– На независимость Тира.

Королева усмехнулась, но быстро протрезвела, увидев выражение лица Келси.

– Ты серьезно?

– Да. Я отдам вам колье, сниму по своей воле, а вы уведете свою армию и не станете возвращаться в течение пяти лет. За это время вы даже пальцем не тронете мое королевство. Ничего не потребуете. И оставите мой народ в покое.

– Пять лет терять прибыль от поставки дани? Ты, должно быть, не в своем уме.

Но под гладким лицом сурового торговца Келси читала совсем другую историю. По крайней мере, в этом Торн и Финн оказались правы: Красная Королева безумно жаждала получить драгоценности.

– Клянусь, если вы откажетесь от сделки, то никогда не получите мои сапфиры. Я могу сгнить и рассыпаться в прах, а вы все равно не сможете снять их с меня без последствий. Они мои.

– Пять лет – слишком долго.

– Ваше Величество! – выпалил Дукарте. Келси и забыла, что он здесь, забился в самый угол палатки. – Вы не можете!

– Заткнитесь, Бенин.

– Нет, Ваше Величество. – Дукарте встал, и Келси поняла, что он тоже злится… но не на нее. – Армия проявила невероятное терпение, лишившись возможности грабить, но это не может длиться вечно. Новый Лондон – это награда, слабо защищенная, полная женщин и детей. Они заслужили эту награду.

– Вы получите свои десять процентов, Бенин. Я заплачу вам из своего кармана.

Дукарте покачал головой.

– Заплатите, Ваше Величество, но это не решит вопрос. Армия уже сердита. Отступить, когда победа так близка…

Келси была готова заставить его замолчать: она не нуждалась в его вмешательстве, не сейчас, когда она почувствовала, что противница слабеет. Но в этом не было нужды: Красная Королева повернулась к нему, и Дукарте, побледнев, замолчал.

– Думаете, армия ослушается меня, Бенин?

– Нет, Ваше Величество, нет, – Дукарте пошел на попятную. – Но они недовольны. Слабый боевой дух – это плохие солдаты, с этим не поспоришь.

– Захотят жить – успокоятся. – Красная Королева повернулась к Келси, ее глаза мерцали, темные зрачки мелькали между лицом Келси и сапфирами.

– Два года.

– Должно быть, вы не очень-то их хотите.

– Пять лет – слишком долго, – повторила Красная Королева, ее голос окрасился угрюмым оттенком. – Три года.

– По рукам. – Келси протянула сапфиры, но не сняла цепочки с шеи. – Возьмите их в руку.

Красная Королева настороженно на нее посмотрела.

– Зачем?

– Это трюк, который я узнала от нашего общего знакомого. – Келси улыбнулась ей. – Я должна удостовериться, что вы не откажитесь от сделки.

Глаза Королевы расширились от внезапного испуга, и Келси увидела, что она намеревалась сделать именно это. Ах, она была умна, эта женщина: так жестко торговаться насчет договора, который все равно собиралась нарушить.

– Теперь я знаю вас, Эвелин. Три года – это честная сделка. – Келси подняла сапфиры, предлагая их. – Пообещайте оставить мое королевство в покое.

Красная Королева коснулась сапфиров, и Келси обрадовалась, увидев множество противоречивых эмоций на ее лице: вожделение, гнев, тревогу, сожаление. Значит, она знала о Роу Финне. Возможно, даже видела его настоящее лицо.

– Ваше Величество! – прошипел Дукарте. – Не надо!

Лицо Красной королевы перекосило, и мгновение спустя Дукарте, скуля, лежал на полу в позе эмбриона. Теперь глаза женщины устремились на сапфиры, и когда Келси нащупала ее пульс, он зашкаливал. Вожделение обогнало рассудительность. Красная Королева приостановилась, аккуратно подбирая слова, когда заговорила:

– Если вы по собственной воле отдадите мне оба сапфира Тира, клянусь убрать армию из Тирлинга и воздержаться от вторжения на его территорию в течение следующих трех лет.

Келси улыбнулась, чувствуя, как по щекам текут слезы.

– Слез, как из ведра, – огрызнулась Красная Королева. – Отдайте мне драгоценности.

«Три года», – подумала Келси. Теперь она в безопасности, все они, от алмонтских фермеров до детей Андали в Цитадели, в надежных руках Булавы, и уверенность в этом позволила Келси поднять руку и стянуть цепочки через голову. Она ожидала, что колье вопьются ей в руку или причинят страшную боль, когда она попробует снять их, но они пошли легко, и когда Красная Королева выхватила их, Келси почти ничего не почувствовала… только небольшой укол из-за Лили, из-за того, что она никогда не узнает конец той истории. Но эта потеря меркла перед ее выигрышем. Три года жизни. Красная Королева надела оба колье, а потом отвернулась, сгорбившись над сапфирами, словно скупец над своим золотом. В этот момент Келси поняла, что может сбежать: Дукарте выведен из строя, и она могла улизнуть из палатки, возможно, застав их всех врасплох. Но нет, теперь драгоценности для нее потеряны, а без них она стала обыкновенной пленницей. Она успеет отбежать не более чем на пять шагов, прежде чем ее убьют или что похуже. Да и, в любом случае, мост был сломан.

Красная Королева повернулась, и Келси приготовилась к триумфу на лице женщины, к мести, которая, безусловно, последует. Тирлинг спасен, а она умрет королевой.

Но глаза Королевы были полны возмущения, ноздри раздувались. Ее протянутый кулак сомкнулся вокруг драгоценностей так крепко, что побелели костяшки пальцев. Рот открывался и закрывался. Другая рука бешено метнулась к Келси, вцепляясь в нее.

А потом Келси догадалась.

Она начала смеяться, диким, истерическим смехом, отскакивающим от сияющих красных стен палатки. Она почти не почувствовала, когда женщина мертвой хваткой вцепилась ей в плечо.

«Конечно, мне не было больно, когда я их сняла. Разумеется, ведь все равно…»

– Они мои.

Красная Королева закричала от ярости, издав бессвязный рев, что, казалось, вот-вот разорвет в клочья стены палатки. Рука так сильно впилась в ее плечо, что Келси испугалась, как бы оно не сломалось, но все равно не могла перестать смеяться.

– Что, не работают? – Она наклонилась к Красной Королеве, их лица оказались в нескольких дюймах друг от друга. – Вы не можете их использовать. Они мои.

Королева отшатнулась и снова ударила Келси, сбив ее на землю. Но даже это не могло остановить смех Келси: наоборот, только подпитывало его. Она подумала о долгой прошлой ночи… Лили, Уильям Тир, Пэн, Джонатан, Булава… и ей вдруг показалось, что они все с нею, даже те, что давно умерли. Келси надеялась выйти победительницей, но такого исхода никак не ожидала. Драгоценности были для нее потеряны: она никогда не узнает, как закончилась история Лили. Но этого не узнает и никто другой.

Грубые руки легли ей на плечи, поднимая с земли. Мужчины в черном, как солдаты снаружи, но теперь Келси узнала в них личных стражников, увидев их, и закрыла глаза, готовясь к смерти.