Делука же чуть ли не улыбался, как будто всецело наслаждался вниманием.

Первый крупный прорыв в деле произошел вечером следующего после обнаружения тел понедельника. Рэй Роуз и его люди работали практически круглосуточно в течение четырех дней, домой возвращались только принять душ, побриться и переодеться, может, поспать часа два или три, не больше. Сам Роуз спать не мог, закрывая глаза, он каждый раз видел истерзанное юное тело Майкла Коломбо. Без кофе Роуз – как и большинство его людей – уже свалились бы.

В десять вечера понедельника Роуз сидел за своим столом и смотрел на телефон, едва ли не пытаясь заставить его позвонить. Ранее тем же вечером поступило два анонимных звонка, оба от одного и того же нервного молодого человека, утверждавшего, что располагает важной информацией об убийствах Коломбо, но не желавшего, чтобы его видели в полицейском участке. Возможно, это просто чудак, однако Роуз считал иначе, что-то в голосе молодого человека заставило старшего следователя почувствовать, что тот не шутит. Поэтому он уставился на телефон, словно отдавая ему мысленный приказ позвонить еще раз.

Наконец в 22:50 раздался звонок.

– Я все еще хочу поделиться с вами информацией, – произнес встревоженный голос. – Мы можем где-нибудь встретиться?

– Где скажете, – тотчас ответил Роуз.

– Вы знаете, где ресторан «Денни»?

– Да.

– Хорошо, я встречусь с вами там в одиннадцать тридцать. Я буду в кабинете номер один.

– Хорошо, – непринужденно ответил Роуз.

– До встречи.

Повесив трубку, Роуз распорядился:

– Итак, я хочу, чтобы ресторан «Денни», когда мы будем оттуда выходить, был полностью окружен. Перекройте все двери, каждое окно, перегородите машинами парковку. Я хочу, чтобы все были начеку: возможно, звонивший – чудак или мирный гражданин, действительно располагающий какой-то информацией, но он может быть и убийцей Коломбо. Помните, что взять этого парня – вторая по важности вещь. Первое и самое главное – защитить других людей в «Денни».

Роуз посмотрел на часы.

– Идем!

«Вот оно», – подумал Рэй Роуз. Инстинкт полицейского заставил его это почувствовать.

Меры предосторожности оказались излишними.

Рэй Роуз сел в кабинете «Денни» напротив молодого человека лет двадцати, ничем не отличающегося от тех, кого Роуз мог встретить на улицах Элк-Гроув-Виллидж. Когда в крови улегся адреналин, полицейский мысленно отмел две из трех категорий, в которые ранее поместил молодого человека: он не убийца Коломбо и не чудак.

– Это ты звонил? – спросил Роуз.

– Д-да.

– Хорошо. Я следователь Рэй Роуз, и я веду дело Коломбо. Как тебя зовут?

– Э, Гленн. Норман Гленн.

– Хорошо, Норман. Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты отозвался. Это правильный поступок, и я надеюсь, что ты сможешь нам помочь. Что ты хотел нам рассказать?

– Моя… моя сестра, – произнес Норман Гленн неуверенным голосом. – Она… она знает парня, которого Патти Коломбо пыталась нанять, чтобы убить родителей.

– Кто твоя сестра, Норм?

– Нэнси Гленн. Она и П… Патти были лучшими подругами. Они ходили… вместе учились в старшей школе.

– А кто этот ее знакомый парень?

– Вроде его зовут Лэнни. Он продавец автомобилей. Его фамилию знает Нэнси.

– Хорошо. Ты знаешь о нем еще что-нибудь? Может, где он продает машины?

– Раньше он работал в «Фрэнклин-Уэбер Понтиак» в Шаумбурге. В прошлом году Нэнси купила у него машину, а потом какое-то время с ним встречалась. Она и познакомила его с Патти. Потом, я думаю, он женился или что-то в этом роде, и они с Нэнси перестали встречаться. Но он позвонил ей пару месяцев назад и пригласил на ужин. Именно тогда он ей рассказал, что Патти пыталась заставить его и его друга убить ее родителей.

– Где живет твоя сестра? – спросил Роуз у молодого человека.

– С родителями. На Кендал-роуд, примерно в квартале от дома Коломбо, – сказал Норман Гленн.

– Сейчас она дома?

– Да.

– Хорошо, о’кей. Пойдем поговорим с ней.

По дороге к дому Гленнов Рэй Роуз радовался, что успел предусмотрительно позвонить жене Джоанн и сказать ей, что, возможно, его не будет до утра. Джоанна была полной противоположностью типичной жены копа, которую так часто изображают в фильмах и романах: жена, постоянно жалующаяся на долгое отсутствие мужа и его преданность работе. Она всегда поддерживала Рэя. «Лучшая жена, которую только может пожелать профессиональный полицейский», – говорил Роуз; но тем не менее она волновалась. Роуз, когда его не было дома, старался как можно чаще звонить, чтобы ей было спокойнее. Последние пять месяцев и без того дались Джоанн тяжело: сначала Рэю приказали заниматься расследованием дела о наркотиках под прикрытием, а потом в первый день после возвращения в участок на него свалилось дело о тройном убийстве.

Мысли Роуз вернулись к Патти Коломбо. Несмотря на подозрения, ему казалось почти невероятным, что милая девушка из пригорода среднего класса действительно наняла кого-то убить родителей. И не только родителей, но тринадцатилетнего брата. Другой полицейский сказал, что у Патти «ангельское личико». Может, это и правда, но теперь Роуз был убежден, что душа у нее не ангельская.

Он не сомневался, что Патти в этом замешана. В тот момент у него была одна цель – выяснить, насколько глубоко замешана. Может быть, тогда он начнет понимать, что именно скрывается за ее «ангельским личиком».

4

Июнь 1956 года – июнь 1962 года

Патрисия Энн Коломбо родилась 21 июня 1956 года, в четверг, в первый летний день, в норвежско-американской больнице по адресу: Норт-Франсиско-авеню, 1044, в Чикаго. Акушером был доктор Винсент Колетти.

Фрэнк и Мэри Коломбо считали ее самым красивым ребенком из всех, когда-либо виденных: сразу с копной вьющихся волос, большими темными глазами, идеальными маленькими ручками и ножками – само совершенство. Придя на работу на следующее утро, Фрэнк Коломбо, начальник погрузочного центра на перевалочном складе «Вестерн Ауто», рассказывал всякому, готовому слушать, какая красавица его малышка Патти Энн. Он не замолкал целую неделю.

Фрэнк и Мэри жили в съемной квартире на втором этаже в двухквартирном доме на Вест Огайо-стрит, 1803, в нижней части чикагского Вест-Сайда. Некогда населенный представителями верхушки среднего класса, район постепенно деградировал сначала до среднего класса, затем до низа среднего класса, а потом до пролетариев, и все больше и больше людей начали называть его районом «синих воротничков». В середине 1956 года там все еще преобладали белые, было достаточно безопасно и чисто, как и положено в городе. Фрэнк и Мэри, как и многие другие молодые супружеские пары, мечтали о собственном доме в одном из множества западных пригородов, возникших вокруг открытого в прошлом году Международного