Пришел он как-то к царю:

– Твое величество, братан, мы с тобой сызмальства вместе. Не вели казнить, вели долю дать.

– А чем ты хочешь заняться?

– Ну, например, протянуть трубу в Африку и газ туда качать.

– Зачем там газ, если у них газовых плит даже нет?

– Да пригодится в хозяйстве, пустыню будут отапливать.

– У них и денег нет.

– А мы им раза в три дешевле газ продавать станем, чем своим холопам. Ты пойми, твое величество, дело не в газе, а в трубах. Их кто делает? Я и наш с тобой кореш Вротенберг. Заказ на трубопровод нам отдашь. И мы денег получим, и на царские нужды на счета твоего придворного контрабасиста закинем. И все в шоколаде, кроме холопов-акционеров, а им и не надо сладкого, зубы целее будут. Народное достояние – это сказки для смердов…

– А что, грамотный у тебя бизнес-план, боярин. Пиши челобитную…

Так и потянулись во все стороны света разные «потоки». А там уж и газа столько не надо, из других мест берут. Или вот потянули ветку труб к восточному соседу за 60 мильярдов. Из Сибири. Но там уже есть почти готовый за 10 мильярдов. Однако подрядчикам лучше, чтобы подороже. К тому же у восточного соседа уже бабок под аванс взяли вагон и тележку. Спецы сказали: выгоднее эту трубу вообще не тянуть. Но куда там…

Та же история – с обходом трубами ненавистного ближайшего соседа и брата, чтобы ему денег не досталось за транзит. Даже по морю трубы пустили, чтобы брату напакостить. Невыгодно в итоге? Ерунда. Главное, Вротенберг и Тамтамченко при своем интересе остались.

Как, кстати, сказал по этому поводу один ехидный человек, эта секция дзюдо в Питере дала миру больше валютных миллиардеров, чем Гарвардская школа бизнеса за всю историю своего существования. Вротенберг вытащил счастливый билет, когда в сопливом детстве тренер поставил его бороться со щуплым, но злым малым, который впоследствии вскарабкался на потолок власти на Руси. Спортивная подворотня их сдружила, а когда Вротенберг через много лет опомнился, обнаружил себя баснословно богатым олигархом, на которого сыпались огромные государственные заказы, как он от них ни уворачивался. Два Вротенберговых сына все в отца: один – хоккеист, а другой – крученый бизнесмен, который, что бы ни сделал, все прибылью оборачивается.

Задумал однажды Вротенберг-младший, ни много ни мало, шкурить всех, кто по просторам империи на телегах ездит. Много было и до него дерзких макроэкономистов, но до такого никто не додумался.

…Ползет по Владимирскому тракту в сторону столицы телега с воском, медом, пенькой и прочим ассортиментным скарбом. Дремлющего на облучке возницу бьет кулаком по башке невесть откуда взявшийся детина – в плечах косая сажень. Рядом еще один такой же маячит.

– Стой, зараза! Пункт сбора подати за проезд по дороге. Растопыривай кошель, если дальше ехать собираешься.

– Помилуй, отец родной, – ломает шапку мужик. – Все подати дорожные заплатил уже: и налог транспортный, и акциз за ячмень для коняги…

– Это ты в казну как таковую платил, а наш сбор «Плафон» чисто конкретно дорожникам пойдет. Видишь, колею давишь колесами своими? Вот за это и плати. Не заплатишь – разорим, пешком в Тобольск свой пойдешь…

Младший Вротенберг собирает с проезжего люда миллиарды и миллиарды же еще из казны берет на поддержание своего грабительского предприятия. Даже папа евонный, ветеран беспредельной экономики, от такой коммерческой наглости отпрыска в изумление впал.

Хотя у папы и своих дел невпроворот. Впереди еще маячит гигантская затея замены за астрономические деньги старых газовых и нефтяных труб на тянущихся во все стороны «потоках». Вот где дзюдоисты развернутся. Чужие там не ходят, это дойная корова для избранных, они одни хотят на этой теме жить-поживать и зелени наживать.

Но об этом – молчок. Один эксперт рот раскрыл о том, что от народного достояния, от недр народу и казне достается хрен да ни хрена, а выигрывают только трубопроводчики, – теперь библиотекарем в Магадане срок тянет, экспертизу читательского спроса в отряде № 3 проводит.

Контора Мюллера и ее хозяева при дворе свой народишко держат в черном теле. Живет какая-нибудь бабка в деревне Нищебродово, всю жизнь батрачила в колхозе, здоровья дрова колоть уже нет. И хочет она на склоне лет при газе пожить, чтобы поднес спичку и – грейся долгими зимними вечерами. Казалось бы, газа в недрах – завались, сделайте старикам хоть перед смертью облегчение жизни. Нет, это не по экономическим понятиям.

Бабке менеджеры народного достояния выкатывают калькуляцию на необходимые работы. Чтобы оплатить рытье траншеи, подводку трубы от улицы до избы и разводку по дому, с нее требуют столько денег, сколько она могла бы заработать в своем колхозе за десяток лет, но при условии, что ничего не тратила бы и все откладывала. А у нее всех запасов – только гробовых несколько тысяч в стареньком шкафу запрятано.

Поплачет бабка, да и пойдет на двор пилить валежник в одиночку двуручной пилой. А Вротенберг поплачет и пойдет пилить очередной заказ от газового олигарха Мюллера.

Размер своей зарплаты паразиты-купчины вряд ли знают, оно им надо? Без получки есть на что жить. Вон одни арабы разбомбили нефтепромыслы других арабов. Казалось бы, а мы тут каким боком? Может, кто-то и подумает, что ни при чем, но трое наших захребетников-олигархов на этой бомбежке поднялись за один день более чем на 1,3 мильярда зеленых рублей.

Нынешний царь, взгромоздившись на трон, заявил:

– Мы будем бороться с наследием лихих Борисовых времен, когда нечистые на руку купцы кормились за счет близости ко двору… (Душманов, Отхожин и компания хихикают от этих слов, толкая друг друга в бок.)

Двадцати лет хватило, чтобы одних нечистых на руку заменить на других – своих. Они еще больше числом. А уж ненасытны – вообще никаких берегов не видят.

Так и жили. Ни в сказке сказать, ни пером описать…

Сказ о том, как при дворе сделать карьеру, будучи в погонах

Всем нам в гимназиях преподавали отечественную историю, и мы помним классы, со стен которых на нас, неразумных, взирали строгие лики военачальников, отстоявших Русь в битвах с многочисленными ордами. Эполеты и аксельбанты, кресты орденов, строгий взгляд: генералы прошлого представлялись героями, положившими жизнь ради блага Отечества.

«Офицеры, офицеры, ваше сердце под прицелом…»

Вокруг нынешнего царя такие служивые люди тоже есть. Но среди них затесалось немало тех, кто жизнь кладет (чаще – не свою, а чужую) ради довольствия во всех его видах – сундуков с ассигнациями, дворцов, деревень с крепостными и пр.

* * *

Генерал Дюбель выбился в люди, когда стал царским стражником. (В России, кстати, это губернаторская должность.) Упрочил он свое служебное положение в придворной хоккейной команде царя. Конечно, не нападающим – в нападении ты весь на виду, надо переть вперед, как танк, но запросто можно на силовой прием налететь, а падать больно. А Дюбеля жизнь научила, что в тылу не только теплее и сытнее, но и яйца целее. Поэтому амплуа вратаря по-любому выгоднее.