— Всё прекрасно, — сказала курьеру и расписалась в получении. Выставленный счёт за подарок Ладомирскому, вызвал во мне лишь глухую волну раздражения.

Пока что, господин Ладомирский, знакомство с вами, влетает мне в крупную копеечку.

С разницей в десять минут, другой курьер привёз два приглашения в конвертах.

Вложила в конверт с приглашением ещё и письмо, которое я так старательно сочиняла для Ладомирского с самого утра и принялась ждать.

В ожидании часа Х, нервно сидела за кухонным столом и гипнотизировала свой телефон.

Ладомирский позвонил ровно в десять ноль ноль, ни секундой позже.

— Вас самого не раздражает такая точность? — вместо приветствия спросила его наигранно ласковым тоном.

— Я горжусь своей пунктуальностью и точностью, Тамара, — раздался его спокойный и уверенный голос. — Водитель вас ждёт у подъезда. Откройте ему, он поможет с чемоданами. И до скорой встречи.

Он отключился, а я хмыкнула. Потуже завязала пояс халата и пошла открывать дверь водителю, который уже начал трезвонить в домофон.

Мужчина с посеребренной головой и такими же усами, которые можно было назвать гусарскими за их завитые кончики, очень вежливо поприветствовал меня и представился:

— Матвей Викторович к вашим услугам, Тамара Юрьевна. Я снесу вниз ваши сумки и чемоданы, и отвезу к Руслану Германовичу, — он обратил внимание на мой домашний вид и добавил: — Я подожду вас в машине, раз вы ещё не готовы.

Приветливо ему улыбнулась и пригласила внутрь квартиры.

— Нужно передать Руслану Германовичу этот конверт и эту коробку. Лично в руки. А поехать к нему я не могу, — расстроенно вздохнула и развела руками. — Увы, но у меня совершенно другие планы, Матвей Викторович. Так и передайте ему.

— Но… — озадаченно посмотрел на конверт и коробку водитель Ладомирского. — Как же…

— Да, ещё передайте, чтобы он заехал за мной ровно в семь вечера в эту субботу. Хотя, в письме об этом упомянула, — произнесла, перебив его.

Матвей Викторович взглянул на меня так, словно я новое чудо света, потом он видимо собрал мысли в кучу, ухмыльнулся и кивнул.

— Как скажете, Тамара Юрьевна. Я передам конверт и коробку Руслану Германовичу лично в руки, можете не сомневаться. Всего доброго.

— Прощайте, — сказала с улыбкой и закрыла за ним дверь.

Посмотрела на время — 10:22.

Что ж, отсчёт пошёл. Интересно, водитель сейчас доложит своему господину о моём своеволии или же по приезду? Впрочем, скоро узнаю. А пока мне нужно снять стресс и съесть одно пирожное. Или два. И договориться с новой клиникой. Я переживала за своего совсем ещё крошечного малыша — пять недель моей крошке и я молила Бога — пусть с ним всё будет хорошо.

Пока я заваривала свежий чай, позвонила Люсьена.

— Привет, — улыбнулась, приветствуя подругу.

— Привет, будущая мамочка, — ответила Люся. — Скажи, ты сидишь? Если не сидишь, то немедленно сядь! У меня для тебя крышесносные новости!

Ого! Подруга была явно взбудоражена чем-то, и её распирало от желания со мной этим чем-то поделиться.

На всякий случай, села на кухонный диванчик и сказала:

— Сижу. Теперь выкладывай, что у тебя произошло.

— Не у меня! А у тебя! Точнее, не совсем у тебя, но тебя это тоже касается! — затараторила Люся.

— Ничего не поняла, — пробурчала я в ответ.

— Так, не перебивай меня и слушай! — воскликнула она. — Я познакомилась вчера с новым мужчиной, а он оказался, знаешь кем?

— Думаю, ты меня сейчас просветишь, — произнесла со вздохом. Не любила я, когда, чтобы добраться до сути вопроса, люди рассказывали долгую предысторию.

— Конечно просвещу! Так вот, моим новым знакомым оказался сам Давид Ткачёв! Он является финансовым управляющим благотворительного фонда помощи брошенным детям-малюткам! А кто этот фонд основал, догадываешься?

— Если честно, то нет… — сказала ей и добавила с усмешкой: — Но не Ладомирский же…

— Ладомирский, моя дорогая! Именно он основал фонд, но только не афиширует об этом. Он перечисляет в помощь деткам огромные суммы! А что это значит? А это значит, что он может быть вполне порядочным человеком. А ещё я узнала от своего Давида, что детство Ладомирского было не из лёгких, но подробности выпытать так и не смогла. Вот такие дела, подруга. Что скажешь?

Почесала кончик носа. А что тут сказать? Я была немного дезориентирована этой новостью.

— Знаешь, как-то не складывается у меня образ Ладомирского с человеком, который помогает детям. Но ещё не факт, Люся, что этот фонд действительно создан для помощи детям. Может, он деньги через него отмывает, или ещё какие тёмные дела проворачивает, — произнесла с долей скепсиса. — Так что не факт, что фонд создан для благородного дела.

— Пф! — фыркнула Люся. — Думаешь, я не подумала точно так же? Именно такой же вопрос задала Давиду. Так он обиделся сначала, а потом сказал, что благодаря фонду были сделаны хорошие ремонты в домах малютки, установлено самое лучшее оборудование для медицинской помощи на месте, куплена хорошая мебель, детям даётся только качественное питание. А ещё Ладомирский помогает тем детям, которым нужна медицинская помощь — операции, лекарства… Давид так рассказывал об этом всём, как художник говорит о своих творениях… Тома, он и правда помогает им.

Я вдруг явственно представила этих несчастных маленьких детишек, от которых по разным причинам отказались родители и на глаза навернулись слёзы.

А ведь детская память всегда будет помнить ту боль души, когда их бросили и они остались одни в этом большом мире. Их крошечные души, наверное, не понимают, за что и почему их оставила Мама…

Мне вдруг стало стыдно перед этими детьми, ведь я, сказать честно, особо об их судьбах никогда не задумывалась… А Ладомирский, если информация правдива, помогал им. Они живут, а ведь могли и умереть… Я всегда считала себя честной, порядочной, с правильными… почти правильными жизненными ценностями, но сейчас… Неужели Ладомирский не такое уж чудовище?

Боже! О чём я только думаю?!

Положила ладонь на свой ещё плоский живот, всхлипнула и сдавленным голосом перебила Люсю, которая продолжала нахваливать, восхищаться Ладомирским и советовать мне, чтобы я к нему присмотрелась.

— Люсь, это конечно всё замечательно, но даже его… кхм… благородство не умоляет того факта, что он предложил мне. Мы не можем знать, вдруг он своей помощью брошенным детям, пытается замолить свои грехи? Я не сильно верю в его сострадание. Скорее, это лишь продуманная на несколько ходов вперёд акция. Чтобы в будущем, при не очень удачных обстоятельствах показать, какой он хороший.

— Томка! Ну ты даёшь! — воскликнула подруга. — Взяла и всё испортила… Между прочим, он тоже скоро станет отцом, как и ты мамой. У вас общий ребёнок…