Как я поняла, малыш не принадлежал никому конкретно — остался один из помета и прибился к детям, которые подкармливали его остатками от собственных обедов. Стать бездомной бродяжкой у собаки шанса не было — зимой подъедали все, что можно. А для меня этот малыш был прежде всего шансом спасти собственных собак. Да, жестоко, но менять традиции этого мира я не собиралась. Хоть и жалко было щенка, доверчиво глядящего на меня наивными янтарными глазками, а судьбу его уже предрешили.

Но пес придерживался другого мнения. Практически все время, когда я его видела, он что-то таскал в пасти — тряпку, палку, кусок кожи… Апортировка доставляла ему такое удовольствие, что я сдалась.

Судя по зубам, малыш родился примерно полгода назад, но до колена мне не дорос. Я прикинула, до какого размера он вырастет, осмотрела костяк… «Четки» на ребрах и припухлости на лапах в зоне роста намекали на начинающийся рахит. Пока я ничего с этим поделать не могла, но предупредила детей, что если они хотят получить здоровую собаку, кормить его надо лучше. Хотя бы требухой, а не той бурдой, что лили в миски домашним собакам. И добавлять сухие травы: крапиву, одуванчик и малиновый лист в деревне заготавливали чуть ли не в промышленных масштабах. И мариновали, и сушили.

Оставалось вспомнить, чем можно прогнать глистов. Но тут требовался совет деревенской знахарки — она пользовала людей, но травы подходили и животным. Тем более, что и моим девчонкам срок подходил.

Щенок, который даже не имел имени, очень быстро понял, что если он отдаст мне палочку, получит что-то вкусное. И стал таскать мне все, что попадалось на пути. Пришлось менять дамми и усложнять задачу. Вскоре по моей просьбе приносился: поводок (кусок веревки с петлей), жамми (кожаный мешок, набитый шерстью), палочку (определенную, которая использовалась только для занятий) и соломенный жгут.

Дети пришли в полнейший восторг и включились в процесс. Вскоре я стала выделять двоих — мальчишку лет двенадцати, который готовился весной пройти церемонию взросления, и десятилетнюю девочку. Они не стеснялись спрашивать и, если что-то не получалось, не успокаивались, пока не находили причину. А еще они искренне стали заботиться о щенке.

Я научила их ухаживать за шерстью. Для вычесывания вполне подошла щетка, которой чистили лошадей. Показала, как следить за ушами, глазами и зубами. Преподала азы дрессировки, так что уже через неделю малыш вполне бодро топал на поводке, поглядывая на проводника. Мне понравилось, что в глазах стоял не ужас ожидания очередного тычка, а любопытство и желание сделать все правильною. В общем, забот хватало, так что скучать не приходилось.

А тут еще Даша отличилась…

В одну из ночей новолуния, когда даже звезды спрятались за облаками, деревню разбудил заполошный лай собак. И шумели они со стороны мужского дома, в котором, вместе с ближайшими воинами, жил Ёншин.

Из собак там могли оказаться только Даша и Нюта, их одних не привязывали и позволяли ходить везде. Деревенских привело в восторг их умение вести себя «в обществе», и для моих собак сделали послабление. Я не противилась — далеко от моей комнаты они не отходили, да и случись что, мне достаточно было позвать, а не мчаться к будкам отвязывать.

Но чтобы собаки ушли так далеко? Я спала наполовину одетой — отопления не хватало, и даже в комнате изо рта шел пар. Накинуть куртку и добежать до места происшествия хватило пары минут.

На земле, прижатый мощными лапами Даши, лежал мужчина. Его попытки подняться пресекались грозным рыком и оскалом. Рядом, держась за раненую руку, стоял Туанхо. То, как он смотрел на Дашу, меня насторожило.

— Даша, ко мне! — я очень испугалась.

Собака моментально отпустила жертву и уселась у моей левой ноги. Мужчины подхватили лежащего, и в свете факелов я увидела его лицо. Чужак! А Туанхо что-то эмоционально объяснял подошедшему Ёншину. В ходе разговора принц поглядывал то на меня, то на Дашу. Я на всякий случай перехватила её за ошейник и приготовилась защищаться. Тем более, что окружающие старались близко к нам не подходить.

— Нюта, ко мне! — подозвала я крутящегося неподалеку лабрадора.

На неё вообще никто внимания не обращал, но я решила совсем не отпускать от себя непоседливую парочку.

И только, когда все успокоились, к нам подошел перевязанный Туанхо.

— Благодарю тебя, Даша, — поклонился он собаке, а мне пояснил: — Она мне жизнь спасла. И, наверное, господину тоже.

Но меня больше удивило его поведение. На моих собак старались просто не обращать внимания, если они не показывали какие-то трюки… А собственные могли и пинка получить за то, что не вовремя попались под ноги. А тут — поклоны отвешивают!

— Туанхо, что все же произошло? Дашка без приказа работать не станет.

— Она кинулась, когда он на меня со спины напал. Если бы не собака…

Похоже, Даша начала воспринимать деревенских жителей за своих. Деревню она уже давно окарауливала, настораживаясь на все незнакомые звуки или явления. А тут чужак на «своего» напал!

— Тебя принц к себе приглашает. Собак тоже можешь взять, он разрешил.

В главном доме я еще не была. Он мало отличался от общего женского. Такие же маленькие комнатки с выходящими сразу на улицу дверьми, полы, застеленные циновками, круглые жаровни на низких ножках.

Я разулась у входа, оставив соломенные лапти на специальном камне под навесом. Девочек оставила на веранде, так, чтобы были на виду.

Ёншин сидел на полу, на плоской квадратной подушке. Такая же лежала напротив. Мужчина указал мне на неё и молча ждал, пока я устроюсь поудобнее. Тем временем занесли низенький столик, больше похожий на большой поднос на ножках. На нем стоял чайник и две крохотные, чуть больше наперстка, чашки.

Ёншин разлил чай и придвинул мне тарелочку с печеньем. Его пекли из смеси рисовой муки, орехов и меда. Судя по всему, разговор предстоял серьезный.

Как только принц понял, что я готова, начал с места в карьер:

— Это правда, что твоя черная собака может охранять по приказу? То, что я видел все это время…

— Правда. Мы с ней норматив сдавали, и неплохо справились.

— Не понимаю, — покачал головой принц, — но это не важно. Тот мужчина, которого она поймала, был послан убить меня. И действовала Даша очень… необычно. Туанхо сказал, она схватила руку с мечом. Ни он, ни я такого прежде не видели. Собаки не могут догадаться, что надо опасаться оружия.

— Даша знает, — разговор мне очень не нравился.

— Что ты хочешь?

Приехали. Такого я не предвидела, и даже не сразу смогла ответить.

— Почему молчишь? Что ты хочешь? Соль? Золото? Серебро? Или положение в обществе? Сейчас я не могу тебе его дать, но когда стану Императором…

— Ничего. Мне ничего не надо. Даша не продается. Да и Нюта — тоже.

— Уверена? — он словно не удивился. — Купить можно все, вопрос, во сколько это обойдется.