отвергнуть «надежду и волнение», выбрав «безнадежность и покой». В стихотворении Е. А. Баратынского «Две доли» (1823) предлагается именно такой выбор.

125

В. Ф. Одоевский в фантастическом рассказе «Два дни в жизни земного шара» (1828) говорит об окончательном союзе Земли с Солнцем, чей «непалящий жар» подобен «огню вдохновения» [Одоевский 1977:222; см. также. Levitsky 1988: 76]. Триродов, похоже, тоже мечтает о таком «непалящем» Солнце».

126

Как отмечает X. Баран [Baran 1979–1980], Сологуб очень ясно высказывает свою разочарованность христианским воскрешением в стихотворении «В день воскресения Христова» (1905). В нем описано, как на Пасху поэт приходит на кладбище и обнаруживает, что все склепы открыты. Однако они лишь источают «смрад могильный», а кладбищенские могилы тихи и безмолвны, и «мертвый лик Эммануила / опять ужасен и нелеп» [Сологуб 1979: 315]. Способность Триродова чувствовать запах травы на кладбище, где он проводит свои эксперименты, и его знание, что этот запах «несет» мечту о воскрешении, выглядят совсем по-федоровски. В «Философии общего дела» предполагалось, что воскресители мертвых будут наделены такой тонкой чувствительностью, что им станут «доступны не трав лишь прозябание, но и молекул и атомов всей вселенной движение» [НФ 1:420]. Триродов обладает такой сверхчувствительностью, возможно, благодаря белым детям, которые знают много тайн природы.

127

Силард и Барта предполагают, что фамилия «Триродов» восходит к орфическим и пифагорейским мистериям, возрожденным Данте [Силард, Барта 1989: 78]. Возможно, здесь уместно упомянуть и «трижды величайшего» Гермеса Трисмегиста.

128

Слово «жировик» из заклинания, которое произносит воскрешаемый Егорка, согласно словарю В. И. Даля, может обозначать «домового», то есть существо языческое. Может быть, в триродовском мире кладбища, то есть «дома мертвых», нуждаются в своих «домовых». Фамилия Егорки — Антипов; греческое имя «Антип» может быть истолковано как «противник». Антихристианская направленность триродовского «воскрешения» очевидна.

129

Realia — «реальное»; realiora — «реальнейшее» (лат.). Отсылка к лозунгу a realibus ad realiora, «от реального к реальнейшему» (где под «реальнейшим» подразумевается идеальное), выдвинутому Вяч. И. Ивановым в статье «Две стихии в современном символизме». — Примеч. ред.

130

Поэма цитируется по Собранию сочинений в 8 томах (1960–1963), т. 3, с обозначением страниц. Другие произведения Блока цитируются по тому же изданию (включая дополнительный т. 9), с обозначением тома и страниц. Споры вокруг поэмы были удачно суммированы В. Маяковским: «Одни прочли в этой поэме сатиру на революцию, другие — славу ей» (Маяковский «Умер Александр Блок»; см. [Рушап 1972: 271)]. Более детальный обзор рецепции поэмы можно найти в [Пайман, 2005]. О. П. Смола дал подробный обзор прижизненной критики «Двенадцати» [Смола 1993: 130–250].

131

Отрицательное отношение к западной «дряхлой» (3: 97) цивилизации недвусмысленно выражено в статье Блока «Крушение гуманизма» (1919). В ней западная цивилизация характеризуется как жалкие остатки живой и глубоко «музыкальной» культуры, которая была в гармонии с волей истории и стихиями природы, но, к несчастью, поддалась разрушительным силам индивидуализма и поверхностного материализма (см. 6: 93-115). Потеряв свою душу, современная Европа повторяет путь медленной гибели Древнего Рима. В ответе на анкету Союза деятелей художественной литературы «Что сейчас делать?» (1918) Блок указал на то, что «Римская империя существовала еще около пятисот лет после рождения Христа. Но она только существовала, она раздувалась, гнила, тлела — уже мертвая» (6: 59).

132

Эта межъязыковая игра в духе «народных этимологий» приводится В. В. Набоковым в книге «Николай Гоголь». Трактовку электричества как «обманного» света лживого города можно найти в «Невском проспекте» Гоголя. См. [Топорков 1985: 101, 112].

133

Сходный типаж — Катя Маслова из «Воскресения» Л. Н. Толстого. Может быть, и Катька, подобно Катюше, была соблазнена каким-нибудь дворянином, отдыхающим летом в деревне.

134

Geist der Schwere (нем.) — «дух тяжести». — Примеч. ред.

135

Признавая, что его ненависть к «буржуа» дошла до «какого-то патологического и истерического омерзения», которое «мешает ему жить», Блок записал для себя формулу «экзорцизма»: «Отойди от меня, сатана, отойди от меня, буржуа, только так, чтобы не прикасаться, не видеть, не слышать; […] гнусно мне, рвотно мне, отойди, сатана» [7: 328]. М. С. Петровский видит в этой ненависти типично интеллигентское и аристократическое отношение к буржуазии [Петровский 1987: 226].

136

Des Pudels Kern (нем.) — буквально: «ядро пуделя»; отсылка к ставшей крылатой фразе из гётевского «Фауста». Поняв, что под обличьем черного пуделя скрывается Мефистофель, Фауст произносит: «Das also war des Pudels Kern!», в переводе Б. Пастернака — «Вот, значит, чем был пудель начинен!» — Примеч. ред.

137

«Не ворчи, пудель» (нем.) [Блок 9: 387]. — Примеч. ред.

138

В отрицании Блоком материальных ценностей есть нечто от нигилизма. Так, Писарев придерживался мнения, что то, что можно сломать, надо сломать (см. [Коротков 1976: 136]).

139

Б. М. Гаспаров и Ю. М. Лотман отмечали связь «Двенадцати» с песней о Стеньке Разине «Из-за острова на стрежень» и ее мотивом убийства возлюбленной «как отречения от любви во имя разбойничьего братства и общего дела» [Гаспаров, Лотман 1975: 55]. С. Гаккель тоже указывает в числе подтекстов эту песню на стихи Д. Н. Садовникова [Hackel 1975: 62–63]. Катька, конечно, не персидская княжна, но вызывает похожие чувства в своих любовниках и в самом поэте. Возможно, одним из ее прототипов послужила жена поэта, Л. Д. Менделеева-Блок, которая одновременно влекла и отталкивала Блока своим «гедонизмом» и жизнелюбием [см. Орлов 1971: 641–646]. Нравственная проблема песни о Стеньке Разине, то есть убийство невинного человека за якобы «высшую цель», обсуждалась и во многих других текстах того времени. Так, в поэме В. Хлебникова «Труба Гуль-Муллы» (1921) Разин убивает обольстительную девушку, но она будет воскрешена через акт обратной трансформации [Mirsky 1958: 92; ср. также Ldnnqvist 1979: 39–41]. И в других своих произведениях Хлебников объявляет, что человечество сможет вернуть к жизни всех тех, кто был «выброшен за борт» в ходе революционных событий. Персидская княжна в ее разных воплощениях вроде Катьки символизирует тех, кем «пришлось» пожертвовать ради всеобщего Спасения.

140

Если «люди плоти» (гилики) — жертвы желудка, то люди души (психики) — жертвы половых органов. Федоров считал, что оба