Медленно провела ладонью по скуле, дотронулась до ямочки на подбородке. Сиятельный перехватил руку, прижал к горячим сухим губам.

— Тебя так долго не было, — вырвалось непроизвольно. Смутилась, попыталась отодвинуться. — Простите, господин.

Крэаз не дал отстраниться. Сжал мои пальцы. С силой, почти до боли.

— Савард.

— Что?

— Когда мы вдвоем — только Савард и на «ты». Хочу слышать, как ты произносишь мое имя.

В памяти всплыло колкое, жесткое: «Ко мне надлежит обращаться „господин“, наида». Мелькнула шальная мысль напомнить мужчине о его словах, о собственном настойчивом требовании. Мелькнула и пропала. Не тянуло ни возражать, ни сопротивляться. Пусть он просто обнимет — надолго, навсегда — так, чтобы я могла ощутить его тело. Поняла вдруг, что очень соскучилась.

— Савард, — повторила послушно.

Реакция мужчины была мгновенной и очень бурной. Словно могучий, долго сдерживаемый поток прорвал наконец невидимую плотину. Застонав, он схватил меня за плечи, резко притянул к себе, провел чуть подрагивающей рукой по волосам. Неровное учащенное дыхание обожгло губы, заставляя сердце замереть в трепетном предвкушении. Быстрое алчное прикосновение, и вот его рот уже скользит дальше, рассыпая по щекам, глазам, лбу сладкие поцелуи. Смешивая их с задыхающимся прерывистым шепотом:

— Скучал… Я так скучал, Кэти… Не думал, что подобное бывает… Раиэсс внезапно отправил в Риорскую крепость, в армейский архив. Запретил возвращаться, пока не проверю все хроники. Я как одержимый Проклятой рылся в старых бумагах. Днем, ночью… Вернулся и сразу потребовал допуска в Закатный. Разбудил императора. — Короткий хриплый смешок, и снова серьезное, жаркое: — Мечтал тебя видеть… Вдыхать… Впитывать… Обладать… Мой нежный яд… Кэти…

Нетерпеливые жадные губы спустились вниз, к груди. Вскрикнула, почувствовав бережную, острую ласку зубов, сомкнувшихся на соске. Тело ломило от жажды прикосновений, но мучительнее всего было там, внизу, где все сжималось просто от осознания того, что Савард рядом.

Какой же он горячий. Горячий и твердый. И пахнет дождем, дымом, желанным мужчиной.

Я плавилась от ощущения упругой гладкой кожи под пальцами, от тяжелого дыхания, от громкого стука наших сердец, от собственного откровенного, острого вожделения.

— Хочу… Так тебя хочу. Ты сводишь меня с ума, девочка…

— Да-а-а…

С трудом понимала, о чем он говорит, что отвечаю сама. Просто дрожала от звука низкого голоса. Он бил током, проникал под кожу, заставлял изнывать, ловить губами воздух. Вырывал из пересохшего горла стоны.

— Наверное, прошло еще слишком мало времени, но я не могу больше, Кэти. Прости. Следующей ночью ты разделишь со мной ложе.

Следующей?!

— Почему не сейчас?

Недоумение, отразившееся на лице Саварда, могло позабавить. В другое время. Ну да, он ведь ждал истерики по поводу своего нетерпения. Стенаний, упреков в том, что слишком часто тянет ее в постель. И я действительно возмутилась… тем, что он медлит. Уверена, на Земле мое негодование разделила бы каждая женщина. Заниматься любовью со своим мужчиной раз в два месяца — это просто извращение какое-то.

— Я ценю твою заботу, желание угодить… — Значит, вот как он мои слова воспринял? Ладно, не буду пока разубеждать. Пусть считает хорошо воспитанной наидой, озабоченной благополучием господина. — Но нужно принять снадобье. Без него тебе станет совсем плохо, а я не хочу причинять лишнюю боль, Кэти. — Крэаз запнулся, помрачнев, добавил: — Ее и без этого хватит.

Выдохнул хрипло и отпустил меня, собираясь подняться. Отозвалась протестующим стоном, обняла его за шею, останавливая.

— Вызови Гарарда. Ты ведь знаешь, где его разместили? Пусть принесет все необходимое.

Снадобье так снадобье. Все равно ничего пить не стану, а Саварду спокойнее будет.

Мужчина судорожно втянул ртом воздух и вновь подался ко мне. Неторопливо прошлась пальцами по налитым рельефным мышцам. Когда он успел расстегнуть рубашку? Или это сделала я? Опустилась ниже, коснулась живота. Провела ладонью по сильному бедру. Вниз. И снова вверх. Прильнула плотнее, ласково коснулась губами напряженной шеи — тягуче, медленно, точно пробуя на вкус. Прошептала во впадинку между ключицами:

— Следующей ночи не будет. Император опять отправит тебя куда-нибудь. Это сегодня он не успел ничего придумать, а завтра найдет повод. — Савард молчал, внимательно слушал, лишь легкая, едва заметная дрожь в руках выдавала его невероятное напряжение. — Раиэсс знает о том, что в моих жилах течет кровь жриц Проклятой. Его маги регулярно проверяют всех воспитанниц обители. Саэр Игерд вычитал в старых хрониках способ и нашел какой-то артефакт. Позавчера по приказу императора я еще раз прошла это испытание. — Пальцы Саварда вцепились в мои плечи, порывисто, отчаянно, как будто он боялся, что меня немедленно, сию минуту отнимут у него. Прижалась лбом к его груди, погладила, успокаивая: — Все в порядке. Оказалось, у меня очень низкий уровень дара. Даже меньше, чем в детстве. Но Повелителю все равно не нравится, что именно я стала твоей наидой. Девушка с опасным даром. Родственница Кариффы. Он с удовольствием заменит меня на другую, правильную.

— Мне не нужна другая. Никто не нужен, кроме тебя, Кэти.

Кивнула. Сейчас, в эту самую секунду, я верила, знала: это так.

— Вызови Гарарда.

Савард оплел меня руками, зарылся лицом в волосы и застыл неподвижно — я чувствовала его сомнения, колебания, — потом резко поднялся и пошел к двери.

— Кариффу ко мне, — услышала его голос уже из гостиной, — немедленно.

Через некоторое время в спальне появилась наставница. Подошла, внимательно заглянула в лицо.

— Ты понимаешь, что делаешь, Кателлина?

— Да.

— Что ж, — старуха придвинулась ближе, раскрыла ладонь, на которой лежала памятная с прошлого раза маленькая бутылочка, — Гарард оставил мне нужное снадобье. На всякий случай. Принимать собираешься?

— Нет!

— Понятно. Саварду я скажу, что ты все выпила. Остальное только от тебя зависит. Удачи, Кэти.

Кариффа сжала пальцы, пряча флакончик, и вышла. Дверь мягко закрылась, чтобы почти сразу же отвориться вновь, и у меня замерло сердце.

Несколько бесконечных мгновений мы просто смотрели друг на друга, пока с моих губ не слетел то ли стон, то ли шепот:

— Савард…

И сиятельный сорвался…

Мы исступленно целовались, забыв обо всем на свете. Он что-то говорил, коротко, бессвязно, я отвечала чуть слышными всхлипами. Потом меня подхватили на руки и понесли на кровать.

Шорох снимаемой рубашки… Брюк… Я, кажется, уже ненавидела того, кто вообще придумал одежду.

— Савард…

Между ударами пульса — мучительная пауза.