Правда, перед тем, как Хэриш открыл дверь своей спальни, мы услышали тихий шорох в конце коридора. Маг повернул голову в сторону источника шума, но никого не увидел. Создал на руке небольшого светлячка, сияющего фиолетовым светом, и направил его по коридору.

Неужели следилка? Или что-то в этом роде.

— Да, — тихо проговорил некромант и таки вошел в комнату.

Вскоре я уже лежала в кровати и гипнотизировала потолок. Точнее, крепеж, который удерживал над кроватью балдахин. Почему-то казалось, что он упадет прямо на меня. Но потом Алистер закрыл глаза, и я перестала что-либо видеть.

— Будь добра, не думай ни о чем хотя бы сейчас.

Это снова было сильнее меня. Как бы не старалась прогнать от себя круговорот вопросов, он продолжал жужжать поблизости.

Потом я сама не заметила, как снова погрузилась в темноту. Только на этот раз она не выталкивала меня из мужского тела на свободу, а обволакивала. Будто боялась, что я смогу проделать это самостоятельно.

Утро началось с того, что кто-то с силой стучал по окну. Было уже довольно темно, но по моим внутренним ощущениям, было уже раннее утро. Значит, пора вставать на учебу…

И я встала. Открыла глаза и пошла к… окну. Но я планировала еще немного полежать, да и… Это была не моя спальня, не мое тело, и, черт побери, не мое окно!

Готова была уже запаниковать, как вспомнила, что вообще-то нахожусь не в своем мире и, чего уж там, не в себе. Причем, как в прямом, так и в переносном смысле.

— Какого блохастого оборотня, Амур? — проворчал Хэриш, открывая окно и впуская в комнату уже знакомого бородатого мужичка. — Почему так рано? Только не говори, что очередная девица из соседнего здания, решила признаться мне в…

— Да ты прозорлив, — противно захихикал Амур. — Именно это я и прилетел передать. Вот, держи, — сказав это, он полез в свою сумочку, которая была перекинута кожаным ремешком через плечо. На вид миниатюрная, но… Амур начал доставать письма, и я стала сомневаться в том, что там внутри не черная дыра. Ну, или расширенное пространство. — Это от Маримо Рули, — пробормотал крылатый, вручая Хэришу первое письмо. — Это от Изори Муар… — Еще одно письмо перекочевало от Амура к Алистеру. — От Натии Фуль, Каролин Агустье, Виктории Марули…

— Можешь оставить их себе, — раздраженно проговорил некромант, пихая стопку писем обратно Амуру. — Какого древнего дракона их так много? Я мог терпеть одно, но не с десяток.

— Сорок восемь, — пробормотал будто самому себе, крылатый мужичок. — И это только за утро!

Кажется, девушки прознали, что Хэриш не поладил со своей блондинистой пассией. Как? Другой вопрос. И Алистер точно не оставит это без своего внимания. Не будет же он терпеть такое открытое внимание со стороны…

— Там еще письмо от магессы Пакуль… — между делом сообщил Амурчик и потупил взгляд. Шмыгнул носом, покраснел. Будто и в самом деле чувствовал свою вину за происходящее. Что ж, теперь понятно, кто тут главный распространитель слухов.

— Ей сто сорок лет, — удивился Хэриш. — Зачем преподавательнице по Травоведению писать мне письма?

— А вот это вы с ней сами разберетесь, — проворчал Амур и таки пихнул магу в руки новое письмо.

Ректор снова выругался. Про себя, поэтому услышала это только я. С одной стороны, могла его понять. С другой… ну что поделать. Теперь он почти свободный мужчина и на него вполне можно открыть охоту. Чем девочки, собственно, и занялись. И тут не важно: сто сорок тебе или только двадцать.

— На этом все? — напряженно спросил Алистер. Будто уже знал, что с этого утра у него начинаются более серьезные проблемы, чем вчерашнее отравление.

— Ну, если ты не хочешь прочитать такие милые любовные послания… — протянул Амурчик и энергично захлопал белоснежными крыльями. — Там даже стихи есть. Давай я сам прочитаю?

— Не стоит, — мага аж передернуло. — Обойдусь без лирики.

— А я настаиваю! — решил сделать по-своему Амур. — Они на самом деле достойны твоего внимания.

— Ты на самом деле достоин того, чтобы я тебя убил, — это прозвучало как предупреждение.

На которое, впрочем, никто не собирался реагировать.

Окно за спиной Амура было открыто, и в комнату проникал прохладный ветер. Мне, как ни странно, холодно не было. Хотя я жуткая мерзлячка. Значит, самого Алистера не волнуют такие глупости. Или он привык к таким температурам.

Пока я снова уплыла в свои думы, которые не имели никакого отношения к моей основной проблеме, Амурчик, прокашлялся в кулак, порылся в письмах, которые так и держал в другой руке и вскоре извлек из стопки белый конверт, на котором был нарисовал красный цветок. Были еще какие-то надписи, но прочитать я не смогла. Хотя, вроде как, буквы были вполне привычны для меня. Что было странно. И я могла найти этому лишь одно объяснение: все вокруг подстраивается под меня. Вон, буквы наши, русские. И говорит ректор со мной на одном языке. Чего, скорее всего, просто не могло быть. В родном мире. Что происходит в этом, я уже успела увидеть.

— Кхе… — снова прокашлялся Амурчик, уже разворачивая послание. Конверт, кстати, был вскрыт. Значит, этот крылатый точно уже знал, что написано на довольно внушительном листе бумаги. — Приступим…

— Амур, не выводи меня из себя, — предупредил Хэриш и сложил руки на груди. Хотел, видимо, казаться более внушительным и строгим. Впрочем, последнего ему было не занимать.

— Ну, Алистер, — заныл Амур, печально посматривая на мужчину. — Ты же не хочешь, чтобы я написал твоему отцу? О… расставании с той глупой девицей, об отравлении, о том, что в твоем теле…

— Ладно, — перебил Амура Хэриш. — Читай свои стихи. Только быстро. Мне пора собираться.

Это что же получается, крылатый в курсе, что в теле Алистера застряла я? Или это настолько очевидно, что и к гадалке ходить не надо.

— Благодарствую, — поклонился Амур. Кажется, он уже представлял себе, что стоит на сцене. — Ох… Кхм… Кхе-кхе… — стал прочищать горло крылатый почтальон.

О, лорд, среди десятков,

Я вам отдамся без остатков.

Простите мне мои слова,

Но я в вас просто влюблена.

Мечтаю встретить вас в мечтах.

Играют слезы на глазах.

Поймите, страдаю я без вас.

Не могу отвести печальных глаз.

Тут Амур вздохнул, словно и на самом деле сопереживал влюбленной глупышке. А как по мне, лучше бы она радовалась тому, что он не обращает на нее внимания.

Сгораю в пламени любви.

О, милый, меня ты позови.

И я приду, открою дверь.

Вместе будем мы, поверь… — У кого-нибудь есть пистолет? Или пузырек