большие глаза, повернувшись ко мне. — У меня действительно есть охрана?

— Да. Павел Романович за тобой присматривает. И с его помощью нам удалось тебя вытащить.

— Не надо было меня вытаскивать, говорю вам! — с каким-то надрывом произнесла Анна. — Меня вовсе не нужно было спасать.

— Да что ты такое говоришь! — поразился я.

— Тише, Максим, позволь мне, — вступился Трубецкой. — Анна, по какой причине вы находились в клинике? Если вы так уверены, значит, вам разъяснили?

— Да, — она стала говорить медленнее и показалась мне вовсе не той принцессой, с которой познакомился месяцем ранее. — Все дело в особом заболевании.

— То есть, вас лечили от болезни?

— Лечили, — эхом повторила Анна. — Нейро... хм, не помню, простите, мне показалось, это как-то связано с мозгом. Или, быть может с нервной системой.

— У вас были раньше провалы в памяти? — Павел продолжил допрос, предельно корректно сдерживая тон, хотя я с каждым ответом все больше убеждался — кто-то явно манипулировал девушкой, ее состоянием и сознанием. И клиника была лишь очередным этапом.

— Не замечала таких, — принцесса покачала головой.

— Сколько раз мы с тобой встречались? — внезапно встрял я в их разговор, и девушка снова вздрогнула — спросил я довольно громко.

— Дважды. Ой, нет, трижды. Ты ведь заходил недавно.

— Скажи, что произошло?

— Тебе сделали укол и увели. И тому, кто с тобой был — тоже, — уверенно ответила она.

— Ты помнишь, как пользовалась машиной для перемещения?

— Максим! — воскликнул Трубецкой.

— Помню, — Анна ответила сразу же. — И еще помню профессора Подбельского.

— Продолжай, — попросил я, игнорируя жесты шпиона.

— Мы были в доме. В твоем доме. Я жила там несколько дней. Про похищение помню. Магазины и кафе, другой Владимир — это тоже помню. Еще помню... — тут она густо покраснела и я поспешил закончить ее монолог:

— Думаю, достаточно, — сказал я и ощутил, что тоже краснею.

— Все, что вы сказали, не является причиной, по которой надо лежать в клинике, — напомнил о себе шпион. — Вы же это прекрасно понимаете.

— Мое поведение было слишком...

— Вы это помните? — Трубецкой усилил напор. — Любые примеры вашего поведения, не соответствующего принятым стандартам.

— Я не могу вспомнить точно, но мне рассказывали люди....

— Эти люди достойны вашего доверия?

— Да что вы пристали! — не выдержала наконец Анна. — В чем суть всех этих вопросов?

— Суть в том, что... — я начал говорить, но шпион чувствительно пнул меня под столом и тут же замолчал, позволив ему высказаться более корректно:

— Как вашего защитника, меня беспокоят принятые меры. Мне доподлинно известно место вашего пребывания почти что в любой день вашей жизни. Такова моя работа, иначе я не смогу вас защищать от недоброжелателей. Они есть у вас и вашей семьи, вы знаете это. А вопросы мои сводятся к тому, чтобы понять, как и кто решил отправить вас на лечение? — Павел говорил спокойно и уверенно, и я видел, как принцесса тоже становится более спокойной и уже не выглядит раздраженной от обилия вопросов. — Меня не уведомили, значит указание шло не от вашей семьи. И если это так, то и вы тоже не знаете, кто несет ответственность за ваше размещение в клинике.

— Нет, доктор говорил, что моя семья приняла это решение.

— Аня, твой дядя обещал встретиться со мной на следующий же день, как мы вернули тебя во дворец. А вместо этого он выслал мне денег «за хорошую службу» и успешно игнорировал меня! — возмущенно произнес я. — Но, когда я с ним увиделся, мне даже удалось поговорить с ним.

— Как, он все еще здесь? — воскликнула Анна, — во дворце?

— У вас семейная черта — не говорить друг другу, чем вы занимаетесь? — я нахмурился. — Где он находится сейчас, я не знаю. Мы виделись в начале сентября на балу.

— Ты смог попасть... как??

— Молодежь, — миролюбиво поднял руки шпион. — Я сейчас уйду, а вы обсудите все свои личные вопросы. Но, как я вижу, Анна, вы еще не совсем пришли в себя. Попрошу вас побыть с Максимом. Он расскажет вам о своих похождениях, а я направлю сюда толкового управляющего. Кстати, едой мне тоже пришлось озаботиться. В сейфе в подвале было немного наличных — я ими воспользовался. Чему ты удивляешься, Максим? Я думал, ты уже привык к нашим штучкам из Третьего.

— Удивляюсь тому, что у меня здесь был сейф, а я о нем не знал.

Трубецкой только ухмыльнулся, протянул мне руку и крепко пожал:

— Все следующие указания передам тебе с новым управляющим.

— Я теперь как Бэтмен буду? — я не смог удержаться от комментария.

— Нет. Не знаю такого, но точно не как он. До скорого. Поправляйтесь, — он распрощался с Анной и спешно покинул мой дом.

Глава 10. Слишком хорошее воспитание

Я не стал провожать Трубецкого. Он слишком давил на Анну, а мне не хотелось, чтобы девушка ассоциировала меня с его помощником. Достаточно того, что она узнала из нашего разговора.

Поэтому я подвинул стул так, чтобы сесть напротив принцессы. Потом предположил, что это тоже слишком официозно и, скрипнув досками пола, подвинулся на свое место. Девушка все это время смотрела на крышку стола и только когда я замер, вдруг спросила:

— Ты здесь живешь?

— Я.. а, да. С недавнего времени, — спохватился я, еще не привыкнув к тому, что на ближайшие месяцы этот дом станет моим постоянным обиталищем.

— Хм, — она с усилием потерла висок, наморщила лоб и посмотрела на меня так, словно хотела что-то сказать, но никак не могла подобрать слова. Я терпеливо ждал, не смея даже случайно перебить ее, пока Анна не произнесла наконец: — Значит, у тебя есть что-то из еды?

— Конечно! — я тут же вскочил. Стул зашатался и едва не грохнулся на пол, тогда как Анна не сдержала смешок. — Чего ты хочешь?

— Лучше чаю... — многозначительно произнесла она, когда я уже спешил вскипятить чайник. Пробежавшись по кухне, я заметил, что припасов после Трубецкого осталось достаточно.

— Может, кофе? — намекнул я