все незаметно. Не знаю, даже, какие у вас есть методы? — я пристально посмотрел на шпиона.

— Все технологии, какие только существуют. В том числе и в воображении некоторых.

— Это здорово. Надо просто выкрасть девушку из клиники. И все. Спрячем ее временно здесь. Свидетелей не будет.

— А что ты будешь делать потом? Не надеешься же ты улизнуть вместе с ней?

— Нет, конечно, — мрачно ответил я. — Мне некуда убегать, кроме этого поместья. Дом сгорел.

— Печально. Зато здесь ты миллионер.

— Все-то ты знаешь, — горько усмехнулся я.

— Работа такая, — Павел сделал несколько кругов по комнате, шумно топая. — Но, видишь ли, я намерен согласиться с твоим предложением. Детали мы проработаем. Однако тебе придется стать отвлекающим маневром. Вам обоим. Охрану, разумеется, приставим. И почти наверняка придется рассказать девушке о происходящем.

— Когда я разговаривал с ней в последний раз, она выглядела очень здравой. Она должна понять. Но ее не стоит подвергать опасности.

— Вы в любом случае будете в опасности. То, что тебя и твоего друга-сыщика пощадили — это предупреждение нам всем, защитникам Империи. Последнее.

— Нет, я понимаю, что начинается борьба за власть — тут все жестко.

— Друг мой, — покачал головой шпион. — Борьба началась очень давно. А сейчас лишь перешла в открытое противостояние.

— Сплошная политика, тьфу, — Эд поморщился. — Во что вы меня втянули?

— В великие преобразования, — пожал плечами Трубецкой. — Если мы проиграем, то наши имена никто не впишет в историю.

— А если победим, впишут? — сразу же оживился его помощник.

— Если победим, риск мучительной смерти будет куда ниже.

Глава 8. Живее!

Эдуард яростно выругался и, хлопнув дверью, вышел из дома. Мы с Трубецким посмотрели ему вслед.

— Он вернется. Человек надежный, армейский, просто надо дать ему время привыкнуть, — мягко произнес шпион. — Что сам скажешь? Готов? Это будет крутой поворот в твоей жизни.

— Моя жизнь уже столько крутых поворотов сделала, что я ничему не удивлюсь.

— Просто я знаю, что ты во всем этом деле исключительно из своих чувств к принцессе. Но не знаю, ради кого же мы шли на такие свершения — местами очень глупые, хочу заметить.

— Сам знаю. Так что изменится для меня?

— Представим тебя близким другом Анны. Не соврем вообще.

— Не надо постельные темы поднимать! — громко заявил я.

— И не будем. Это так, к слову.

— Ладно-ладно, проехали. Но ты сам говорил, что ей придется посещать Университет.

— Не придется, если тебя представят БЛИЗКИМ другом.

— Вот таких намеков я уже не понимаю, — нахмурился я. — Никаких детей. Я еще не готов.

— Да куда ж тебя занесло! Нет, вовсе не в этом дело. Суть проста: заявите о какой-нибудь свадебной подготовке. Под это дело она сможет получить официальное разрешение на пропуск занятий, вернется к ним позже. А чем вы будете заниматься, пока готовитесь...

— Ты мне скажи, сколько времени это займет?

— Такое прикрытие может официально длиться около года. Удачно, я считаю. Первое время будете обитать у тебя в поместье.

— Здесь?? — я обвел руками мрачноватую гостиную. — Это же холостяцкая берлога. Снаружи — развал. Я даже толком не знаю, что представляет собой мое поместье, есть ли с него доходы и так далее. Анна меня знает, но местных мне никак не обмануть.

— Управляющего тебе назначим. Денег на него не пожалеешь — озолотишься. Но об этом всем позже. Корни тебе здесь так или иначе придется пустить.

— Да я понимаю, что быстро разобраться не получится. Я хочу побыстрее Анну вытащить. Есть какие-нибудь задумки?

— Конечно! — бодро ответил Павел, что очень контрастировало с его внешним видом, — Ложись спать, а утром будь готов.

— Утром? — я покрутил головой в поисках часов. Далеко за полночь.

— Ты же хорошо отдохнул в больнице, правда? Мы тут работали, между прочим, — тон его постепенно становился более саркастическим.

— Сам виноват, что не сразу объяснил, как действовать, — ощерился я, но тут же миролюбиво продолжил. — Утром буду готов.

Шпион вышел. Я услышал, как он перекинулся парой слов с Эдуардом и оба они ушли прочь от дома. С одной стороны, я безумно радовался тому, что в очередной раз близок к цели. С другой, провалов было так много, что я ожидал скорее очередных проблем, чем нужного мне результата.

Вместо того, чтобы отправиться спать, я решил выяснить, что же мне принадлежит, и принялся искать документы по всему дому. Идея с управляющим была просто великолепной — в отличие от барона Максимилиана, который жил здесь до меня, я не имел ничего против людей вокруг.

Любецкое поместье, как мне подсказала немаленькая папка с документами, имело приличный размер. Оно отделялось от города широкой лесополосой и, ограниченное сложными ломаными линиями больше всего походило на квадрат вполне пристойной площади. С севера поместье ограничивалось рекой, а с юга и запада выходило на другие поместья.

Точных габаритов я не обнаружил, но оказалось, что на территории располагается не только деревушка у реки, но и еще несколько небольших населенных пунктов. Похоже, чтобы разобраться в моих владениях, действительно придется потратить кучу времени.

С трудом выкинув это из головы, я отправился спать, чтобы всего лишь через три часа меня подняли снова.

— А подольше поспать нельзя было? — возмутился я, когда вышел на улицу.

— Дольше нельзя, — отрапортовал Эд. — Время!

— Так еще пяти даже нет!

— Вот именно. Давайте, господин барон. Хорошо, что вы уже оделись.

— Я и не раздевался, — пробурчал я недовольно и направился к автомобилю. — Вы что, всю ночь не спали? — спросил я у Павла, который расположился на переднем сиденье.

— Работали, — коротко отозвался тот и до самого Владимира не проронил ни слова, но спустя пару часов молчания наконец начал объяснять: — План простой. Немного переодевания, немного огня и дело сделано.

— Анна все еще в клинике? — уточнил я.

— Да. Ее попросту некуда больше девать. Я проверил все переводы и думаю, что при таких расходах нет больше клиник, где ее могли бы содержать.

— Так ты не уверен? — вскричал я.

— Уверен, не бесись ты, — отмахнулся от