Так что, как только проект закончился, он перестал приезжать. Так нужно было. Не стоит давать ему лишних надежд.

— Проект закончился, что ему тут делать? — бубню себе под нос. Отпиваю кофе.

В самом деле, выгляжу как робот, чувствую себя как робот. Вернее, ничего не чувствую, как робот. Решаюсь.

— Я не знаю, что делать, Ань, — смотрю на нее снизу вверх и рассказываю, как всё было. О прогулке ночью, о цветах, о Лёшиных истериках и его угрозах. В деталях. О том, что боюсь себя, его, перемен. Всего боюсь.

Аня молчит некоторое время. Видно, что наш разговор ее шокировал, и она не может найти слов. Или просто просчитывает варианты. Наконец, ее взгляд становится осмысленным.

— Я бы на твоем месте собирала чемоданы. Он ведет себя как тиран, деспот и сумасшедший. Нормальный человек не станет угрожать любимой женщине, даже если она его обидела. А готовя ему пироги и вылизывая кухню, ты ничего не решишь. И ничего этим не исправишь.

Аня выглядит решительно, и я немного приободряюсь. Наверное, мне нужно было с кем-то поделиться этим. А с кем еще?

— Тут дело не в Фёдорове, и не в любом другом мужчине. Дело в тебе. Ты пытаешься сломать себя и подогнать под Лёшу, потому что думаешь, что обидела его. Но ты ему не изменяла. И ничем ему не обязана. Он всё это время хотел сделать из тебя другого человека: с другими привычками, другими взглядами, другим опытом. Но это не любовь. Любовь — это принимать человека таким, каким он есть. Я вот тебя люблю, и живчика, и Стэпфордскую жену, и Джульетту. Ну, Стэпфордскую жену, наверное, чуть поменьше. Предлагаю собрать-таки чемоданы. Поживешь у нас пока. А с другими его угрозами по ходу дела разберемся. Ну, чего ты?

А я сижу и начинаю хлюпать носом. Эмоции, такие редкие в последнее время, меня просто затапливают. Выливаются слезами, шумным дыханием, бешеным стуком сердца. Эмоции — это хорошо. Это значит, что я жива и весь мир, вся жизнь еще впереди.

Мне двадцать семь, а я рыдаю в своем кабинете. Дожили. Надо срочно взять себя в руки. И никакой лазаньи на ужин. Только чемодан. Только хардкор.

Глава 13.

Я не разбираю чемодан. За последний месяц собирала его уже дважды. И пристанище у Ани — не мой финальный пункт. Я вообще пока не понимаю, куда пойду, что буду делать. Я очень боюсь, но всё же чувствую себя свободной. Как будто на мне были наручники или кандалы, и вот вдруг упали, раскрылись сами собой. Я лёгкая, как пёрышко.

Тем же днем я приехала домой, собрала те вещи, без которых не хотела уезжать и отправила к Ане, а сама уселась ждать Лёшу.

Не думала, что за три года жизни в этой квартире у меня соберется так мало вещей. Да, я часто отдавала ненужную одежду и обувь, но дело даже не в этом. Ни одной личной, особенной кружки. Ни одной рамки с фото. Всего пара книжек.

Это был наш дом. А сегодня я вдруг поняла, что дом всегда был Лёшиным, но, похоже, так и не стал моим.

Лёша пришел не очень поздно. Он не сразу заметил, что я собрала вещи, зато быстро возмутился отсутствию ужина. На то, что я съезжаю к Ане, он среагировал не сразу. Не поверил.

Я говорила, что больше так не могу, что ему нужна совсем другая женщина и, конечно, мне плохо и больно, что перемены — мой страшный кошмар. Но я не хочу больше думать, что вот на этом моя жизнь закончилась.

— Ты думаешь, без меня тебе будет лучше? Увидим. Не говори, что я тебя не предупреждал, — сказал он.

Он подумал обо мне самое плохое. Как и всегда. Я пыталась объяснить, но как говорить с человеком, который не хочет тебя слышать.

Я все еще невыносимо боялась, но больше не могла чего-то ждать.

И вот я сижу на диване, пью чай, пока Аня выискивает мне постельное белье, выдает полотенце и вообще создает правильную, уютную суету. Всё для меня, поразительно. Не я мечусь по квартире, чтобы угодить Лёше. Аня суетится, чтобы мне было комфортно. Я ловлю себя на мысли, что все три года не ощущала заботы.

Я чувствовала… принадлежность. Мои проблемы решались, если я просила об этом. Правда, только те, что считались настоящими проблемами, и которые можно было решить по-мужски.

Но я никогда не получала чашку чая, например, и поддержку, когда мне было плохо. Хлопок по плечу и «не парься», а чаще просто «что у нас на ужин?».

Я должна была заботиться, потому что я женщина, никак не наоборот.

— Ну как ты? Все нормально? Мне надо, чтобы ты чувствовала себя как дома. Тебе всего хватает? — Аня, наконец, плюхается на диван рядом со мной и выдыхает.

— Впервые за три года, когда я ушла из своего… жилища, я почему-то и правда чувствую себя дома. Спасибо. Как думаешь, это очень странно?

Аня улыбается в ответ. Почему-то у нее на всё есть ответ. На все есть какое-то решение. По крайней мере, на все, что связано со мной.

— Нет, вообще не странно. Дом там, где ты. Где тебе спокойно. И где о тебе позаботятся. Все совпало.

В самом деле. Пару месяцев назад я думала, что у меня идеальна жизнь. Отличная работа, идеальный мужчина, квартира как со страниц журнала. Забавно, сейчас я понимаю, что где-то внутри было пусто и холодно. И вот сейчас я начинаю отогреваться.

. .

Неделю я живу у Ани, хотя уже получила деньги, чтобы снять квартиру. Она пытается говорить, что я совсем не мешаю ее семейству. Верю, верю, и все равно считаю, что пора и честь знать.

Но дело не только в этом. Мне отчаянно нужен кусочек этого мира, где я смогу побыть одна. Решить, как буду жить дальше. Понять, кем я стала, чего хочу. И хорошо ли мне с собой.

Я три года жила с мужчиной, к которому притерлась так, что, за мелким исключением, забыла, какой была, чего хотела, что любила. Пора знакомиться с собой заново.

Обещаю остаться, пока не найду то, что нужно. И остаюсь. Но варианты, как назло, или далеко, или с бабушкиным ремонтом, или стоят как вилла в Италии. Так что пока я продолжаю жить у Ани и ныть, что мне неудобно ее стеснять.

Однажды вечером я получаю сообщение с незнакомого номера. Двух секунд