Но эта мысль даже не пришла ему в голову. Вот только один раз назвавшись случайно заблудившимся путником, он уже не мог все переиграть и открыть ей правду.

И сколько он ни пытался себя убеждать, что, вернувшись в Лондон, он вновь может стать безжалостным эгоистом, последние две недели он непрерывно думал о том, как же ему быть дальше.

Только почему он постоянно о ней думает? Думает о теплом, податливом теле, о тихом смехе, о застенчивости, которая не исчезла, даже когда они успели досконально друг друга изучить… Но пусть она и сумела прочно обосноваться в его снах, он все равно не собирался ей звонить, потому что то, что у них было, не подразумевало какого-либо продолжения.

И они оба с этим согласились, а когда он уходил, вновь облаченный в кашемировое пальто, она смеялась, притворяясь, что не узнает его, а он лишь кривовато улыбался, потому что понимал, что может взять ее с собой с тем же успехом, что и продолжать чистить снег в старой одежде ее отца.

Но, уходя, он внезапно почувствовал болезненный укол в груди.

Глубоко вдохнув, Тео оглядел купленный три года назад роскошный пентхаус, который за это время подорожал в четыре раза, безуспешно пытаясь представить здесь Бекки. Да и к его образу жизни она подходила ничуть не лучше, чем к этому дому. Потому что в его мире шикарно одетые женщины либо прилагались к мужчинам в роли эдакого украшения, либо сами были чертовски богаты и надменно-снисходительны ко всем, кому не так повезло в этой жизни.

А еще они буквально утопали в золоте и бриллиантах, и их либо возили на блестящих лимузинах, либо они сами гоняли на юрких спортивных машинках.

Но матери бы она… понравилась. Бекки была как раз той простой девушкой, каких она всегда одобряла, да и в ее внешности было что-то итальянское… Длинные темные волосы, приятные округлости…

Маме бы она точно понравилась, и…

Впервые со дня возвращения в Лондон ему на плечи перестала давить непосильная тяжесть.

Вместо того чтобы мгновенно забыть о Бекки, он все это время продолжал о ней думать и теперь понимал, что все эти дни смотрел на все с неверной позиции.

И как он только сразу не понял, что не может выкинуть ее из головы по одной простой причине? Он же с ней еще не закончил. Их связь еще не подошла к логическому завершению, так что вполне естественно, что она продолжает являться ему в фантазиях.

Он ей позвонит, они снова встретятся и вместе съездят к маме в Италию, и Бекки наверняка станет бальзамом на иссохшую материнскую душу, которая наконец-то порадуется, что он связался с подходящей девушкой.

Мать вновь обретет смысл жизни и быстро поправится, а когда она окончательно окрепнет, он скажет, что между ним и Бекки все кончено.

А еще Марита наконец-то получит свой коттедж. Согласится ли Бекки поговорить с родителями о продаже дома? Разумеется. Это более чем разумно с финансовой точки зрения, а даже если она этого и не понимает, он быстро ее убедит. Если дом в ближайшее время не продать, он уже через год развалится, и тогда они за него вообще ничего не получат.

Согласится ли она ему подыграть ради больной матери? Конечно, согласится. Такой уж она человек. Добрый и отзывчивый. Да у нее иногда слезы на глаза наворачивались, когда она рассказывала ему о животных, которых лечила.

Отдельные ниточки стали сплетаться в четкий план.

И ему это нравилось.

Теперь он знает, что делать, и одним махом не только решит все проблемы с матерью, но и вновь встретится с Бекки.

Вытащив мобильник, Тео набрал номер…

Уже собираясь завалиться в постель, Бекки услышала звонок и мгновенно расстроилась. Ну почему ей так не везет? Неужели ей третью ночь подряд придется мчаться на вызов, вместо того чтобы в кои-то веки нормально выспаться?

Но стоило ей сонно взглянуть на экран и увидеть, кто звонит, как ее сердце мгновенно сильно забилось.

Уходя, он взял ее номер, потому что хоть метель и стихла, но дороги все еще были опасны, и она переживала, что он может не добраться до Лондона в своей глупой спортивной машине.

– Я позвоню, если застряну где-нибудь на полпути в канаве.

Правда, своего номера он ей не дал, и она ничем не выказала огорчения, потому что помнила, о чем они договаривались. Никакого продолжения у их связи не будет.

Разумеется, он ей так ни разу и не позвонил, но ее собственные воспоминания о ласках в снежном плену были столь же живы через две недели, как и через два часа после его ухода.

Да еще и клиенты стали потихоньку обращаться в другую ветклинику в двадцати пяти километрах к северу, так что в последнее время Бекки чувствовала себя как последний гость на вечеринке, задержавшийся, когда все уже разошлись, свет выключили, а работники начали убирать со столов…

Да и дом…

Вообще-то Бекки твердо решила не думать о доме, пока не подыщет себе новую работу. В конце концов, человек может одновременно думать лишь о весьма ограниченном наборе вещей.

Но ничто из этих волнений все равно не могло затмить в ее голове образ Тео, о котором неприлично часто вспоминала, гадая, где он и чем занимается, попутно придумывая маленькие диалоги на случай, если они когда-нибудь вновь случайно встретятся, хотя отлично понимала, что этого никогда не случится.

И как ему вообще удалось так прочно завладеть ее мыслями? Неужели потому, что он пришел именно в ту минуту, когда она была особенно уязвима? Или она просто слишком изголодалась по мужскому вниманию? Или дело в чем-то совершенно ином?

Может, все гораздо проще, и она самым банальным образом, по неопытности, не смогла устоять перед поразительной красотой и невероятной сексуальностью?

Но стоило ей об этом подумать, как она неизбежно начинала представлять, с какими женщинами он сейчас проводит время. Она ведь даже не спросила, есть ли у него девушка! Правда, на первый взгляд ей показалось, что он из тех, кто никогда не станет обманывать свою женщину, но ведь она вполне могла ошибиться!

Он вполне мог вернуться в Лондон и направиться к какой-нибудь великолепной блондинке.

Да и в любом случае Бекки была слишком реалисткой, чтобы ждать от него звонка, и теперь смотрела на мобильник с открытым ртом.

– Да?

Уловив в ее голосе нерешительность, Тео сразу же понял, что поступил верно. А ведь когда он уходил, оставляя позади себя бывшую девственницу, он боялся, что она станет ему навязываться и создавать проблемы…

– Ты мне не подходишь, – рассмеялась она тогда, – но если я и дальше буду ждать подходящего, то рискую так навсегда и остаться девственницей.

– Да ты просто меня использовала! – рассмеялся он в ответ.

– Неужели я тебя обидела?

– Да как-нибудь переживу…

И она не врала. Потому что, когда пришла пора расставаться, она не пыталась его удержать и не задавала дурацких вопросов, будет ли он по ней скучать. А вместо того чтобы плакать и дарить прощальный поцелуй, она улыбнулась, помахала рукой и захлопнула дверь прежде, чем он успел завести мотор.