Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он очнулся в стерильном медицинском боксе. Первое, что причинило ему боль, был свет. Потом он понял, что с него сняли скафандр и запаниковал.
— Тихо, малыш, тихо, — сказала доктор Ирина Сергеевна Савчук и улыбнулась ему. Тяжелое пальто она сняла, как и толстовку. На ней была синяя футболка, поверх, на груди висели два металлических прямоугольника с буквами. Игорь не мог прочесть, что на них написано, ведь его линзы кто-то вытащил.
— Ты перегрелся немного, пришлось остужать, — сказала доктор.
— Сколько?
— Все в порядке, малыш, мы разгадали загадку, время больше не имеет значения.
— Где Юля?
— В соседнем боксе, она в тяжёлом состоянии, но жить будет. Лучше поговорим, о том, что случилось, там, на Четырнадцатом.
— Вы же знаете, — ответил Игорь, доктор сощурилась и посмотрела на него. Он заморгал и сфокусировался, текст на прямоугольниках стал отчетливо виден.
— Я знаю лишь то, что приказала тебе подниматься наверх.
— Вы знаете что там случилось! — заорал Игорь и попытался встать, но ремни держали его за ноги и за руки. — Выпустите меня отсюда!
Вошел капитан Кардышев.
— Как наш юнга? — спросил он.
— Перевозбужден, но ничего страшного, не успел особо надышаться, так что скоро все будет в норме. Система охлаждения дерьмовая у вашей контрабанды. Да еще вентиляция, не берите больше. Берите наши, старые, но проверенные временем.
— Ага вы хоть раз их на себя наденьте, тогда и поговорим. К нему Олежек просится, можно?
— Конечно, он же не заразный, — ответила доктор.
Белебей сиял как начищенный самовар. Бегал по кругу, рассказывал какие тут чудеса видел, но Игорь почти не слушал. Это все было театром, он отвлекал его.
— Эй, напарник, — разозлился Игорь. — Может хватит? Рассказывай, давай, что случилось. Почему меня привязали?
Олег Валерьевич вдруг стал враз серьёзен, потер шею под мембраной, потом лоб. Шлем он снял и дышал местным воздухом.
— Система подачи кислорода сломалась и ты того, чуть-чуть чокнулся. Подружку свою всё рвался спасать. Глюки видать пошли. Когда Ирина Сергеевна приказала подняться наверх, ты приказ проигнорировал и запер её в холодильник, выключил связь и ушёл в самоволку.
— Да ты…
Игорь дернулся, без сил упал головой на подушку и закрыл глаза.
Спорить было бесполезно.
— Но ведь я её все таки спас?
— Угу, — ответил Белебей. — И очень хотелось бы послушать как.
— Спустился на четырнадцатый ярус, нашёл и спас.
— Малыш, — Белебей перенял манеру Ирины Сергеевны называть его малышом и Игорь бесился. — Четыре нижних яруса полностью затоплены, так что… Никому эту историю не рассказывай, если не хочешь в психушку попасть.
Игорь так опешил, что дар речи потерял.
И это не считая того, что у него зрение теперь как у орла. Стоило чуть сфокусироваться и он видел самые мельчайшие пылинки на горловине Белебеевского комбеза.
— А профессор, — вдруг вспомнил Игорь. — Вы его нашли? Ну то, что от него осталось.
Напарник поморщился.
— Нашли мы его, родимого, этот говнюк заразил восемь ярусов! Представляешь, вывел твою дивизию, модифицированный вид Борщевика, и решил его, как это сказать правильно, ассимилировать? Божественная самонадеянность!
— Борщевик…
— Да, малыш, борщевик, тот самый. Вот я не зря всегда считал, что человеку на роль бога посягать ни-ни! Полез этот профессор со своими благими намерениями в чужой геном и облажался. Создал монстра! Бедные его коллеги, еле успели их спасти, ты бы их видел! Выглядят как вампиры средней полосы, солнца бояться и света! Прятались все время в техническом, боялись высунуться. Озверели! Док говорит у них поражена большая часть кожи и лёгкие, если на свет выйдут в ту же кашу превратятся, что и Саманта Керриган. Жуть, что этот умник сотворил!
— А Юля? — похолодев, спросил Игорь.
Белебей махнул рукой куда-то себе за спину.
— Юля твоя прекрасна, как спящая красавица. Она видимо бросилась спасать нижние оранжереи и застряла там, когда вода пошла. Уж не знаю, как она выжила, повезло ей.
— А что с экспериментом?
— Да не переживай ты так! Специальная группа уже в пути, насосы везут, воду откачают и будет всё как раньше. Вот уж от благодарности отбоя не будет, когда твоя спящая красавица очнется и поймет что ты детище всей её жизни спас! Мы ей так и скажем, Игорь твой — герой!
Игорь усмехнулся, никогда она так не скажет, он то точно знал, хвалить Макарова категорически не умела. Да и благодарности от нее, как снега на экваторе ждать.
Да он и не собирался. Не для этого он туда шёл.
— А для чего? — спросил гаденький внутренний голос. — Не прибедняйся, Давыдов, ты героем стать хотел! Всегда хотел, ты потому так на ту сторону и стремился!
Игорь закрыл глаза и увидел лицо девушки. Теперь он знал, что её зовут Кристина, друзья звали её просто Крис и было 32 года, как ему сейчас. Игорь знал это, хотя не мог. Как не мог знать, что Ирина Сергеевна Савчук и её нерождённый ребенок погибли, попав в аномалию и случилось это двенадцать лет назад.
6
В город их привёз австрал, на том самой вертушке, которую наконец доделал. Игорь, переполненный каким-то странным чувством, обнял его и извинился. Остин не понял, глаза были круглые, а Белебей смеялся и хлопал обоих по спине.
Ирина Сергеевна и Малыш испарились куда-то еще до прилёта первой, спасательной вертушки, которая забрала Юлю и остальных в центр эпидемиологии. Игорь долго ходил, искал, очень хотел поговорить. Пока летели домой, все спрашивал, а были ли они? Точно были? Может и они ему привиделись?
Кардышев улыбался, Эрлиц жевала сэндвич.
С Кардышевым и Эрлиц по традиции не прощались, ещё сто раз увидятся.
К зрению пришлось привыкать. Он все смотрел на мир, а мир на него и что-то им друг в друге не нравилось. Игорь щурился и отмахивался, но зря.
А три недели спустя все встало на свои места.
Он поехал навестить Юлю в больницу, Варгас ему пропуск выбил на территорию закрытого центра биозащиты. Он пришёл к ней, с лимонами от Екатерины Семеновны, а она его не узнала. Поулыбалась, как чужому, и продолжила рисовать что-то в блокноте. Игорь взглянул на рисунки.
Юля рисовала растения, невероятные растения, которых
