленно ограничиваться вскриком боли или вопросом «Ты что делаешь?!». Тем более бесполезно требовать от ребенка обещания, что он никогда так больше не сделает, – наверняка он его нарушит, и в самом скором времени, так как мы до сих пор не объяснили ему, почему так поступать нельзя;

— не следует менять линию поведения и реакцию на повторяющиеся одинаковые эпизоды. Понятно, что у родителей на момент каждого нового укуса или удара настроение может быть разным. Иногда у нас есть время и настроение прочесть отпрыску длинную «лекцию», иногда – наоборот, нам бы самим «приложить» его в ответ так, чтобы отстал сразу и надолго… Но, несмотря на все эти понятные различия, нам совершенно необходимо быть такими же строгими, сдержанными и справедливыми всегда – демонстрировать одну и ту же ответную реакцию от первого эпизода до последнего.

●Ни в коем случае не следует объяснять ребенку, что укус – это больно, укусив его в ответ. Как и было сказано выше, малыш может усвоить этот урок правильно, если его укусит домашнее животное. Ведь оно не ровня ему – ребенок берет пример и равняется на маму и папу, а не на соседского Полкана. Таким образом, клыки животного покажут ему, что укус является вещью болезненной, но в то же время не создадут примера для подражания.

А вот если его укусим мы, да еще и в ответ на его агрессию, он потом вовек не поймет, почему ему кусаться нельзя, а маме – можно… Гораздо лучше объяснить значение слова «больно» заранее – скажем, повторять это слово, жалея самого малыша, если он упадет или ударится случайно, во время игры. А потом, после укуса или удара, сказать, что кусаться нельзя, что маме больно. Этого будет достаточно, чтобы наш «соловей-разбойник» успешно разобрался, что мы имеем в виду и почему нас не устраивает его поведение.

●Когда малыш начинает сердиться во время игры, этот вид развлечений следует немедленно прекращать или менять. Это означает, что с кусачим чадом нам лучше играться вместе – или, по крайней мере, как можно чаще наблюдать за его играми (в том числе с другими детьми). Это, несомненно, потребуется делать в течение всего периода отучения от укусов и драк по причине усталости, намерения сменить занятия.

Нужно учесть, что первое время нам придется переводить его с одной игры на другую своей волей, так как очевидно, что сам он на это неспособен. Однако в идеале нам и надо научить его переключаться самостоятельно – ведь мы не будем следить за его играми всю жизнь… Поэтому на первых порах малыша, проявляющего первые признаки нетерпения, раздражения и попыток кусаться, нужно немедленно занять другой игрой – лучше противоположного толка. К примеру, если он устал, играя в салочки, его можно увести с площадки и предложить поиграть в кубики – чтобы после плавно перевести эту тихую, спокойную возню в сон.

Точно так же ребенка, которому надоело вяло ползать на ковре и он «возвестил» об этом маме, тяпнув ее за лодыжку, следует вывести на прогулку, затеять с ним игру в «Догони меня» или придумать что-нибудь похожее. Ругать его за укус или удар такого рода не следует совсем – максимум, прижать ладонь к его губкам/взять за вырывающиеся ручки, и произнести уже знакомым голосом знакомое «Нельзя кусаться/драться!». На этом инцидент должен быть исчерпан – после него лучше всего начать задуманную другую игру.

Если мы видим необходимость объяснить ему что-либо именно сейчас, лучше внести предложение примерно так: «Тебе надоели кубики, да? Но совсем не обязательно из-за этого драться – лучше давай сыграем в прятки!» Так ребенок выучит и названия игр, и заодно названия эмоций, которые он испытывает в такие моменты. Это очень поможет как развитию его навыка речи, так и нашим совместным с ним «диалогам» будущего – тем, в которых его мотивы для агрессии станут усложняться, а мы опять не будем знать, что с ними делать.

●В принципе этот метод помогает в борьбе с детской кусачестью довольно редко, но уж если помогает, то раз и навсегда… Метод заключается в подчеркнутой, преувеличенной демонстрации, как маме/папе/бабушке больно. То есть при первом укусе или ударе (обычно в этот момент нам даже актерское мастерство не понадобится!) нам нужно сделать вид, будто мы поймали хук от чемпиона по боксу, а не собственного чада. Мы должны и скривиться, и разрыдаться, и обидеться – сделать все, что сделал бы он сам, если бы так укусили или ударили его.

Как правило, такая мера помогает только при первом эпизоде, так как далее, когда мы уже возьмемся за перевоспитание ребенка, он будет знать, что маме это скорее не нравится, чем обидно или больно…

Кроме того, есть и еще одно ограничение – этот метод эффективен лишь с детьми чувствительными, часто плачущими над чужими несчастьями. Например, детей, на которых это наверняка подействует, отличает способность поплакать вместе с Машенькой над ее разбитой коленкой, привести домой Димочку потому, что он не хочет идти домой к себе, принести котенка или щенка, завернув его от холода в собственную курточку.

А вот с детьми энергичными, задорными (таково большинство деток) тот же «фокус» может привести к обратному результату. То есть к тому, что ребенок воспримет бурную, гипертрофированную (но он-то об этом не знает) реакцию укушенного за предложение продолжить эту игру. В таких случаях дети и набрасываются на родителей с удвоенной силой, что приводит последних в ужас перед повадками чада… Так что в случае с методом «наигранной трагедии» мы сами должны решить, разыгрывать ли ее перед той, так сказать, аудиторией, что составляет население нашего дома.

В эту же группу случаев входит и попытка малыша обрести свою собственную значимость в семье – попытка выяснить, где границы не только его обязанностей, но и прав. Основным признаком кусачести этого типа служит тот факт, что ребенок нападает только на одного из членов семьи – чаще, чем на остальных, или вообще. Кроме того, у него наверняка имеется «любимчик» – тот, кого он не трогает, с кем ведет себя, словно ангел…

Кстати, прямое отношение к попыткам определить свое место в семейной иерархии относится и часто шокирующее родителей жестокое обращение с животными. Дети обижают котят и щенков, другую домашнюю живность потому, что интуитивно чувствуют их подчиненное положение по отношению к себе или примерно одинаковый с ними уровень.

Это понимание возникает неспроста. Вспомним, наказывали ли мы когда-нибудь на глазах у ребенка собаку или кота, «оскорбивших действием» наше драгоценное чадо? Быть может, мы просто привыкли держать домашнее животное в строгой узде в духе того, что ему когти о мебель чесать нельзя, спать на подоконнике – тоже, и т. д. и т. п.? Наконец, возможно, у нас в семье уже есть кто-то постарше, кто тоже любит вымещать свои обиды на четвероногих домочадцах?