Да… моя дочь… Со временем она все больше и больше походит на Таиль, так что, глядя на нее, я невольно вспоминаю свою эльфийку. Ри видит это и, по-моему, немного ревнует, но молчит.

А годы идут. Я уже не молод, если не сказать хуже – я стар, мне почти сто лет. Остается только удивляться – как я смог столько прожить? Причем старой развалиной я себя до сих пор не чувствую, порой могу и преподать пару хороших уроков новым ученикам, хотя наверняка они поддаются. А вот Ри по-прежнему молода и красива, как в тот день, когда я ее впервые увидел в кабинете у Тавора.

Сейчас, оглядываясь на прожитую жизнь, я ни о чем не жалею. То решение, что я принял перед лицом Хранителя, было единственно верным.

Арагорна и ребят я больше не видел, да и в туманный мир больше никогда не попадал. Единственным напоминанием обо всем происшедшем служит моя верная катана да компас, который я постоянно ношу с собой, когда, конечно, не забываю.

Собственно говоря, вот и все.

Старик захлопнул толстую тетрать и, отложив перо, откинулся в плетеном кресле, что стояло под раскидистым деревом недалеко от рукотворного пруда, где плескались разноцветные рыбки.

– Вот и все, – пробормотал он, поглаживая по обложке фолианта. – Вот и все…

Он поднял взор к небу и несколько минут смотрел на плывущие по нему облака, улыбаясь каким-то своим воспоминаниям, затем его глаза закрылись, а книга выскользнула из ослабевших рук и упала на траву, где ветер зашелестел ее страницами, словно пытаясь прочесть написанное.

– Сашка, Сашка, да очнись ты! – Резкие удары по щекам и поток холодной воды в лицо заставили меня вздрогнуть и, открыв глаза, недоуменно посмотреть на склонившегося надо мной незнакомца.

– Ну, слава богу, – произнес тот, поднимаясь с корточек и оборачиваясь к стоящему рядом парню, одетому в кольчугу. – Я уж думал, врачей придется звать.

Я непонимающе смотрю на незнакомца, и его лицо кажется мне смутно знакомым, словно я когда-то его видел – во сне, в другой жизни, в другом мире.

– Антон, это ты? – с трудом произношу слова почти забытого языка.

– О, уже друзей узнавать стал, значит, жить будет, – прокоментировал тот. – А то сидит под деревом с видом полного олигофрена и пузыри пускает, я даже испугался. Встать сам сможешь?

Я киваю и, опираясь рукой о ствол дерева, медленно поднимаюсь на ноги. Странно, сделать это совсем легко, и даже нет той боли в суставах, что мучила меня в последние годы при каждом резком движениии. Елки, о чем это я?! И где это я? Видимо, последний вопрос я произнес вслух, потому что Антон с удивлением посмотрел на меня и, покачав головой, бросил:

– Ну ни фига тебе солнышко в голову приложило! Ладно, все нормально, ща в лагерь придем, пивка холодненького дерябнем, и тебе сразу полегчает. Домой я тебя сам отвезу, а то в таком состоянии за руль лучше не садиться.

Пивка дерябнем, руль, домой? Я мотнул головой, а мой знакомый незнакомец тем временем ободряюще похлопал меня по плечу и направился по тропинке вслед за парнем в кольчуге. Так что происходит? И… Мой взгляд упал на кисти рук – нормальные, гладкие, крепкие, без морщин, вздутых вен и старческих пятен. Ладонь невольно рванулась к лицу – упругая кожа, небольшая щетина, прыщик на щеке, на голове короткие волосы, – не может быть!!! А одежда… что это за тряпье, дурацкая повязка на лице и… катары! Те самые катары, уже много лет как потерянные в битве с посланниками Хаоса.

Я закрыл глаза и, упершись спиной в ствол дерева, пару минут стоял так, не веря происходящему. Пытаясь осознать, понять, почувствовать, вспомнить, – в голове полный сумбур и хаос. Так, стоп, последнее мое четкое воспоминание: я сижу в своем старом кресле и смотрю на проплывающие облака, потом темнота.

– Саня, ты что там замер, пошли давай. – Голос Антона выводит меня из ступора и заставляет двинуться следом.

Боже, неужели такое возможно? Я вновь в своем мире, вновь молод, мало того, судя по реакции окружающих, моего многолетного отсутствия никто и не заметил. Кстати, а может, это был сон? Странный, похожий на реальность, сон. Хотя какой, на фиг, сон, я ведь помню все до мелочей – все от первой встречи с Таиль до рождения сыновей. Или не помню? Я мотнул головой. На миг возникло странное ощущение, словно мои воспоминания утекают из головы, точно песок, и с каждым моим шагом по тропинке они все больше и больше становятся похожими на яркую, красочную фантазию, неведомым образом впечатавшуюся в мое сознание.

Лагерь ролевиков встречает нас шумом и гамом. Игра закончена, и народ занимается кто чем хочет. Кто-то отмечает славную победу, причем, судя по всему, проигравшие веселятся не меньше победителей, кто-то уже собирается домой, упаковывая доспехи, а кто-то просто шатается по лагерю от одной веселой компании к другой.

Антон довел меня до нашей машины, сунул мне ключи и сразу же куда-то умотал, оставив одного. Я минут пять возился с брелком сигнализации, пытаясь вспомнить, как это чудо техники работает, после чего забрался внутрь автомобиля и обессиленно растянулся на заднем сиденье.

Все вокруг казалось каким-то неправдоподобным – нереальным.

– Нет, я не знаю, где мы в следующий раз будем проводить игры, этот вопрос еще не обсуждали. – Знакомый до боли голос заставил меня резко сесть и нос к носу столкнуться с Антоном, который склонился над дверью машины, видимо, решив убедиться, что со мной все впорядке.

– Фу ты, – притворно схватился тот рукой за сердце. – Лежишь неподвижно, я уж думал, опять в отключке, зачем так подскакивать?

– Кто это? – спросил я, выбираясь из машины и смотря в сторону небольшой компании, которая окружила стоящего ко мне спиной темноволосого человека в потрепанной джинсовой куртке.

– Где? – Антон обернулся. – А, да мастера наши… ну, в смысле, устроители игр.

Мужчина в джинсовке неожиданно обернулся, и я обмер.

– Арагорн…

– Ты его знаешь? – удивился тот.

Я неопределенно повел плечами, а Арагорн улыбнулся и, подмигнув мне, направился в сторону большого шатра, раскинувшегося посередине нашего лагеря.

– Откуда он здесь?

– В смысле? – Антон непонимающе смотрел на меня. – Эй, Сань, ты че, он один из устроителей этих игр и…

– Я не об этом, – отмахнулся я от своего навязчивого собеседника и уже было направился следом за Арагорном, как в моей голове словно взорвалась маленькая бомбочка.

Очнулся я от резкого запаха, ударившего мне в нос, и, открыв глаза, несколько секунд непонимающе смотрел на большое белое пятно, которое постепенно приобрело форму сидящего на корточках пожилого мужчины в белом халате.

– Очухался, ну и слава богу. – Доктор улыбнулся и с кряхтением поднялся. – Думаю, в больницу его везти смысла нет, – сказал он, обращаясь к стоящему рядом Антону. – Температура в норме, и пульс, и давление. Мужик он крепкий, так что оклемается.