— Мне одному кажется, что кого-то не хватает? — задумчиво спросил Костин.

Кого-то точно не хватало. Но Алекса не могла понять, что тут не так.

— Женщины, — кучер отвернулся от беженцев и сплюнул. — Госпожа, среди них нет молодых женщин и девочек.

Алекса выпучила глаза, испытав настоящий ужас. Кучер оказался прав. Среди беженцев были мужчины — раненые, здоровые и уставшие. Были мальчики, старики, старухи и домашний скот. Но ни одной девочки, даже самой маленькой. Самая молодая женщина, что бросилась в глаза, выглядела лет на сорок, а может быть, даже старше. Потом Алекса заметила трехлетнего мальчика, который шел рядом с отцом, держа его за крепкую волосатую руку.

— Всевышние силы… — выдавила из себя Алекса. — Неужели империя забирает даже новорожденных девочек? Зачем они им?

Все, кто услышал вопрос своей госпожи, уже подумали, решили, предположили свое мнение, но никто из них не осмелился и не сказал его вслух. Реальность была такова, что всех девушек младше сорока забирали и делали это намерено. Алекса не задавалась вопросами, она не могла понять.

Когда сестрица Карла родила мальчика — это произошло два месяца назад, герцогиня Масур много времени проводила в их доме. Маленький мальчик, названный отцом именем Жак, был кульком счастья. Такой маленький, беззащитный, слабый и незащищенный Жак все время спал, сосал мамину грудь или плакал. На большие подвиги младенец не способен. Новорожденные дают много счастья, но в то же время создают очень много проблем тем, кто за ним ухаживает и воспитывает. В доме графа Джорджа Остина за ребенком сестрицы Карлы следили все: слуги, кормилица, сама сестрица и Джордж, когда у того было время. И сил на ребенка уходило очень и очень много. Бедную кормилицу сменяли каждое утро, когда та, измотанная и уставшая, ложилась спать и храпела до следующего заката. Жак Остин стал настоящим счастьем для своих родителей и настоящей головной болью для кормилицы и слуг.

Герцогиня Алекса Масур, приезжавшая к сестре в гости, смогла представить, насколько сложно воспитывать ребенка. И вопрос оставался открытым. Имперские солдаты могли захватить взрослую красивую женщину, молодую девушку, на крайний случай забрать пятилетнюю девочку, такую как Ливия. Жестоких мужчин хватает, и Алекса читала книги историй прошлых войн, на которых маленьких девочек насиловали и убивали. Но, чёрт возьми, зачем империи понадобились младенцы? Какая польза от новорожденного ребенка, если он создает столько проблем даже своим родителям? Его нужно вскормить, постоянно следить, заботиться и воспитывать, пока девочка не вырастит до того возраста, в котором с ней можно согрешить. Слишком много сложностей, на которые не пойдет ни один разумный человек.

Шокирующая деталь про империю снова создала подавленную обстановку среди людей герцогини Масур. Никто больше не мог смотреть на беженцев так, как это было раньше. Теперь все жалели баб, мужиков и детей, которые потеряли своих жен, дочерей и сестер. Это было невыносимо и в то же время грустно.

Беженцы шли весь день, а к вечеру все стихло. Дорога опустела, сделалась безлюдной, и всем показалось, что остальным людям не удалось спастись от гнета империи. Поздно ночью, когда экипаж герцогини и её сопровождение приехало в пустующее поселение, Алекса услышала жалобные стоны своей более молодой служанки.

Фира — так зовут черноволосую двадцатилетнюю девушку, поклявшуюся служить роду Масур. Стройная, красивая, опрятная девушка привлекала внимание солдат всю дорогу. Солдаты герцогини часто обращались к ней, пытались заигрывать и уделяли мужское внимание, которое Фира принимала с распростертыми объятиями и румянцем на лице. Сейчас служанка была в ужасе и делилась своими страхами со своей взрослой подругой — второй и более опытной служанкой, которой недавно исполнилось сорок. Девушка боялась ехать дальше, потому что не хотела оказаться в лапах дракона.

— Фира, — выйдя из экипажа, Алекса подозвала девушку рукой, — подойди ко мне.

Служанка слезла с телеги и пока мужчины разгружались и готовились к привалу, она подошла к госпоже и сделала реверанс.

— Чего желаете, госпожа? — промолвила она дрожащим голоском. По лицу служанки было заметно, как она напугана. Её глаза были опущены, но даже с этого ракурса герцогиня увидела, что черные глазки Фиры дергаются в разные стороны, будто бы ищут, куда можно убежать.

Алекса выдохнула и обняла служанку.

— Фира, девочка моя, — прошептала она. — Если ты напугана, тебе не следует ехать за нами. Выбери любого солдата из моих людей, который доставит тебя обратно в столицу.

— Но… — растерялась служанка.

— Я позволяю, — отстранившись, улыбнулась Алекса. — Честно говоря, я тоже боюсь, но у меня есть цель. Это не твоя цель, Фира, поэтому ты можешь вернуться. Дам тебе солдата, лошадь и припасов. Уже на рассвете вы догоните беженцев.

Фира проглотила и исполнила реверанс.

— Вы очень добры ко мне, госпожа, — задрав подбородок, сказала Фира. — Но я хочу остаться с вами и помочь всем, чем смогу. Я буду служить вам до самого конца.

Несколько солдат успели сходить в разведку, проверить пустой поселок и убедиться, что тут безопасно переночевать. Герцогиня выбрала трактир и дом рядом, около которого расположилась деревенская баня. Солдаты быстро натаскали воду, нарубили дров, приготовили баню и лежанки, где они будут этой ночью спать. А служанки приготовили ужин для своей герцогини и мужчин и приготовили кровати в маленьком доме. Когда все поужинали, герцогиня, Ливия и две служанки пошли в баню, чтобы помыться и немного расслабиться. Расслабиться не удалось, зато все легли спать чистыми. Алекса заняла хозяйскую спальню, а служанки и Ливия легли в соседнюю комнату на двух детских кроватях. Следом за женщинами в баню пошли солдаты, — они меняли друг друга на карауле, весь вечер галтели, а когда пришло время спать, — эти люди развели костер рядом с трактиром и начали напивать солдатские песни.

***

Когда наступила поздняя ночь, несколько мужчин ушли спать, женщины крепко спали, а двое солдат, несущих караул, сидели молча и смотрели на то, как потрескивают сухие дрова в костре. Костин был рядом с ними, сидел и думал о том, что мог совершить ошибку. Он не хотел бросать Алексу, поэтому решил рискнуть жизнью и здоровью сестры. Беженцы, убегающие от империи в столицу, показали страшную правду. Что будет с маленькой Ливией, если солдаты империи убьют всех мужчин?

Отогнав плохие мысли, Костин взял свой меч и пошел за дом, в котором спят женщины. Он прошел чуть дальше — прямо к окну и уже хотел спустить штаны, чтобы помочиться. Но потом, когда стало совсем тихо, Костин услышал тихий голосок. Проявив любопытство, рыжеволосый юноша подвязал кожаный ремень на штанах и подошел к окну, в котором увидел герцогиню Масур.

Алекса сидела на кровати, спиной к окну, в который падал лунный свет. Молодая герцогиня была голой, сидела на мягкой кровати, укрытая только по пояс. Все внимание Костина привлекла спина — такая нежная и желанная кожа нежно ласкалась локонами светлых волос и нежилась под лунным светом. Эти длинные волосы лежали на плечах и интриговано скрывали хрупкую спину, которая так сильно волновала рыжеволосого юношу.