Но так продолжалось недолго. Кречет, оценив постановочную сцену, сердито прикрикнул:

— Так, блин, быстро заняли места, сволочи! Малыш, давай дуй к орудию, Комар и Скрим ко мне!

Снайпер поднял руку, и проворно забрался на машину. Пулемёт вновь ожил. Удобно восседая на узком заводском кресле, оператор развернул орудие в сторону леса, с высоты прикрывая товарищей и сам эскорт. Его спутники, водитель Комар и с обветренным круглым лицом Скример с оружием за спиной побежали к боссу. Кречет тем временем разблокировал секцию на ограждении и впустил оболтусов внутрь.

— Здорова, начальник! — поздоровались с главой отряда Скрим и Комар. Тот кивнул в ответ:

— Скоро тут будет жарко. Снимайте оцеп, заносите ящики в кузов. И помогите Питу! Бе-гом!

Его подчинённые мигом рванули выполнять работу. Первым делом они спешно затащили к машине научное барахло, после чего принялись загружать ограждение. Напоминало оно продолговатые террасные фонари, соединённые между собой проводами, а по своему воздействию — «контактную пару», что давала разряд только при нахождении в центре силового поля. Это был самый ответственный момент, ведь теперь люди могли полагаться лишь на свою внимательность и оружие, оставаясь без надёжной защиты от агрессивных обитателей Зоны. Как-никак, они находились в центре ЧЗО. Но к счастью, их подстраховывал Малыш, что контролировал на машине обстановку, да и Кречет представлял внушительную огневую мощь. Безопасность превыше всего, этот слоган корпорации выполнялся неукоснительно.

В таких случаях Владимир Питюшин порой чувствовал себя неуютно. Пацаны суетились, обеспечивая грузу и в первую очередь ему безопасность. В случае заварухи они бы костьми легли на холме, в этом ботаник не сомневался. А Вова не маменькин сыночек, даже в армии отслужил срочку, в то время как другие косили. Напрасно он сжимал в руках компактный «Хеклер Кох», с которого доводилось стрелять раза два. Напади на него какая тварь — пропал бы. Вот ребята чётко знали своё дело. С другой стороны, у каждого своя работа.

— Пит, отчаливаем, — сказал Кречет, давая последние оказания. Питюшин забрался в автомобиль, присел на жёсткую скамейку позади водителя. Скример удобно расположился у двери, что была открыта, по соображениям техники безопасности, а Комар привычно плюхнулся за руль. Кречет запрыгнул в машину последним. Он занял место пассажира рядом с водителем.

— Пристегните ремни, господа, щас нас немного потрясёт, — заметил шутливо Комар, криво улыбаясь. Кто, как не он, знал об опасностях, подстерегающих их в этом вечно жутком месте.

Мотор заурчал веселее, когда Комар выжал сцепление и плавно нажал на газ. На экране дисплея перед ним ярко светился маршрут и GPS-иконка положения машины. На втором мониторе вспыхнула подобная карта местности с разноцветными пятнами — аномальными и радиационными очагами. Снизу считывал показания усовершенствованный счётчик Гейгера, выводя результаты в режиме онлайн. Там же на панели вовсю работал и портативный сканер аномалий 3 поколения «Перун-2», разработанный военными. Комар периодически поглядывал на ряд дисплеев, усиленно крутя баранку. Машина набирала обороты, перекатывалась через рытвины, поваленные деревья, сухостой. Через сто метров они вернулись, объехав препятствие в виде непреодолимой полосы из скопища «каруселей». Вова ощущал, с каким напряжением водитель рулил, огибая расставленные ловушки, и напряжённо вглядывался в лобовое стекло лидер охраны. Иногда они останавливались на месте. Из кунга выскакивали два бойца, что дополнительно шли обследовать подозрительный участок. В таком режиме с остановками они проехали километр.

У Кречета запищала рация.

— …Шшш… приём, это Дятел! В вашу сторону движется стая снорков.

— Дятел, понял тебя прекрасно. Продолжай наблюдение.

Рация смолкла. Командир тем временем давал новые указания подчинённым:

— Скример, внимательно! Возможен огневой контакт! Малышевский! Снорки на подходе! Видите их?

Малыш прокричал в ответ, что на горизонте чисто.

— Пит, ты тоже не зевай, — Кречет ни о ком не забыл. Учёный за прошедший день покрылся испариной. Эти поездки давались ему с больши́м трудом, требовали большого напряжения умственных и физических усилий.

— Командир, вижу беженцев! — подал голос крепыш на люке. — Двигаются наперерез движению!

— Огонь не открывать! Комар, остановись!

«Серый» послушно нажал на тормоз. Машина встала как вкопанная, гидравлика сработала, как швейцарские часы, точно и вовремя. Питюшин бросился к бойнице, пытаясь рассмотреть в иллюминатор тварей на четвереньках и с хоботами от противогазов.

— Не стрелять! Команда не стрелять!

Вожак отряда открыл дверь машины, высунул свой РПК, оценивая обстановку. Пит с интересом и любопытством пытался рассмотреть в грязном стекле мутантов. Снорков он видел всего раз, и то, издали. А здесь целая группа. Вот так повезло. Но в сером окне бронеавтомобиля изображение расплывалось, становилось размытым, и, кроме привычного пейзажа, учёный не видел ничего. И вот они появились. Четыре снорка неспешно ковыляли вдоль колеи, двигаясь наперерез автомобилю. Худосочные тела с синей кожей и выступающими рёбрами, хобота противогазов советского производства, подобие одежды на неестественно сгорбленных телах. Мда, красотой они не блистали. Как оказалось, урчащий «тигр» не произвёл на мутантов никакого впечатления, поэтому они прошли мимо. В этот раз обошлось без стрельбы. А всё благодаря командиру — самому опытному бойцу из гоп-компании.

— Комар, гони! — приказал кэп, убедившись в полной безопасности дальнейшего похода на колёсах.

И Комар послушно вдавил педаль акселератора.

Спустя минут пятнадцать они подкатили к «лагерю ботанов». Двухэтажное, каркасно-купольное сооружение с невысокой вышкой, выполнявшей роль антенны, была обнесена колючкой и спиралью Бруно, а с двух сторон ещё и минами ПОМ-3[6]. И ограждением с электрическим током. Забор для зверья, мины и колючка для неадекватных бродяг. Не лаборатория, а закрытый лагерь, охраняемый круглосуточно. Не успел «тигр» подкатить к лаборатории, как путь им преградили два мордоворота со стволами наперевес.

Они вдвоём открыли ворота с колючкой, затем один из них полез на вышку, где находился наблюдательный пункт за местностью. И тогда на территорию лагеря въехал транспорт.

Вова с облегчением вылез из машины. У модульной конструкции он чувствовал себя в большей безопасности. Меньше риска. Хотя дышалось и здесь с трудом.

А небо тем временем окрасилось в кумачовый цвет с оранжевыми вставками. Неугомонные кровавые тучи сплелись в закрученные фигуры, превращая небосвод в палитру пугающего экспрессионизма.