8. Изъять из Зен. полка ДШК и в полку иметь 16 85-мм и 20 37-мм пушек. В бригадах изъять ДШК и заменить 37-мм зен. батареями.

9. На СУ Т-34 – вместо 122-мм орудий – смонтировать 85-мм орудие.

10. Минометы мин. полка поставит на хода-прицепы.

11. Ввести в штат механизированного корпуса один автобат и одну знако-роту». (11, лл. 31–32)

Добившийся значительных успехов 9-й танковый корпус не смог выйти в открытый прорыв, а вел тяжелые бои по преодолению второй линии немецкой обороны. Причем времени для налаживания взаимодействия с войсками 60-й армии предоставлено не было.

Выбор момента ввода танкового корпуса являлся важнейшим вопросом. Постоянной опасностью для танкового корпуса был преждевременный ввод в прорыв. В этом случае танковый корпус, нацеленный на развитие прорыва и соответствующим образом подготовленный, был вынужден вести бой против организованной обороны в неблагоприятных для себя условиях и нес большие неоправданные потери.

Следует отметить, что корпус был введен в бой не полностью укомплектованным. Вкупе с потерями, понесенными при прорыве второй линии обороны, это привело к тому, что преследование корпус вел в ослабленном составе.

Действия корпуса в прорыве отличались большой стремительностью и внезапностью для противника. Нередко противник не успевал перейти к организованной обороне и даже эвакуировать военное имущество. Скованный наступлением Красной Армии на других направлениях, противник не мог перебросить подвижные части для противодействию 9-го тк. В такой обстановке был допустим риск и больший отрыв введенного корпуса от главных сил.

С 26 августа по 15 сентября войска 9-го тк преодолели с боями свыше 600 км, что было чрезвычайной нагрузкой для техники. Постоянные и быстрые перемещения корпуса не давали возможность планово восстанавливать матчасть. (10, лл. 64–65).

Отчет корпуса отмечал, что «по-прежнему слабым местом при организации глубоких рейдов мотомехчастей является организация взаимодействия между ними и авиацией. Не только бомбардировочные действия авиации, но и прикрытие своей истребительной авиацией организовать весьма трудно, ибо авиационные штабы чрезвычайно оторваны от штабов наземных войск и не ищут с ними связи, как делают это последние». (10, л. 65)

150-я танковая бригада 60-й армии была умело использована у Путивля, где были полностью использованы внезапность, подвижность и маневренность танков. Противник не получил возможности оторваться и отвести основные силы из-под удара. (2, л. 148)

Были и отрицательные моменты: «10.9.43 г. 150 тбр вела бой с перешедшим к обороне противником, с хода, без тщательной разведки местности, огневых средств и увязки взаимодействия с соседними частями, это привело к тому, что в результате сильного противотанкового огня противника бригада понесла ничем не оправданные потери в материальной части. Вследствие этого при наступлении на выс. 178, 1, ЮРЬЕВКА было сожжено: Т-34 4, Т-70 3, подбито артогнем Т-70 2». (2, л. 149)

Отчет о действиях бронетанковых войск 60-й армии в сентябре сетует на медлительность пехоты при закреплении успехов танковых частей. Это сказывалось на дальнейшем преследовании, т. к. танковые части, ожидая пехоту, не могли вести непрерывное преследование. (2, л. 150)

Танки 193-го тп 48-й армии умело действовали при освобождении г. Новозыбков. Благодаря внезапности и своевременному вводу в бой танки не понесли потерь. Действия танкистов были инициативны и тактически грамотны. К сожалению, в бою за Ольховатку полк потерял 8 танков сожженными и подбитыми из 9 имеющихся. Отчет о действиях бронетанковых войск 48-й армии поясняет: «Потери танков при действии на Ольховатке можно объяснить отсутствием танковой и общевойсковой разведки и самоуспокоением, что противник отходит, а поэтому большого сопротивления не дает, и как результат танки попались на засаду противника». (3, л. 257)

Действия кавалерии

Обратимся к оценке действий кавалерии. Выход 7-го гв. кавкорпуса в исходный район и начало наступления оказались для противника внезапными. Значительную роль сыграла истребительная авиация, не допустившая к переправам через Десну немецкую разведывательную авиацию. Вместе с тем отсутствие советской авиации в период преследования и особенно в ходе боев на зап. берегу Десны, привело к тому, что немецкая авиация беспрерывно бомбила боевые порядки корпуса. Многократные заявки командира корпуса на прикрытие оставались неудовлетворенными.

Наиболее отличилась энергичными действиями, настойчивостью и стремительностью преследования 16-я гв. кд. За двое суток части дивизии прошли 120 км и форсировали р. Снов, создав плацдарм и содействуя 14-й и 15-й гв. кд. Действия 14-й и 15-й гв. кд были охарактеризованы как медлительные, преследование велось недостаточно энергично.

Отчет «7-й гвардейский кавалерийский корпус в Черниговской операции» отмечает, что: «14 гв. кд, действуя на правом фланге первого боевого эшелона корпуса, преимущественно действовала артиллерийским огнем и вяло продвигалась живой силой. Отстала от темпов 16 гв. кд, чем поставила под угрозу ее правый фланг в течение 19 и 20.9.43 г., при овладении плацдармом после форсирования р. СНОВ, когда противником была предпринята попытка ввести в бой танки и самоходные пушки».

Действовавшая во втором эшелоне 14-я гв. кд, следуя за 15-й кавдивизией, отстала от передового эшелона. Дивизия потеряла много времени и не сумела выполнить задачу по овладению важным в стратегическом отношении ЖД мостом у г. Щорс.

Важную роль в снижении эффективности преследования сыграло то, что на первом этапе наступления отсутствовали танковые полки и корпусная артиллерия. К моменту ввода корпуса в бой они оставались у Буденовки из-за отсутствия ГСМ на складах 61-й армии. (13, лл. 32–33)

Что касается действий при форсировании Днепра, то 7-й гв. кавкорпус не был подготовлен к форсированию крупной реки в рамках армейской операции – отсутствовали переправочные средства, а армейские переправочные средства запоздали. Корпус переправил через Днепр артиллерию, танки и конский состав только на 4 день. Таким в первые дни операции корпус оказался без ударной силы и подвижности.

Оторвавшись от противника в районе Ивашковки, Куликовки, корпус не успел привести себя даже в порядок, не говоря об отдыхе. Форсированным маршем корпус преодолел 90 км за 2 суток и приступил к переправе через Днепр с хода.

Командование корпуса вновь акцентировало внимание на «плохой работе тылов 61-й армии, в результате корпус был недоснабжен горючим и боеприпасами». (13, л. 73)

Форсирование рек

Опыт 61-й армии по форсированию рек позволил сделать следующие выводы:

«1. Переправочные средства из подручных материалов показали свою недолговечность и служили максимально два рейса, так как уничтожались огнем противника и сносились водой. Такое положение вынуждало иметь запас этих средств до 200 и более процентов, что в условиях быстрых темпов наступления крайне затруднительно.

Вместе с тем в условиях стремительного преследования и необходимости форсирования на плечах противника с неизбежным отставанием в таких случаях вторых эшелонов практика заблаговременной заготовки подручных средств