подальше от хозяев. Только теперь я поняла, что это вовсе не признак силы. Это — страх уязвимости.

Надев чистую футболку, я иду на кухню. Вика закаривает чай.

— Вер, — смотрит испуганно. — Что случилось? На тебе лица нет.

— У папы появилась любовница, я поэтому и ушла из дома. Еще я сегодня обидела маму. Я ненавижу юрфак. И вообще не понимаю, что делать со своей жизнью. Вик, я так устала. — сажусь на табуретку и прячу лицо в ладонях.

— Капец! Что ты сразу не сказала, что все так хреново. — Вика подходит ко мне и прижимает мою голову к животу. — Так бывает, Маслова. — говорит тихо. — Не плачь, все пройдет. Тетя Света тебя очень любит, Вер, я видела. Не плачь.

Я сама не заметила, как снова начала плакать. Я не говорю Вике, что любовница отца — мать Гриши. Это не имеет никакого значения. Бессмысленно искать виноватых. Все рухнуло. Мне жалко маму, и себя тоже жалко.

Когда я успокаиваюсь, мы молча пьем чай. Мне жаль, что я переезжаю из этого уютного мирка. В квартире Александровых царит безопасность и любовь.

— Я люблю тебя, Александрова. — сжимаю ее ладонь.

— А я сильнее. — Вика улыбается.

11

За пару дней до Нового года я сдаю сессию. После праздников меня ждут еще два экзамена. Я смогла получить только автомат по английскому и была отправлена на две пересдачи.

Мама вышла на связь. Мы обе, по негласной договоренности, не касаемся нашего последнего разговора. Между нами образовалась пропасть, через которую у меня не получается перепрыгнуть, сколько бы я не разбегалась. Наверное, она чувствует, что в глубине души я жалею и осуждаю ее. Убийственное сочетание для моей мамы.

Викуся спокойно приняла мой переезд, но удивилась решению Гриши поселить меня к бабушке в качестве помощницы. Мне кажется, что она еще не готова покидать родную квартиру. В перспективе мы обязательно поживем вместе, хотя бы один курс. Это — мой план.

Жизнь пошла своим чередом. Несмотря на оставшиеся пару экзаменов я решила выйти на работу сразу после Нового года. Деньги нужны позарез. Оказывается, я совсем не умею их правильно тратитть. Пришлось начать записывать все рассходы.

Отец не давал о себе знать. Это причиняло особую боль. В разлуке я поняла, что всегда хотела, чтобы он любил меня — Веру, не хватающую с неба звезд девчонку. Он все время пытался слепить из меня компьютерного персонажа, прокачать и поскорее закинуть на следующий уровень, но произошел сбой. Как там пишут в конце игры: «Game over». Я — заведомо проигравший игрок.

С Дорой мы до сих пор притираемся. Она смолит как паровоз, много рисует, ворчит, критикует мой внешний вид.

— Нет, ну что за мода пошла? Нацепили девки копыта и ходят довольные. — бубнит, разглядывая мои любимые Мартенсы.

Сегодня у меня первый свободный день за последние недели. Не нужно ничего зубрить и никуда бежать. Я проснулась около семи под орущую на весь дом оперу. Дора приобщалась к прекрасному. Мне очень хотелось выругаться. Накрыв голову подушкой, я попыталась подремать дальше, но куда там. Несмотря на то, что моя комната последняя по коридору, ощущение было, что орут мне прямо в ухо. Я не знаю, как дела у ее соседей, но у меня — не очень. Утро начинается не с кофе.

Дору я нахожу в гостиной. В черной шелковой пижаме, с сигаретой, свисающей на кончиках губ, она творит что-то напоминающее рисунок на ковре в советской спальне, который висел на стене в каждой семье. Виновник большинства детских травм. На столе неизменный кофе. Выключаю проигрыватель. Дора аккуратно кладет сигарету в выемку на пепельнице и спрашивает:

— Как спалось?

— Идеально, пока в доме вой не начался.

— Это у тебя нет вкуса. Ни в выборе гардероба, ни в музыке.

— Спасибо. — значит хоть мое мнение о этой мазне спрашивать не будет. — Вы завтракали, Доротея Аркадьевна?

Она мычит что-то невнятное и продолжает размахивать кистью. Я снова включаю проигрыватель, но значительно тише и иду готовить нам завтрак. Последний раз я заказала продукты на свой вкус. Бабуся не ест сахар и мучное, с остальным у нас проблем нет. Параллельно готовке протираю два больших подоконника и поливаю цветы. Иду приводить себя в порядок. Я уже привыкла принимать душ, глядя на размазанное оливье. Золотые краны уже не кажутся полной безвкусицей.

Музыка в гостиной смолкает. Дора заглядывает на кухню и довольно осматривает стол. Я наливаю нам кофе и раскладываю омлет по тарелкам.

— Я оставила две квитанции на комоде. Еще в аптеку нужно зайти и отправить посылку моей подруге в Саратов. — тут же представляю всю прелесть новогодних очередей. — И в парфюмерный зайди, у меня помада закончилась, и Надежде Викторовне духи в подарок нужно докупить.

Онлайн шопинг Дора почему-то упорно не признает. После завтрака убираю посуду. Запускаю робот-пылесос, ставлю стирку и ныряю в городскую суету.

Совершенно не знаю, где отмечать Новый год. К Александровым мне идти неловко, хоть Вика и приглашала. Они скорее всего соберутся всей семьей, а я буду лишней. И с Олей мы не очень близки. С одногруппниками мне не хочется отмечать, у нас ничего общего, про дом вообще молчу.

Думаю о Максе. Он перестал мне писать. Наверное, решил поискать более сговорчивую девчонку.

Вкусив всю предновогоднюю «радость» давкок, очередей и ругани, обвешенная пакетами, возвращаюсь к Доре. В прихожей стоят мужские ботинки. Сердце радостно ускоряет свой бег. Разуваюсь, снимаю пальто и иду на звук голосов. Гриша и Дора едят вчерашний суп.

Бегло осматриваю бабусю. Она переоделась в синий вязаный костюм в стиле бохо. Взгляд почти сразу перемещается на Гришу. Я не видела его около двух недель. Он постригся. На нем простая чёрная толстовка и джинсы. Он закатал рукава, и я могу впервые рассмотреть его татуировку: сплетение планет и какая-то надпись на латыни.

Жадно рассматриваю его и не могу оторваться. Я часто думала о нем, разбирая перед сном все наши разговоры на атомы. Искала скрытые смыслы, которых не было.

— Всем привет!

Гриша вытирает рот салфеткой и пробегает по мне взглядом. Тут же жалею, что утром не потрудилась даже подкрасить глаза.

— Привет, кошка. Классно готовишь.

На столе стоит супница, два вида хлеба, сметана и мясное ассорти. Не успеваю ответить, потому что Дора фыркает:

— Кошка! Буду звать тебя Мурка. — и продолжает стучать ложкой, уминая суп.

Закатываю глаза. Гриша смеётся.

— Я вам ёлку привез. Поможешь ба… то есть Доротее Аркадьевне