Так смотреть может только учитель, проработавший в школе тридцать лет. Она не смотрела на кого-то конкретного, но умудрилась заглянуть в глаза каждому. Даже Керим Алиевич немного поморщился, хоть она на него не смотрела. Позже, исходя из рассказов Хвостикова и Суворова, они были уверены, что преподаватель заглянула им прямо в душу.

– Вы меня поняли! – утвердительно сказала Татьяна Карповна и сделала свой фирменный жест. Жест заключался в том, что она грозила указательным классом, но грозила не обычно. Она несколько раз ударила указательным пальцем по столу. – Хвостиков, никакой гимнастики без тренера.

Татьяна Карловна ещё раз бросила свой взгляд, развернулась и ушла. Выдохнули все, даже Керим Алиевич, он провёл ладонью по лысине и многозначительно посмотрел в окно, где ветер недовольно раскачивал берёзы, посаженные пионерами много лет назад. По его виду казалось, что он бы составил компанию трудовику, после пережитого за эти секунды сурового взгляда Татьяны Карловны.

Кирилл, Суворов и Хвостиков вместе вышли из школы. Друзья обсуждали, чем займутся вечером, но Кирилл их не слушал. В его голове было лишь одно. Он рвался в поместье, где Волослав его научит чему-то новому. Почти месяц перед занятием он заставлял рисовать одну и ту же безобидную руну. Волослав всё это время сидел и внимательно наблюдал, как Кирилл её наносит. Самое странное было в том, что он запрещал упрощать нанесение. Кирилл стоя водил пальцем по воздуху и раз за разом вычерчивал одно и то же. Школьник надеялся, что сегодня всё будет иначе.

– Кирилл, так ты с нами? – спросил Хвостиков.

– Что с вами? – не понял Кирилл.

– Играть по сети! В девять вечера. – напомнил Суворов.

– Нет. Я, наверное, не успею прийти домой. – растерянно сказал школьник.

– А что ты будешь делать? – начал допытываться Хвостиков, чем напомнил Кириллу лешего по имени Лёня.

– А с какой целью интересуешься? – спросил Кирилл, а точней процитировал фразочку самого лешего. Фразочку, которую леший позаимствовал у Волослава столетие назад и отдавать обратно не собирался.

– Интересно, на что ты нас променял! – прищурившись с укоризной сказал Хвостиков.

Сам хвостиков не заметил, но он в точности скопировал интонацию Керима Алиевича. Это и спасло Кирилла, вместе с Суворовым они начали ржать. Суворов не растерялся и дал Хвостикову прозвище «Керимович». После сказанного Суворову снова пришлось убегать, но на этот раз уже не от старшеклассников. Вот только Хвостиков был гораздо выносливей задир из десятого класса. Задиры обычно курили и пробежками не занимались. А вот Хвостиков почти каждый день гонялся за Суворовым, не курил, что делало погони весьма продолжительными. Даже после перелома ноги. Так друзья и скрылись за углом.

Кирилл дошёл до того самого угла и обнаружил, что друзей и след простыл. Видимо далеко убежали. Теперь не нужно было оправдываться и он со спокойной совестью направился домой. Впереди были целые выходные, которые он будет практиковать магию.

Придя домой, Кирилл сразу же сделал все уроки, какие ему только задали, чтобы выходные провести у Волослава. Уроки стали большим балластом в последнее время, поэтому Кирилл старался их сделать как можно быстрей. Математику он успел сделать на переменах, оставались русский, геометрия и пара устных предметов, которые Кирилл проигнорировал. Геометрия давалась Кириллу нелегко и на неё он потратил много времени. Он закрыл тетрадь и встал из-за стола. Секунду подумал и снова её открыл. Дело было в том, что в этом учебном году он вовсе позабыл за черновик. Все уроки с ошибками и без них он делал на чистовик. На секунду усомнившись в правильности доказанной теоремы школьник снова открыл тетрадь, навис над ней и перепроверил написанное. Он чувствовал, что где-то ошибся, но совсем не видел ошибку.

– Не знаю я. – воскликнул он вслух, разговаривая сам с собой, а точней со своим сомнением.

Геометрия была самым непонятным из всех предметов. В математике он был ас, но геометрия была мучением.

Вдруг Кирилла что-то отвлекло. По началу школьник не понял, что именно. Он принюхался и почувствовал запах выпечки. Кирилл удивлённо повернул голову. Дверь в комнату была закрыта, однако запах всё равно пробился. Кирилл с удивлением пошёл на запах.

Подходя к кухне, он увидел, что по столу бегает нечто маленькое и лохматое. Это был Петя. Имя ему дала Полина, которая записалась ему в матери. Однажды вечером, после инцидента в поместье Полина заварила обещанный Кириллом чай, который он всё-таки принёс. Только-только Волослав, Платон и Кирилл поставили новую дверь взамен расплавленной. После чего Волослав с Платоном ушли. Платон всё сокрушался, что нужно сделать новый откос, на что Волослав одобрительно поддакивал. После их ухода Полина позвала брата и домовёнка пить чай. Домовёнок был настолько мал, что пришлось налить чай в маленькую игрушечную кружечку из старого кукольного набора Полины. К счастью, когда-то отец надарил детям много игрушек. Кирилл сел за стол и посмотрел на домовёнка. Ожёг на боку домовёнка покрылся чёрной шерстью стоило им только поставить новую дверь. Кирилла это радовало. Да и в целом домовёнок стал лучше выглядеть, чёрная шесть начала блестеть. Полина, конечно, утверждала, что это от её нового бальзама для волос, но Кирилл не обращал на это внимания. Школьник и его сестра пили чай и внимательно изучали домовёнка.

– Как тебя назовём? – спросила Полина.

Домовёнок отстал от кружки и уставился на хозяев.

– Имя должно быть сильное. – утвердительно сказала Полина сжав ладонь в кулак.

Домовёнок сначала расплылся в улыбке, а затем насупился напрягся и к чему-то приготовился. Полина начала перечислять:

– Владимир?

Домовёнок поморщился.

– Анатолий? – сказала девушка, поднесла кружку с чаем и заметила, что домовёнку снова не нравится. Недолго думая она продолжила: – Вячеслав, Дмитрий, Андрей, Остап...

Услышав «Остап» домовёнок поднял глаза. Полина всё также держала кружку у рта. Она прищурилась и сказала:

– А может быть, Пётр?

Домовёнок важно вытянулся.

– Пётр! – твёрдо, но с нотой загадочности произнесла девушка, наблюдая за реакцией домовёнка.

Реакция была не передаваемая. Домовёнку настолько понравилось это имя, что все остальные отпали ежесекундно.

Кирилл зашел в кухню на запах выпечки и обнаружил следующую картину. Пётр сидит на столе рядом с грязной кастрюлей, в которой он суде по всему замешивал тесто и рыдает над подгоревшим пирогом.

– Что случилось? – осторожно спросил Кирилл.

– Сегодня Полина на выходные приедет. – рыдая и всхлипывая поведал Петя. – Хотел ей приятно сделать.