— Твоя жена погибла? — Рука Мик вместе с деревянной ложкой застыла в воздухе.

— Да. Только я не хочу говорить об этом.

Теперь Мик поняла, почему Эрик встретил ее с таким негативом. Еще бы! Он увидел в ней еще одну гиену… Значит, он был женат, и его жена погибла… В глазах Эрика промелькнула вспышка боли, но это длилось недолго. Он быстро взял себя в руки и продолжил:

— Так что, когда я увидел тебя, — подтвердил он догадку Мик, — я решил, что ты тоже хочешь нажиться на моих неприятностях. Прости, теперь я понимаю, что ошибся…

— Ничего. Это ты меня прости. Мне жаль, что у тебя все так сложилось…

— Дело прошлое. — Эрик зачерпнул ложкой похлебку. — Это случилось больше года назад… Так, значит, это твой первый опыт работы журналисткой? — поспешил он сменить тему.

— Не совсем. Я много раз писала статьи, но никогда не брала интервью…

— Статьи о чем?

— О разных вещах. Как правило, это были рекламные статьи. Я описывала путешествия — для путешественников, косметику — для женщин, лекарства — для больных… И много чего другого, но ничего серьезного… — усмехнулась Мик.

Конечно, она могла бы сделать вид, что ее карьера сложилась куда более удачно. Но ей не хотелось лгать. Мик почему-то чувствовала, что лгать Эрику — все равно что лгать самой себе. А от себя, как говорится, не убежишь…

— Значит, ты хочешь чего-то серьезного? — поинтересовался Эрик и, не дождавшись ответа Мик, спросил: — Например, работать в «Откровениях»?

— Вообще-то я пишу рассказы. Но работа в этом журнале лучшее, что у меня может быть, — ответила Мик.

Эрика удивил ее ответ.

— Лучшее, что может быть? Но ты ведь не журналист, а писатель. Так почему же — лучшее?

— Мой труд не очень-то востребован, — уклончиво ответила Мик. — Боюсь, на этом поприще мне ничего не светит. Ты верно подметил, я не практична… А для того, чтобы пробиться, нужен характер. Я не умею искать нужных людей, не умею пробиваться… К тому же не так уж я и талантлива, — усмехнулась Мик.

Ей не хотелось говорить всего этого Эрику. Не хотелось жаловаться на жизнь. Она знает его так недолго, а уже рассказывает ему о том, какая она неудачница… Но, взглянув на Эрика, Мик поняла, что он слушает ее с сочувствием. Могла ли она ожидать этого после их ссоры на побережье?

— Так, значит, ты не хочешь работать в «Откровениях»? — неожиданно спросил Эрик.

— Разве я так сказала? — удивилась Мик и тут же поняла, что ее слова косвенно говорили об этом. — Ладно, давай оставим эту тему…

— Как знаешь…

Они доели похлебку, и Эрик принес второе. Это была паэлья из морепродуктов, не менее вкусная, чем похлебка.

— Ты прекрасно готовишь, — похвалила его Мик.

— А ты думала, что я питаюсь сырой рыбой?

— Ничего такого я не думала, — возмущенно фыркнула Мик. — Это ты все время думаешь, что я о тебе низкого мнения. На самом деле я впервые встречаю такого человека. Начать хотя бы с того, как ты говоришь. Наверняка ты где-то учился…

— Твоя правда. Учился. Правда, в школу отец гонял меня пинками — в детстве я не очень-то стремился к знаниям. Но языки мне давались с легкостью, и я учил их с удовольствием. Учитель французского помог мне подготовиться к местной олимпиаде, которую я выиграл. А когда я окончил школу, он выбил для меня стипендию в университете. Я провел там несколько лет, а потом забросил учебу. Меня тянуло к морю, в нашу тихую лагуну. Да и дома были проблемы. Мать умерла, когда я был еще совсем ребенком, а отец был слишком плох, чтобы заботиться о доме. И я вернулся. Отец умер через несколько лет… Университет я так и не окончил. После смерти отца мне не хотелось уезжать из лагуны. Набрал книг и учился самостоятельно. Конечно, это совсем не то, что в университете. Но все же…

— Ты говоришь на двух языках? — поинтересовалась Мик.

— На трех, — улыбнулся Эрик. — Английский, французский и полинезийский. До сих пор не могу понять, какой из них мне нравится больше. Да ты, по-моему, спишь? — пригляделся он к Мик.

Ее и вправду разморило от тепла и вкусной еды. Мик чувствовала, что даже интересная беседа не в силах растормошить ее.

— Похоже, я чертовски устала, — зевая, ответила она. — Странно, ведь я почти ничего не делала…

— Это все свежий воздух. И купание. Ты ведь купалась?

— А откуда ты знаешь? — смущенно поинтересовалась Мик. А вдруг он видел ее, нагую, на побережье?

— Не знаю, — улыбнулся Эрик. — Только догадываюсь. Когда ты смотрела на океан, в твоих глазах было столько желания искупаться…

Мик покраснела, вспомнив, какого рода желание она испытывала тогда. Слава богу, Эрик не догадывался, чем оно было вызвано…

— Да, да… — согласилась она, отведя взгляд. — Я очень хотела искупаться. Сто лет не была на море. К тому же здесь просто потрясающе…

— Пойдем, я покажу тебе, где можно лечь.

Эрик встал из-за стола и провел Мик в небольшую комнатку, очевидно предназначенную для полуденных бдений. На деревянных стеллажах, сделанных, как и все здесь, руками Эрика, стояли книги. Их было много. В основном это была художественная литература, но десяток-другой был посвящен изучению языков. Скользнув взглядом по полкам, Мик обнаружила Гюго, Мопассана, Драйзера, Апдайка и многих других известных ей авторов.

— Любишь читать? — спросила она Эрика, занимавшегося ее постелью.

— Это одно из удовольствий, в котором я не могу себе отказать.

— Теперь я понимаю, почему на тебя «охотятся» журналисты, — улыбнулась Мик. — Ты совсем не похож на тех людей, с которыми они привыкли иметь дело.

Эрик оставил ее комментарий без ответа. Он разобрал для Мик рукотворное ложе, выделив для нее дополнительную пару одеял и подушку.

— Вдруг замерзнешь, — кивнул он на одеяла. — Они тебе пригодятся.

— Спасибо.

— Спокойной ночи, Мик Кимри, — как-то уж очень серьезно произнес он и вышел из комнаты.

— Спокойной ночи, Эрик Торланд, — прошептала Мик и уселась на кровать.

Кровать была на удивление мягкой — наверное, заботливый Эрик постелил матрас. Мик вдруг стало очень весело, даже сон прошел. Это неожиданное приключение позволило ей оправдать Пита, подло обманувшего ее доверие. В жизни все состоит из случайностей. Если бы этот парень заехал за ней, то она никогда бы не узнала, что за человек Эрик Торланд. И уехала бы с горьким осадком на душе.

Мик жалела только об одном: завтра ей придется уехать. Увы, Эрик Торланд не был похож на человека, склонного менять свои решения… В любом случае, она была ему благодарна. Он помог ей почувствовать себя так легко и свободно, как Мик не чувствовала себя никогда прежде…

Когда Мик проснулась, она застала Эрика за приготовлением завтрака.