Грубые слова срывались с губ, и я рисковала наговорить лишнего. Но сейчас мне было всё равно.

Сохор, выслушав, надменно приподнял брови, заставляя холод опуститься к пояснице.

— Это она дала тебе его? Вижу, он тебе так нужен. Хочешь так уйти с ней?

— Да какая вам разница! — возмутилась я.

Мужчина хмыкнул и оглядел лес.

— Здесь водятся жуткие звери...

Что? Как это относится к тому, что он забрал то, что принадлежит мне?

— Мне всё равно, — выпалила, сжимая дрожащие пальцы в кулаки. Пусть не думает, что может запугать меня. Готова была разрыдаться от бессилия.

Снова повисло молчание, в котором он продолжал смотреть на меня, думая, что может запугать.

Но того, что последовало дальше, я никак не ожидала. Упрямый болван просто развернулся и пошёл прочь, не объяснив толком ничего и не вернув медальон. Я осталась стоять на месте, растерянная и подавленная, не зная, что делать. Дракон уходил, уходил вместе с моим спасением.

— Эй! Стойте! — бросилась за мужчиной. — Остановитесь немедленно!

Я догнала его, но он и не собирался останавливаться. Я бежала за мужчиной по пятам, глядя на его широкие плечи, тёмный затылок, и ненавидела себя за это. Но его ненавидела больше.

От безысходности стиснув кулаки, я ударила асгара по спине со всей силы, выплескивая всё своё отчаяние и боль, скопившиеся за эти дни. Хотелось, чтобы ему было больно так же, как и мне, пусть только физически. Да что он, этот истукан, который мнит себя королем своей судьбы, понимает вообще?!

— Ах! — тут же схватилась за руку, унимая пронзившую кисть боль. У асгара, видимо, спина каменная.

Но это подействовало. Дракон остановился.

И только тут здравый рассудок вернулся ко мне, а осознание того, что я сейчас сделала, огорошило. Я ударила высокородного эньера, дракона, асгара! Светлая Ильва, защити! Но я не из тех плаксивых дам, что кидаются в истерику. Не дождётся он моих слёз.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Верните, — потребовала, но уже не так уверенно, готовясь в любой миг рвануть со всех ног.

Дракон медленно повернулся, посмотрев на меня через плечо с высоты своего величественного роста, сверкнув на меня холодным взглядом. Чешуи на его скуле стало больше. Она теперь проявлялась и на лбу, прямо под тёмными прядями волос. Это было страшно и дико красиво. Никогда не видела, как асгары оборачиваются, как вторая сущность выходит наружу и меняет облик.

Только для меня это плохой знак.

Но род Морейтов ещё никогда не сдавался, отец меня учил сражаться до конца.

Всё произошло быстро: голова будто отключилась. Одним движением я выхватила из чехла свой кинжал и выставила перед собой, направляя его в шею этого хладнокровного лорда, который, видимо, привык, что ему все подчиняются.

— Отдайте мне мой медальон, сейчас же! — потребовала я не своим голосом, смотря сквозь проступившие от напряжения слёзы.

Дракон медленно опустил взгляд на остриё, отстранённо посмотрел на него из-под тёмных ресниц.

Ты что, бессмертный, что ли? Чего так смотришь, отдавай же!

Мои губы начали подрагивать. Всё-таки я была на грани истерики.

— Да ты шевелиться будешь?! — воскликнула я, теряя терпение и, кажется, последние крупицы самообладания. Боги, я правда думаю, что могу его убить? Это жалкая попытка спастись. Омелис… Вернётся ли она теперь? Всё из-за него.

— Зря ты так, я ведь тебя спас. Забыла уже? — бросил он.

— Мне некуда больше пойти. Некуда! — выкрикнула, но голос мой дрогнул, и я поняла, что больше не могу сдерживать слёзы. — Да что тебе нужно, бездушное чудовище?!

Губы задрожали от беспомощности.

Дракон только сузил глаза, его лицо сделалось пугающе хищным. Ему плевать на меня, на мои чувства и проблемы. Он не отдаст мне медальон. Бесполезно требовать. Чудовище. Бессердечное чудовище!

Дракон вдруг развернулся и сделал шаг ко мне. Я с ужасом смотрела, как остриё упёрлось в его грудь, проткнув дорогую кожу куртки. Дракон, будто не чувствуя укола, теснил меня назад, заставляя быстро отступать, пока я не упёрлась спиной в широкий ствол дерева. Я охнула и опустила руку с оружием. Кинжал сам выскользнул из ослабевших пальцев. Асгар схватил меня за шею и прижал к сырому дереву с такой силой, что я стукнулась затылком. В глазах на миг потемнело. Мужчина приблизил лицо, вонзая в меня режущий взгляд, от которого похолодело в животе. Я ощутила на своих губах его сбившееся дыхание. И всё равно оно было спокойнее моего. Не знаю, что меня испугало больше: его дыхание на моих губах или смерч в глазах.

— Ещё раз направишь на меня оружие, и я тебе шею сверну, поняла? — с глухим шипением произнёс он; черты лица заострились, взгляд полосовал ненавистью.

— Поняла?! — рыкнул, сдавив шею сильнее, встряхнул, перекрывая в горле воздух.

Но моя голова закружилась от мужского запаха: от дракона пахло древесной горечью и грозовым небом. Этот запах, казалось, впитался в мою кожу, проникая в кровь, запах свободы и власти. Ненавижу грозу. Ненавижу драконов.

«Не думала, что ты попадёшься в руки дракона. Теперь он будет пользоваться тобой, развлекаться и заставлять выполнять свои прихоти. Избегай его, не позволяй быть его игрушкой. Не показывайся на глаза, сторонись. И тогда ещё можешь спастись. Ему будут не важны твои слёзы и признания, как и твой жалостливый вид. Забудь его, забудь, или ты превратишься в тряпку, об которую он будет вытирать ноги. Ведь ты человек, простая девушка».

Я прокручивала в голове эти неожиданно всплывшие в памяти слова, услышанные когда-то давно от подруги моей матери. Я не знала, кому они были адресованы, поэтому, испугавшись странных назиданий, я ушла. Теперь я понимала, что зря. Нужно было дослушать.

Тишина была слишком долгой, ладонь мужчины впечатывалась в шею всё сильнее. Сердце бешено громыхало в груди, готовое разорваться на части. Я задрожала от беспомощности. На миг я забыла, кто я, забыла, куда иду, что хочу. Имели значение только чёрные, как бездна, глаза асгара.

— Говори же, поняла или нет? — потребовал он сквозь стиснутые зубы.

— П-поняла, — выдавила испуганно, осознавая, что третьей попытки не будет.