Современник Елизаветы заметил: «Те женщины, что используют белила, быстро высыхают фигурой и седеют, поскольку это вещество имеет свойство иссушать естественную влагу плоти».

В некоторых случаях макияж мог быть смертельным. Он погубил одну из самых знаменитых красавиц Англии XVIII века Марию Ганнинг, графиню Ковентри. Ее муж ненавидел обильный слой краски, который она наносила на лицо, и в 1752 году, спустя всего год после их свадьбы, на модном званом обеде в Париже он гонялся за женой вокруг обеденного стола с салфеткой наперевес, надеясь поймать ее и стереть макияж.

К несчастью для нее, он быстро сдался, и прелестную графиню никогда не видели без мертвенно-белой кожи и ярко-красных щек, хотя она страдала от ужасных головных болей, у нее опухали глаза, кровоточили десны, шатались зубы, выпадали волосы, и мучила постоянная дрожь. В 1760 году она умерла в возрасте двадцати восьми лет. «Жертва косметики!» – сокрушалась английская пресса.

Ртутная тональная основа была в равной степени модной и ядовитой. Она обладала свойством скрывать морщины, пигментные пятна и веснушки, придавая лицу сияющий полупрозрачный цвет, маскируя признаки внутреннего расстройства, извращенных сексуальных фантазий и Божьего гнева. Многие наносили поверх ртутного тонального крема пудру на основе мышьяка, которая придавала коже лица завидную бледность.

Чтобы придать лицу красок, королева Елизавета использовала киноварь – краску на основе красной сернистой ртути, нанося ее на щеки и губы. Иными словами, ежедневно королева густо покрывала лицо различными смертоносными веществами. К сожалению, почти все женщины при английском дворе, а также многие знатные дамы Европы следовали примеру Елизаветы. Возможно, немало благородных леди того времени, скончавшихся в муках, были умерщвлены собственной косметикой.

В дополнение к отравлению тяжелыми металлами, похоже, густой макияж был способен вызвать рахит – дефицит витамина D из-за отсутствия солнечного света. В 2013 году итальянские исследователи сообщили, что обнаружили в семейном склепе Медичи во Флоренции двух новорожденных XVI века с признаками запущенного рахита. Судя по всему, кожа их матерей почти не поглощала солнечный свет во время беременности. Закутанные в слои тяжелой ткани, они покрывали немногие участки открытой кожи толстым слоем свинцового грима, который полностью блокировал солнечные лучи.

В последние годы жизни Елизавета сильно сдала, как физически, так и психически. Она постоянно устраивала истерики перед фрейлинами, порой швырялась в них косметикой и щетками для волос. Крестник королевы сэр Джон Харингтон заметил, что теперь она «не держится так спокойно, как прежде, однако… кажется гораздо более прямолинейна, нежели обычно, в отношении своих фрейлин».

Хотя Елизавета и прежде не пренебрегала разумными предосторожностями для обеспечения личной безопасности – как и все монархи, – однако к 1590-м годам у нее развилась серьезная паранойя. Иезуиты, говорила королева, замыслили отравить ее. Сэр Джон Харингтон отмечал: «Она много расхаживает по своим покоям, топает ногами, заслышав дурные вести, и время от времени от великой ярости набрасывается со своим ржавым мечом на аррас [гобелен]».

Королева становилась все более одинокой и подавленной по мере того, как умирали ее старые друзья. Самый тяжелый удар пришелся на 1601 год, когда ее молодой поклонник Роберт Деверо, 2-й граф Эссекс, был казнен за измену. Джованни Скарамелли, венецианский посол, писал: «Она так внезапно замкнулась в себе, хотя привыкла жить на полную, особенно в последние годы. Казалось, ее дни будут длиться вечно, однако теперь Елизавета позволила горю одержать верх над ее силой».

В последние два года жизни королева подолгу сидела в темноте и часто разражалась слезами. Елизавета Тюдор, хитрый и энергичный политик, превратилась в ворчливую и нерешительную старуху, которая стремительно теряла власть. Некоторые современники полагали, что это не что иное, как возраст: быть шестидесятилетним в те времена – все равно, что быть восьмидесятилетним сейчас, то есть ощущать, что жизнь уже на исходе, а тело физически и умственно подводит тебя. Однако кое-кто из более поздних экспертов предположил, что изменение личности королевы могло стать результатом десятилетий отравления косметическими и лекарственными средствами.

К сожалению, посмертное вскрытие Елизаветы не проводилось: она была весьма щепетильна, когда дело касалось тела. Она не только заставила своих дворцовых врачей дать торжественную клятву об отказе от вскрытия, но и строго запретила бальзамировать ее. Елизавета пожелала, чтоб ее тело омыли, одели, помазали сладко пахнущими специями и осторожно опустили в гроб, наполненный ароматными травами.

У нее были веские причины опасаться бальзамирования. До того как в обиход вошли капельницы, облегчавшие удаление крови и введение консервирующей жидкости, бальзамирование представляло собой кровавое месиво. Любого, кто исполнил бы его сегодня подобным образом, ждала бы тюрьма за надругательство над трупом. После того как хирург разрезал туловище от верха до низа, он удалял кишечник и сердце, а затем делал глубокие надрезы по всему телу сзади и спереди и руками выдавливал кровь. Затем высушенное абдоминальное пространство наполняли ромашкой, миррой, лавандой, розмарином, тимьяном, корицей, шалфеем и другими травами – словно начиняя цыпленка, – а после зашивали. Некоторые хирурги, например Амбруаз де Паре, практиковали удаление мозга (о чем он писал в главе про бальзамирование своей медицинской книги).

«Из тела, которое должно быть забальзамировано благовониями на очень долгий срок, – писал он, – прежде всего следует извлечь сердце, чтобы оно могло быть забальзамировано отдельно и сохранено в таком виде, как сочтут нужным родственники. Также необходимо извлечь мозг, распилив череп пилой. Затем надлежит сделать глубокие надрезы на руках, бедрах, ногах, спине, пояснице и ягодицах, особенно там, где проходят большие вены и артерии, прежде всего для того, чтобы таким образом вытеснить из тела кровь, которая в противном случае будет подвергнута разложению; кроме того, таким образом освободится пространство, чтобы заложить ароматический порошок… затем все тело должно быть омыто тампонами, смоченными в aqua vita[22] и сильном уксусе… затем эти разрезы, и все проходы, и открытые места тела следует наполнить специями… после чего тело должно помазать маслом живицы… Наконец, пусть его положат в свинцовый гроб, крепко спаянный, и наполнят свободное пространство сухими сладкими травами».

Однако пожелания Елизаветы относительно бальзамирования были отклонены, поскольку ее не успевали похоронить своевременно. Шесть ее фрейлин посменно сидели подле гроба сутки напролет в течение месяца, пока ее преемник Яков I добирался в Лондон из Шотландии для организации похорон.