на руки, падаю на задницу под их тяжестью и хохочу.

— Пиздец, первый раз такое вижу, — Гордей глаза протирает, — ты себя валерьянкой натерла, что эти ублюдки к тебе лезут?

— В смысле? — заглядываю в хитрые кошачьи мордочки, — ничем я не натиралась. От меня даже парфюмом пахнет точно таким же, как у тебя. Вы поэтому со мной такие ласковые? Пахну как ваш папочка?

— Мурррр…. мяяяяяу, — тарахтят коты. Облепили вдвоём и заигрывают. Очень тактильные.

— Как вас зовут, милахи? — плющу мордочку одного.

— Тупой и ещё тупее, — раздается мрачно сверху.

— Что? — шокированно всматриваюсь в мордочки котеек, — не обижайтесь, папочка так шутит.

— С чего вдруг? — Гордей отправляется к кофемашине. Ставит две кружки и ждёт, пока приготовится. Из моего пакета вынимает багет с салями и свежими помидорами, — ммм, подумала обо мне. Спасибо, Макс.

Пока Гордей жует, я смотрю на него осуждающе. Как можно таких милашек называть тупыми?

— Макс, я так подавиться могу, — ржёт с набитым ртом, — ты слишком громко думаешь.

— Осуждаю, — гордо вскидываю подбородок.

— Я тебя тоже, — разводит наглец руками, в которых багет и кофе, — но у всех свои недостатки, моя меркантильная феечка. Я вот не дружу с этими наглыми ушлепками.

— Они милые, — разрешаю обоим запустить свои мордочки в мое декольте и мило мурчать, — как их по-настоящему зовут?

— Не знаю. В коробке, в которой мне их подкинули, была записка, но я её выкинул.

— Подкинули? Какими же бессердечными бывают люди. Ужас.

— Угу, и не говори. Познакомлю тебя с той самой злодейкой. Сможешь в глаза ей сказать все, что о ней думаешь.

— А я и скажу, — говорю строго. Котиков прижимаю к себе. Бедные они. Сиротки, оказывается.

— Давай, давай. В обед представлю тебя этой бессовестной личности.

— Хорошо. Только ты не думай, что я пасану.

— Макс, я рассчитываю, что ты будешь максимально жесткой! — объявляет Гордей, — пошли.

— Куда? — поднимаю на него глаза.

— Мы тут немного раньше кое о чем договорились, — Гордей бесцеремонно отрывает от меня котеек и тащит в спальню.

— Да ты что, да я с тобой спать не буду, — возмущённо упираюсь каблуками в пол, но он все равно толкает, не обращая внимания на противный звук железных набоек по шлифованному камню.

— Мы уже выяснили, что куни — это не секс, — отвечает, буквально впихивая в спальню. Успевает захлопнуть дверь перед двумя любопытными мордочками.

— А ты что, вот прямо сейчас и собираешься? — оглядываюсь в новом для себя помещении. Тут все так же мрачненько. Серые полированный шкафы, чёрное белье на постели, стальные шторы.

— Да, раздевайся, — Гордей с энтузиазмом разминает шею и руки.

— Эммм, — неловко смеюсь, — может вечером, романтика и все такое?

— Неа, я уже настроился.

— Оу, — сжимаю ладонями край платья.

— Не бойся, будет только оговорённые программа. Тебе уже делали куни? — взгляд Гордея темнеет и вязко скользит по моему телу.

— Нет, — мотаю головой, — точнее да. Ну…

— Кто, где и как? — сощурившись, мужчина подтолкнул меня к разобранной постели.

— Сатисфаер пингвин про.

— Забавная кличка.

— Это вакуумно-волновой клиторальный стимулятор, — закатываю я глаза. — С ним ни один мужчина не сравнится, — выпаливаю как на духу.

— Вызов принят, — крутанув меня в руках, Гордей расстегнул молнию на спине и потянул платье вниз, — вау.

— Да, спасибо, — заливаюсь краской. На мне ярко-жёлтый комплект из полупрозрачной сетки. На стрингах сзади и в центре лифчика между чашками два шикарных кулончика с камушками. Гордей мне подарил это белье в нашу вторую встречу.

И да, я влюбилась. Ярко, развратно и мило. Все прямо про меня.

— Значит, ты уверена, что пингвин справляется лучше реального мужчины?

— Я кончаю за три минуты, — моя кожа покрывается мурашками. Гордей лишь вскользь касается, а мне достаточно.

— По скорости ставить рекорды не будем. Цель другая, — я в мгновения ока оказываюсь на кровати.

— Ты….

— Я, — Гордей забирается следом за мной, устраиваясь между разведенных ног, — расслабься и получай удовольствие, — его ладони медленно скатывают стринги по моим ногам. Гордей смотрит мне между ног, пошло облизывая губы.

— Ты мог так туда не смотреть? — Пыхчу, поднимаясь на локтях.

— Как?

— Как будто сейчас съешь.

— Так я и съем, — наклоняется. Дует мне на промежность, пробует кончиком языка.

— Черт, — вздрагиваю всем телом. Это совсем не игрушка. Пингвинчик рядом с Гордеем даже рядом не лежал.

— Не секс, значит, — шепчет горячо мне между ног. Проводит шершавым языком по губкам, ласкает клитор. То нежно, то с напором. Прикусывает, зализывает, делает вакуум.

Бог секса, не меньше.

— Ох, ах, Гордей, — мёртвой хваткой цепляюсь за его тёмные волосы. Еложу под ним бедрами, постанываю в голос.

Нереальные ощущения. Чувствую, как разогревается и полыхает моя кожа, как бисеринками выступает пот. Внутри все нестерпимо сжимается и выстреливает. Перед глазами чернота. Боже мой!!!! Я слепну от оргазма.

— Макс, твою мать, — напряженное лицо Гордея перед моим. Губы вжимаются в мои, давая почувствовать собственный вкус. Он стонет и заливает живот спермой, — хочу в тебя, — выдыхает в шею.

Придавив собой, не отпускает. Продолжает целовать, гладить и нюхать. Ему мало, очень. Я это вижу.

— И как?

— Что как? — откашливаюсь, ибо голос охрип.

— Понравилось?

— Неплохо, да…. — цокаю, удовлетворенно ухмыляюсь. — Но, если глобально, но разницы нет, — вру.

— Нет? — Гордей выныривает из моей груди, где только что все бесстыже рассматривал.

— Неа, — заявляю нагло.

— Врать плохо, Макс. Мама не научила, так я научу. — Гордей разворачивает меня на живот и отвешивает шлепок по заднице.

— Гад, — взвизгиваю.

— Так что? — сопит строго надо мной.

— Ты лучше! Пингвина я брошу, клянусь!!!

— Ну вот и умница, — выдыхает удовлетворенно, чмокая меня в плечо, — пошли в душ.

Глава 06. Поехали в БДСМ — клуб!!!

— Где мы? — осторожно выбираюсь из машины Гордея. Мы у высоких железных ворот и что там внутри непонятно.

— Макс, в машину сядь, сейчас заедем во двор и все увидишь, — он перегибается через коробку передач и хлопает по моему сиденью ладонью.

— Ну не знаю, а вдруг ты меня в закрытый БДСМ-клуб привез и собрался развращать. Или на аукцион, где продают девственниц на потеху старым извращенцам.

— Почти, садись, — из машины раздается откровенный ржач, — бля, ну у тебя и фантазия. Тебе бы книги писать.

— Подумаю над этим как-нибудь, — забираюсь в машину и закрываю дверь. Ремень безопасности не пристегиваю на всякий случай.

— Нас кто-нибудь пустит? — Гордей жмет на кнопку переговорного устройства во второй раз. В голосе вселенская усталость. Он внутрь и сам не особенно хочет.

Раздался сигнал, дверь медленно отъехала в сторону.

— Ты куда меня привёз?

— В твоём голосе столько ужаса, что мне кажется ты