Пока Рита добиралась до дома, почувствовала дурноту. Пока поднималась по лестнице, ее совсем замутило. Она открыла дверь, вошла в квартиру, сняла обувь и сразу легла. Спать она не собиралась, но неожиданно задремала. Ее разбудил щелчок дверного замка. Игорь пришел. Рита вышла ему навстречу и села на тумбочку для обуви.

— Как-то плохо себя чувствую.

— Ничего, сейчас я тебя вылечу, — Игорь был в хорошем настроении, в руках держал пакет с продуктами и даже чмокнул жену в щечку.

— Пойдем на кухню, я тут кое-чего купил, — он подошел к столу и начал выкладывать продукты из пакета.

— Что за праздник? — удивилась Рита, увидев бутылку водки «Русский стандарт» и шампанское.

— Я ведь понимаю, как тебе сейчас нелегко. Надо снять стресс. Завтра к одиннадцати нас вызывает следователь, будут допрашивать на детекторе лжи, — Игорь, не торопясь, выкладывал на стол банку тунца, хлеб, свежие огурцы, помидоры и сыр.

— Я знаю, мне уже звонили из Следственного комитета. Открой шампусик, — Рита с охотой потянулась за стаканом, так как бокалов, предназначенных для этого напитка, в съемной квартире не было.

Игорь с хлопком открыл бутылку и наполнил пенящимся шампанским стакан.

— Что у тебя сегодня спрашивали? Как ты думаешь, у них есть хоть какие-нибудь предположения?

— Думаю, что нет, — Рита жадно отпила из стакана. — Сегодня поймали какого-то бомжа. Что это за сыщики? Даже мне понятно, что бомж не то чтобы ребенка украсть, он даже кусок хлеба в магазине спереть не сможет. К таким, как он, все относятся с презрением, их за версту все оббегают. Ты можешь себе представить бомжа, идущего с новой детской коляской по городу?

— Да, наша полиция это вообще ужас какой-то! Кого туда понабрали? Одних уродов. Вот когда батя работал, все по-другому было.

Время летело быстро, спиртное уже заканчивалось. Сейчас Рите больше всего хотелось затащить мужа в постель. Она стянула с себя свитер и осталась в белой майке на тоненьких лямках, из-под которой выглядывал ажурный лифчик красного цвета, поддерживающий аппетитную грудь. Рита повисла у мужа на шее, но Игорь думал сейчас совсем не об этом. Его состояние достигло такого уровня, когда уже еле стоишь на ногах, а хочется выпить еще и еще.

— У тебя деньги есть? — еле выговорил Игорь. Руки его мелко подергивались, голова опустилась в тарелку с сыром.

Рита была тоже пьяна, но держалась гораздо лучше мужа.

— Сто рублей.

— Иди за водкой.

— Какую водку я тебе куплю за сто рублей? — Рита визгливо пустилась пререкаться с мужем.

— Я сказал тебе, сука, пошла за водкой!

— Пошел ты на хрен! — она развернулась и ушла из кухни, позабыв, что обижать пьяного супруга никак нельзя. Потому и упала от полученного сзади удара ногой, не успев даже вскрикнуть.

— Что, — орал взбудораженный супруг, — ребенка просрала и чувствуешь себя героиней? Вставай, тварь, — он поддал ей ногой так, что она громко застонала.

— Ты! Уродина! Забыла, откуда я тебя, овцу, вытащил? Забыла, да? Забыла? — продолжал кричать Игорь.

В дверь позвонили.

Рита встала на четвереньки, пытаясь подняться.

— Не дергайся, я тебе сказал, — Игорь, шатаясь из стороны в сторону, пошел к двери.

— Игорь, Рита! Откройте! Игорь распахнул дверь.

— Ну, че вам всем надо? Горе у нас! Понятно? Ребенка у нас украли! — он даже всплакнул, шмыгая носом и утирая рукавом лицо.

— Вы так кричите, что весь подъезд разбудили. Сейчас соседи милицию вызовут. Прекращайте немедленно.

Тетя Лена с нижнего этажа хорошо относилась к этой паре, даже оставалась иногда присмотреть за ребенком. Она понимала, что сейчас им тяжело, но если кто-нибудь вызовет полицию, будет еще хуже.

— Все, мы ложимся спать. Все. Кричать не будем. Все, — Игорь водил рукой перед глазами соседки, прикладывая указательный палец к губам, заверяя, что, мол, тихо, больше дебоширить не будем.

Женщина, не говоря больше ни слова, ушла. Игорь, не раздеваясь, улегся в кровать, и не успела его голова коснуться подушки, как на всю квартиру раздался пьяный мужской храп.

Рита бродила из угла в угол, спать не хотелось. Постояла у окна. Посмотрела на пустынную ночную улицу. Проехала машина. Пробежал какой-то парнишка. Черные ветви деревьев, качаясь под неслышным ветром, вселяли тревогу, тревогу, тревогу…

Тишину нарушил резкий звонок домашнего телефона. Рита поспешно сняла трубку, испугавшись, что проснется Игорь.

— Алло.

— Вы — мать пропавшей девочки? — Да.

— Слушайте меня внимательно. Я сегодня видел ребенка, похожего на вашу дочь, фото которой каждый день показывают по телевизору.

— Этого не может быть! — Рита прислонилась к стене и медленно съехала на пол. — Где она?! Где моя дочь?!

— Слушайте и не перебивайте. Я смогу предоставить вам эту информацию за вознаграждение в размере ста тысяч рублей. Завтра в шесть часов вечера принесете деньги, обязательно в конверте. Деньги принесете к скверу около общежития педагогического университета, положите в урну, которая находится справа от лавочки, стоящей напротив фонтана. Там же возьмете конверт, в нем будет находиться записка с информацией о вашем ребенке. За вами будут наблюдать. Если что-то пойдет не так, вы не сможете найти своего ребенка.

Рита молчала. Когда в трубке послышались гудки, кинулась в ванную и зарыдала, упав на пол. Она царапала ногтями кафель, била ногами в стены, все тело сотрясалось в приступе неподдельного горя. Что она наделала! Боже, что она наделала! Вдруг рыдания сменились истерическим смехом. Рита хохотала сквозь слезы, как сумасшедшая. Потом опять зарыдала. К утру она совсем обессилела и уснула прямо на полу.

Когда Танов открыл глаза, было всего половина четвертого ночи. Он попытался заснуть снова, но не мог отвлечься от мыслей о странном исчезновении восьмимесячной Леночки Ястребовой. Его охватил ужас, ведь Ванька тоже совсем ребенок, ему всего восемь лет. Как уберечь его от внешнего мира? Как сделать так, чтобы с ним никогда ничего не случилось? Он еще совсем маленький. Из школы до дома добирается один. Правда школа находится в соседнем дворе, но все равно, что он может сделать в свои восемь лет, если на него нападут? Павел Николаевич сел на кровати, встряхнул головой и произнес вслух:

— Что это я? Схожу с ума? Бред какой-то.

Он посидел, пытаясь отогнать от себя мучительные мысли. Представил Тамару. Что бы было с ней, случись что-то с Ванькой? Нет, она бы не пережила этого. Если бы ребенок пропал, и его не было сутки, двое, трое… Его жена уже просто умерла бы. А ведь Ястребова держится довольно бодро. И этот кот. Кот и ребенок, ребенок и кот. Что-то здесь не так. Коляска с ребенком возле зоомагазина, наполнитель для кошачьего туалета, кошачий корм. Может быть, отец девочки вовсе не Игорь? Может быть, Ястребова скрывала от мужа, что родила ребенка от другого? Может быть, поэтому материнские чувства практически отсутствуют? Ну не похожа она на убитую горем мать, никак не похожа. Оставалось надеяться, что исследование на полиграфе хоть что-то прояснит.