Уззерхилл согласно кивнул, прошел несколько шагов по коллектору вперед и прикрепил липкой лентой заряд взрывчатки за несколькими связками электрических кабелей в толстой изоляции и жгутов оптических волокон.

— Они смогли бы заменить приборный щит и подсоединить к нему новые концы проводов за двадцать четыре часа, — произнес он тоном лектора, — но стоит вырвать взрывом один метр проводов посередине тысячи индивидуальных проводящих жил, и им придется заменять всю систему с обоих концов. На это у них уйдет в пять раз больше времени.

— Звучит разумно, — признал Ногами.

— Замаскируй заряд получше, — сказал Манкузо.

Уэзерхилл взглянул на него укоризненно.

— Они не будут искать вещь, о существовании которой они понятия не имеют. — Он любовно погладил таймер и вышел из коллектора.

— Все чисто, — доложила Стаси от двери.

По одному они крадучись выбежали в коридор и поспешили к лифту. Они преодолели почти двести метров, когда Ногами вдруг остановился и поднял руку. Эхо человеческих голосов отразилось от бетонных стен бокового прохода, а за ним послышалось слабое жужжание электромотора. Доктор бешено замахал им руками, чтобы они поспешили вперед, и они пулей проскочили мимо бокового прохода и свернули за угол, прежде чем прибывшие появились на виду в главном коридоре.

— Я недооценил их оперативность, — зашептал Ногами не оборачиваясь. — Быстро они пришли.

— Следователи? — спросила Стаси.

— Нет, — быстро ответил он. — Контролеры из центра дистанционного наблюдения с новым роботом для замены того, который вы вырубили.

— Думаете, они будут искать нас?

— Мы бы уже знали об этом, если бы это было так. Ревели бы сирены общей тревоги, и толпы охранников Сумы вместе с армией сторожевых роботов кишели бы в каждом коридоре и блокировали бы все перекрестки.

— Везет нам, что никто пока ничего не заподозрил, учитывая, скольких роботов мы превратили в металлолом, — прохрипел Манкузо, пробегая по коридору вслед за Ногами.

— Инженеры дистанционного контроля будут считать, что роботы вышли из строя из-за самопроизвольных отказов электроники.

Они добрались до лифта и потеряли целых две минуты, ожидая, когда он поднимется с более низкого уровня. Казалось, полжизни прошло, пока двери, наконец, открылись и они смогли войти в пустую кабину. Уэзерхилл вошел первым; он нажал кнопку поверхностного уровня.

Лифт с тремя мужчинами и одной женщиной полз вверх мучительно медленно, они стояли в нем хмурые и молчаливые. Часы были только у Ногами, у остальных их отобрали при задержании; он посмотрел на циферблат.

— До назначенного срока осталось тридцать секунд, — сообщил он остальным.

— Из огня мы выскочили, — пробормотал Манкузо. — Будем теперь надеяться, что наверху нас не ждет раскаленная сковорода.

Теперь важно было только одно — покинуть остров. Какой план был у Питта на уме? Не случилось ли чего-нибудь с ним и Джиордино? Что, если он просчитался и был снова пойман или убит? Если это было так, то всем надеждам конец, они остались ни с чем, без какого-либо способа вырваться на свободу, упустив свой единственный шанс.

Они уже потеряли счет, сколько раз они готовились к худшему, напрягая мышцы, чтобы прыгнуть на то или на тех, что окажется по ту сторону дверей лифта. Они застыли, когда двери, наконец, начали раздвигаться.

Там стоял Джиордино собственной персоной и весело скалил зубы. Когда он заговорил, то произнес те слова, которые они сотни раз слышали у стоек регистрации пассажиров в аэропорту:

— Разрешите взглянуть на ваши посадочные документы?

Обунаи Окума и Диазец Кано были высококвалифицированными инженерами-кибернетиками, обученными дистанционному управлению машинным зрением и искусственным интеллектом, а также наладке роботехники и диагностике неисправностей сенсорных систем. В центре телеметрического контроля они получили сигнал, что робот-инспектор электрических сетей Тайго, имя которого означало «большая пушка», перестал функционировать, и они немедленно отправились заменять его на новый и забирать для ремонта.

Внезапные отказы роботов из-за тысячи различных причин были для них обычным делом. Роботехника была еще очень молодой отраслью, и неисправности оборудования, как и ошибки программ, обнаруживались на каждом шагу. Роботы часто переставали функционировать по причинам, которые можно было выяснить лишь после того, как их доставляли в ремонтную мастерскую для обследования.

Кано обошел вокруг инспектора Тайго, проводя быстрый визуальный осмотр. Не увидев ничего необычного, он пожал плечами.

— Похоже на неисправность платы микросхем.

Окума взглянул на диагностическую карту в блокноте, который он принес с собой.

— С этим роботом уже были проблемы. Его блок анализа изображений пять раз выходил из строя.

— Странно, это уже четвертый робот, об отказе которого получен сигнал за последний час.

— Неполадки всегда происходят сериями, — ответил Окума.

— Его системы нуждаются в модернизации и переделке, — согласился Кано. — Нет смысла наскоро исправлять неполадку. Я направлю его на полную переделку. — Он обернулся к роботу, привезенному для замены неисправного. — Готов приступить к исполнению обязанностей инспектора, Отокодат?

Загорелся набор сигнальных лампочек, и Отокодат, что по-японски означало нечто вроде Робина Гуда, произнес медленно, но отчетливо:

— Я готов следить за исправностью всех сетей.

— Тогда приступай.

Как только новый робот занял место за пультом, Окума и Кано погрузили неисправного робота на тележку с мотором, снабженную небольшой лебедкой. Затем один из них ввел кодовое слово в компьютер тележки, и она автоматически начала двигаться к ремонтному участку, не нуждаясь в присмотре человека. Два инженера не стали сопровождать поврежденного робота, а направились в комнату отдыха для рабочих, чтобы позволить себе выпить по чашке чая.

Оставленный в одиночестве, Отокодат навел объективы своей системы зрения на циферблаты измерительных приборов и числовые индикаторы и начал обычную процедуру ввода данных в свой компьютер. От его высокочувствительных датчиков, разрешающая способность которых была несравненно выше, чем у человека, не укрылось чрезвычайно малое отклонение значения одной из измеряемых величин от предписанного.

Частота следования лазерных импульсов по оптическому волокну измеряется миллионами штук в секунду. Датчики Отокодата могли считывать показания измерительных приборов намного точнее человеческого глаза, и он заметил небольшое снижение частоты следования импульсов с 44, 7 миллионов в секунду до 44, 68 миллионов в секунду. Он построил график изменения индекса преломления и определил, что свет, распространяющийся по двум жгутам внутри ленты, состоящей из тысяч оптических волокон, в какой-то точке идет не по прямой, а описывает небольшой зигзаг.