Преподавание стало для него не банальной передачей знаний, чему легко найти замену на просторах интернета, но транслированием своего отношения к науке, к цифровой реальности, ко всему тому, что грядет вместе с приходом компьютеров. Разномастные молодые люди, чей цвет кожи и разрез глаз покрывали все человеческое разнообразие, были для него обобщенным фронтиром, вступающим в новый и дивный мир.

Влад терпеть не мог, когда слова про новый и дивный мир произносят с фигой в кармане, намекая на то, что грядет тотальная цифровая слежка и узурпация личной свободы. Литераторам, как и прочим гуманитариям, Влад снисходительно позволял от небольшого ума молоть подобную чепуху. Сам же твердо верил в прогресс, создающий основу счастья. Не гарантирующий, но именно создающий основу. И сердцевиной прогресса, его движущей силой он искренне считал компьютерные науки. В том новом и дивном мире, в который Влад верил искренне и истово, деление мира на страны если и останется, то только как родимое пятно былых времен.

И все же вопреки собственным принципам он иногда с тоской оглядывал аудиторию. Прекрасные молодые лица всех мастей и коленкоров. Умные и отважные, приехавшие сюда со всего света. Но так хотелось увидеть среди них что-то родное, русское. Каждый год начиная читать свой курс, Влад разглядывал аудиторию в поисках лица с есенинской улыбкой, за которой угадывается непостижимое сочетание бесстыдства и совестливости. Русских среди студентов почти не было, а те, что встречались, представляли богатейшие семьи России. Богатство, как известно, не порок, но и не гарантия высокого интеллекта. Эта русская тема отзывалась во Владе какой-то нутряной, тянущей болью.

«У студентов нет национальности», – говорил он себе. «А ты уверен?» – отвечал кто-то въедливый изнутри. Влад давал гневную отповедь этому внутреннему оппоненту. Но тот не сдавался. Этот поединок надорвал профессора.

И тогда Влад поехал в Дубай, чтобы собственными силами затащить в аудиторию идиота, который не понимает: Гарвард – лучшее, что придумало человечество для умных молодых людей. А если у него будет не есенинская улыбка, а рубленая фигура Маяковского, так и ладно. Пусть даже это будет очкарик с глубоко въевшейся чеховской интеллигентностью или с мечтательностью Грина. Пусть так. Лишь бы в аудитории сидел свой человек, проклятое родимое пятно его прошлой жизни. Со стыдом Влад понял, что хочет осчастливить не все человечество, а отдельного русского парня. Идиота, не мыслящего дальше МГУ. А дальше много чего есть.

Влад чувствовал себя сталкером, который разведал вход в Зону с ее безграничными возможностями для познания. И теперь он хотел быть проводником, вести за собой. Чтобы тот, другой, прошел этот путь быстрее и легче, чем он сам. И, если повезет, прошел бы дальше него.

Нереализованный родительский инстинкт и вполне себе реализованное профессиональное честолюбие сплавились в один мощный импульс, вытолкнувший Влада из университетских аудиторий в пекло Эмиратов, на турнир студенческих команд.

Глава 10. Остаться на светлой стороне

Гоша не всегда был добрым к тем, чьи программы он взламывал. Иногда его накрывало и он совершал жесткие поступки, которых не то чтобы стыдился, но по возможности предпочитал не повторять.

Так вышло с одной крупной фирмой, занимающейся курьерской доставкой еды. Клиенты оставляли адреса и контактные телефоны и ждали свои гамбургеры и суши.

Гоша сам такими онлайн-покупками не злоупотреблял. Его деятельная мама жила под лозунгом «Бешеной собаке семь верст не крюк» и его приучила. Даже в пандемию мама то ли от вредности, то ли от упертости бегала в магазин каждый день, проверяя на себе теорию о том, что ковид – это всего-навсего распиаренный грипп. Потом переболела ковидом в легкой форме и снова побежала по своему жизненному маршруту. Мама презирала спорт ради спорта, признавая только будничную гонку. По жизни она не шла, а бежала.

Если уж в условиях пандемии в их семье не прижилась доставка продуктов на дом, то в штатном режиме тем более. Гоша посмеивался над консервативностью мамы, но в глубине души гордился ее неугомонностью и старался не нарушать заведенное мамой правило: хочешь есть – ноги в руки и вперед, в магазин или на кухню. Заказ доставки мама считала баловством. Гоша присоединился к такой позиции из солидарности.

Однако другие люди были иного мнения на этот счет. И таких было много, очень много. Миллионы людей предпочитали магазинам экраны, потыкав в которые можно просто ждать, когда картинка с экрана материализуется в твоем холодильнике. Бизнес процветал. Основу, сердцевину, этого бизнеса составляли компьютерные программы, заправляющие логистическими потоками. Покупателям гарантировалась конфиденциальность сообщаемых ими персональных данных. По сути, фирма торговала не только продуктами, но и доверием.

Гоша решил пристально рассмотреть эти компьютерные коды. С первого же взгляда стало ясно, что их писал мастер, вопросов нет. Масштаб бизнеса определял уровень программного обеспечения. Однако Гоша твердо знал: ни один человек не способен создать то, что не сможет разрушить другой. Гоша решил на этом подзаработать, найти изъян, который грозит обрушением логистики. Отыскать тонкое место и сообщить об этом владельцам бизнеса. Пусть латают себе во благо. А ему за все его труды заплатят справедливый и заслуженный гонорар. Таковы были его планы. Но все вышло иначе.

Гоша одолел программу, просидев за компьютером много бессонных ночей. Очень много. Глаза от недосыпа стали красными, но однажды под утро они засветились победным огнем. Он прогрыз компьютерную защиту, теперь все данные лежали перед ним как на ладони. Можно было посмотреть, кто самый обжорливый, а кто практикует вегетарианство.

Гоша написал письмо в отдел компьютерной безопасности фирмы. Все как обычно: я, такой-то, нашел способ лишить ваши данные конфиденциальности, если это сделает кто-то другой, фирме может быть нанесен непоправимый репутационный ущерб. Приложил протокол своих ночных бдений и попросил оценить его труд в денежном эквиваленте. Гоша действовал как «белый» хакер, который находит «слабое звено» программного обеспечения, но не во вред, а во благо клиента.

Каково же было его возмущение, когда на его счет пришла мизерная сумма с припиской, что он молодец и на небесах ему зачтется. Не так буквально, но в этом духе. Гоша остолбенел от такой наглости. Может, они не поняли, что именно он для них сделал? Гоша полез в программное обеспечение этой фирмы и разозлился еще больше – до осатанения, до белых вспышек перед глазами. Шустрые ребятки подлатали программу в строгом соответствии с Гошиными рекомендациями, то есть воспользовались его трудами, а в ответ прислали медный пятак. Другими словами, его кинули.

Вот тогда Гоша закопал топор мира и стал на путь войны. Засучив воображаемые рукава, он пришпорил свои извилины и кинулся в атаку на укрепленную программу. Он играл против целого