Удивленыша? За разговором как-то сами собой забылись и ротозейство лягушки, и угрозы врагов.

Услышав неожиданное предложение, Филин приосанился и, переступив с лапы на лапу, сказал:

— Я не знаю толком, где это Ясное, но я боец, и я готов. Собирайся, малыш.

Удивленыш вмиг оказался возле железной птицы.

— Мне остается только крепче держаться. — Существо-облачко взобралось на толстую шею Филина, вцепилось в железные перья, которые напоминали кружевной воротник. — Когда-то я тоже летал. Когда был настоящим, а не замерзшим и украденным Восторженным Вздохом. Представляете, друзья… — голосок Удивленыша от волнения прервался. — Юля дышала мной! Как это прекрасно. И как плохо ей сейчас.

— Удачи вам, — «пришла в себя» вдруг Ужасная Клементина.

— Поскорее возвращайтесь, — пожелала Катруся.

А Дон Кихот предупредил:

— Будьте осторожны. Нас здесь много, а вы — вдвоем. Мы не знаем, что замышляет Наплеватель. Поэтому берегитесь, друзья. И постарайтесь, наконец, разыскать Юлю…

Они летели около часа.

Уже давно исчезли редкие огни ночного города. Пролетели они и реку — еще не замерзшую, черную и бездонную, как пропасть.

— Если я не сбился с пути, то село где-то рядом, — крикнул Филин, с трудом поворачивая к Удивленышу голову.

Небо над ними стало медленно светлеть. Внизу же по-прежнему чередовались засыпанные снегом поля, деревья, одинокие хаты, а то и целые россыпи домов.

— Кажется, здесь, — ухнул Филин.

Они начали спускаться, хотя Удивленыш не видел еще даже признаков села.

И вдруг с морозного стылого неба, будто посвист вражеской стрелы, на них упал знакомый отвратительный голос:

— Попалис-с-сь!

Черный Сквозняк ударил Филина в спину. Удар был настолько сильный и неожиданный, что железная птица накренилась, рванулась в сторону.

— Крыло, — прохрипел Филин. — Я его еще у башни помял… Не слушается…

Новый страшный удар Черного Сквозняка бросил их вниз.

Удивленыш не успел ни испугаться, ни удивиться голым ветвистым деревьям, которые вдруг как бы прыгнули им навстречу с земли, принялись отчаянно хлестать железную птицу и ее пассажира окостеневшими от мороза ветками.

Затем их ударило об землю, куда-то поволокло.

СПЛОШНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ

На дне оврага было тихо и сумрачно.

В сугробе молодого мягкого снега зашевелилось вдруг нечто угловатое, послышался стон.

— Все, отлетался я, — плаксиво прокряхтел Филин, выбираясь из сугроба.

Крыло его было неестественно вывернуто и приплюснуто от удара чуть ли не к лапам.

Железная птица оглянулась и обеспокоенно позвала:

— Где ты, малыш?

В ответ — молчание.

— Удивленыш, ты где?! Отзовись! — испугался Филин.

Он заковылял по склону оврага, вглядываясь в борозду, которую, падая, пропахал в снегу, и все время повторяя имя друга. Наконец, ему показалось, что в космах сухой травы на верху склона что-то шевельнулось.

Филин поспешил туда, уцелевшим крылом помог существу-облачку выбраться из хитросплетения стеблей.

— Ты не ушибся, малыш?

— Кажется, нет, — шепотом ответил Удивленыш. — Я только немножко испугался…

— Выследил-таки нас проклятый Сквозняк, — шумно вздохнул Филин. — Если бы не эта болотная разиня, Клементина, крутился бы злодей в мешке, а мы и горя не знали.

— Как же мы теперь вернемся в город? — горестно спросил Удивленыш, глядя на темные хаты села. В некоторых из них уже зажигали свет.

— Не бойся, малыш, не пропадем. Тебе вообще, может, не придется возвращаться: вдруг твоя Юля в самом деле здесь живет. А обо мне не беспокойся. Я как-нибудь по ночам доковыляю.

Филин подбадривал друга, а сам искал выход из сложившейся ситуации и не находил его.

— Пусть будут целыми мои перья и чистым поутру голос, — нарочито громко и уверенно заявил он. — Пошли в село. Нам надо успеть пробраться в Ясное и где-нибудь затаиться, пока я не потерял способности двигаться.

Друзья отправились в путь.

Идти было тяжело. Филин то и дело проваливался в невидимые под снегом рытвины, спотыкался о кочки, но больше всего ему мешало изуродованное крыло.

Миновав овраг, железная птица и существо-облачко вышли к речке. Ее тоже спрятало белое покрывало — берега выдавали лишь неровные цепочки верб.

— Хорошо идти, — обрадовался Филин. — Как по асфальту.

Но не успели они сделать и десяти шагов, как слабенький лед вдруг предательски затрещал.

— Ух-ху-хух! — ухнул в страхе Филин и, взмахнув единственным уцелевшим крылом, с шумом ушел под лед. Удивленыш едва успел отскочить от черной страшной полыньи, которая в одно мгновение поглотила его железного товарища.

— Спасите! Помогите! — заметалось существо-облачко, рискуя тоже свалиться в воду.

Удивленыш звал неизвестно кого и зачем. Кто же станет спасать тяжеленную железную птицу, тем более из-подо льда?

Не видя ничего от слез, существо-облачко добрело до противоположного берега, присело на занесенный снегом камень.

И вдруг…

Удивленыш не поверил своим глазам.

Лед в нескольких шагах от него затрещал, вспучился и из реки показалась… круглая голова Филина.

Он выбрался на берег, отряхнулся и сказал, будто с ним ничего особенного не произошло:

— Под водой теплее, но дно вязкое. Еле выкарабкался…

— Ой, ты живой! — обрадовался Удивленыш, не зная, смеяться ему или вновь заплакать. — У нас с тобой сплошные приключения.

Он будто в воду глядел.

Пока пробирались к селу и форсировали речку, стало совсем светло.

— Побежали, быстрей. Надо куда-нибудь спрятаться, — подгонял сам себя Филин, с тревогой поглядывая на розовеющий край неба.

— Давай вон за тем деревом, — предложил Удивленыш. — Там и дорога рядом.

Как бы в ответ на его слова за полями и буераками брызнули веселые лучи рассвета, и Филин замер, не успев даже опустить одну из лап.

— Вот, — вздохнул он. — Добегались. Теперь посреди поля буду торчать. Тебе от меня, малыш, одни неприятности. То об копье ударился, когда тебя спасал, то током нас чуть не сожгло. А теперь и вовсе — сплошное невезение.

— Что ты такое говоришь! — возмутился Удивленыш. — Да ты мой самый верный друг. Я люблю и Чиврика, но среди птиц ты все равно самый отважный. — Он помолчал, затем мечтательно добавил: — Эх, если бы я нашел здесь свою Юлю…

— Сомневаюсь я, малыш, — тихо сказал Филин. — Поверь моим ржавым перьям: чересчур ты городской, чтобы твоя хозяйка в Ясном жила. Не иначе — родственники у нее здесь. Может, бабушка с дедушкой, может, кто другой… Хотя, впрочем, все это еще надо проверить.

Друзья прервали разговор, потому что услышали вдруг человеческие голоса. По дороге, смеясь и переговариваясь, прошли две женщины в кожушках. Они не заметили Филина, не говоря уже о его друге — бестелесном существе.

Позже проковылял старик, который смотрел только себе под ноги. Затем, минут двадцать спустя, промчался автобус с детьми.

— В школу спешат, — заключил мудрый Филин и сочувственно глянул на товарища по несчастьям