и при быстрой езде, когда кони поднимают тучи пыли, прикрывали свои лица концами этих тюрбанов. Здешнюю посадку в седле оба рыцаря и «маленький оруженосец» давно уже успели изучить, поэтому внешне не отличались от воинов Салах-ад-Дина.

Ещё не рассвело, когда они выехали за пределы разрушенной крепостной стены.

— А вот здесь нужно соблюдать осторожность! — предупредил Фаррух. — Часть конницы султан разослал с разъездами, чтобы предупредить возможное приближение христианской армии либо только её передовых отрядов. Если вы натолкнётесь на такой разъезд, они непременно спросят, куда вы едете.

— Поэтому я поеду с ними, отец! — заявил Рамиз. — Если что, я-то не вызову подозрений, ни своей речью, ни обликом.

— Но потом ты вернёшься? — с некоторой тревогой спросил эмир.

На лице юноши отразилось сомнение. Он явно колебался.

— Не знаю, что и сказать! — произнёс он наконец. — Я хочу быть с тобой, отец! Но я не хочу расставаться с мессиром Луи и мессиром Эдгаром. И никогда больше не стану сражаться с христианами...

— Возвращайся, — попросил Фаррух. — Кроме тебя, у меня никого не осталось. Клянусь, воевать тебе не придётся. Да и я не хочу. Хватит служить курду... Мы уедем в Дамаск, а оттуда в Персию. Я сумел увезти из Акры немного золота, нам его хватит.

— А вы что скажете мне, мессир Эдгар? — юноша повернулся к молодому рыцарю.

Тот откинул с лица плотную ткань тюрбана и улыбнулся:

— Ты — славный оруженосец, Рамиз. Но ослушаться отца нехорошо. По крайней мере, у нас, христиан, это не принято. Ступай с Богом! Но вначале и вправду — проводи нас, так будет спокойнее.

Они отъехали от города неторопливой рысью, затем, убедившись, что никто за ними не гонится (а значит, побег пленника ещё не обнаружен), поскакали быстрее.

— Как тебе показался Ксавье в девичьей одежде? — поравнявшись с молочным братом, спросил Эдгар.

Луи рассмеялся:

— Я до сих пор в растерянности. Настоящая девчонка, да ещё и красивая. И если бы я не знал, что это невозможно, то принял бы твоего оруженосца за ту самую сарацинскую принцессу, от которой ты в последнее время сам не свой...

Эдгар в ответ засмеялся ещё громче:

— А ты уверен, что это невозможно, дорогой брат?

Граф Шато-Крайон, сощурившись, поглядел в глаза товарищу и мотнул головой, будто прогоняя наваждение:

— Уверен ли я? Да я ни в чём сейчас не уверен, будь я проклят! Может, в таком случае, ты мне объяснишь, в чём дело? Кто скачет сейчас следом за нами, рядом с Рамизом-Гаджи? Мальчик или девочка? Сокольничий твоего отца или принцесса Абриза?

— Принцесса, Луи, принцесса. Хотя зовут её по-другому.

— Да? Но ведь он же... Тьфу! Она же не может быть дочерью Салах-ад-Дина?

Эдгар сильнее пришпорил своего коня и подождал, пока Луи его нагонит. Он не хотел, чтобы их разговор был слышен едущему следом Рамизу.

— Какая мне разница, в конце-то концов, чья она дочь, братец Луи? Разве тебя отвращает от Алисы то, что она — сестра короля?

— Ничуть! — воскликнул граф. — Хотя, скажу по правде, с какой-нибудь дочкой барона или маркиза было бы проще. Но теперь, когда она уехала, я, кажется, по-настоящему её полюбил и всерьёз надеюсь, что там, во Франции, она будет меня ждать. Ну а ты? Теперь ты — рыцарь, и вряд ли тебя поймут, если ты женишься на девушке низкого происхождения!

Эдгар бросил на своего друга взгляд, от которого тому стало не по себе.

— Ведь нам с тобой можно было дружить, когда ты был графом, а я простым кузнецом? Дружба со мной тебя не опозорила? Чем же меня может опозорить женитьба? Разве тем, что моя прекрасная дама спасла мне жизнь, а не наоборот!

— Пожалуй, — согласился Луи. — Эге... А за нами, кажется, погоня!

— Кто-то скачет! За нами кто-то скачет! — закричал в это время и Рамиз-Гаджи.

На горизонте, за спинами беглецов, появилось и стало стремительно расти облако пыли. Судя по всему, это был всё же небольшой отряд, и оба рыцаря, увидав преследователей, не испытали особой тревоги. Тем не менее, они пришпорили лошадей. То же самое сделали Рамиз и Мария.

— Их всего трое! — оглянувшись в очередной раз, воскликнул юный сарацин, — Такой маленький отряд не мог пуститься в погоню. Может, не станем спешить? Если это простой разъезд, то они могут нас ни в чём и не заподозрить. А если уж нападут, то вчетвером-то мы отобьёмся от них!

Рыцари должны были согласиться с Рамизом, хотя оба всё же подозревали неладное: вслед за маленьким отрядом мог в любой момент показаться большой. Однако горизонт позади трёх мчащихся в облаке пыли тёмных фигурок был чист. А вскоре обнаружилось нечто странное: одна из этих фигурок отделилась от двух других и стала всё более и более отрываться от них, будто двое других всадников не могли настичь первого.

— Клянусь всеми святыми, этот, который впереди, несётся с такой скоростью, будто конь под ним взбесился! — воскликнул Эдгар, внимательно наблюдая за скачущим. — Такая езда может плохо кончиться...

— По-моему вы правы, мессир Эдгар! — проговорила, поравнявшись с ним, Мария. — Я вижу, как он едет. Его конь не слушает узды, не слушает всадника. Он, наверное, и впрямь взбесился. Скачут они прямо к горным отрогам — вон, уже показались скалы. Ещё немного, и конь убьёт своего ездока...

— Пускай это и так, — вмешался между тем Луи. — Ну а нам-то что