В аэропорт мы поехали впятером: мама, папа, Ирка, Илюха и я. Ни Карины, ни Артема не было, но мне все время казалось, что за мной наблюдают. Постоянно оглядываясь, я так никого и не заметила.

— Береги себе! — заплакала мама.

— И прости нас, — добавил отец. Кстати Ирка очень уж подозрительно косилась в сторону родителей. Злится?

Обнявшись на прощанье с родственниками, я пошла на посадку, прижимая к себе небольшую сумку. Заняв свое место, сразу застегнула ремень, так как летать я что-то боюсь. И только тогда я посмотрела в иллюминатор и даже привстала. Артем! Он стоял рядом с моими родителями и неизвестно откуда взявшейся Кариной. В руках он держал большой букет роз.

Удивительно, как быстро пролетели два месяца! Я думала, что каждый день для меня будет словно каторга, но ошибалась. Кто бы мог подумать, что я оживу в городе, находящемся за тысячи километров от дома. Правда первое время я побаивалась разговаривать с людьми, но вскоре привыкла. Врачи странно смотрели на меня, когда я шарахалась от их прикосновений и уходила от разговоров. Сейчас сидя в самолете, я вспоминала это время с улыбкой. Скоро я буду дома и даже не знаю, стоит ли радоваться этому факту.

В аэропорту Мюнхена меня встретил какой-то знакомый отца, который оказался хирургом. Именно он будет проводить операцию. Гансу на первый взгляд я бы дала лет тридцать пять, но когда я узнала его истинный возраст, долго не могла приделать челюсть на место — пятьдесят пять лет! Ну надо же, как он молодо выглядит!

Ганс привел меня в клинику и выделил мне отдельную палату. Мда, в наших больницах о такой роскоши можно и не мечтать. Тут даже кондиционер есть. Про чайник, телевизор я вообще молчу. Нежно-персиковый цвет стен, такого же оттенка занавески. Вроде бы уютно, но атмосфера больницы все равно чувствуется. Не люблю больницы.

К операции меня подготовили достаточно быстро — врачи хорошенько умели промывать мозги.

Это так странно ложиться на операционный стол и засыпать, а потом просыпаться на своей кровати. Вроде бы и спала только пару мгновений, но операция закончилась и как уверяют врачи прошла успешно. Теперь нужно полежать и набраться сил для дальнейшей работы. Что это за работа я не представляла, но Ганс меня просветил. Для того чтобы я могла вернуться в спорт необходимо долго трудиться. Но сначала отдых, а потом будем разрабатывать лодыжку. На все нужно время, к тому же мне придется немного похромать.

И хромала я так три дня, а потом пришел кошмар. Я собиралась после обеда немного отдохнуть (те, кто лежал в больнице знают, как там всегда хочется спать), как около своей двери, я услышала возмущенный голос.

— Обязательно было меня с собой тащить? — возмущался какой-то парень. — Я тебе что конь? Грузчика в следующий раз нанимай. Может, ты скажешь….

Дверь в палату распахнулась и на пороге я увидела Соню и какого-то парня.

— Та-дам! — радостно воскликнула блондинка, раскидывая руки в сторону. — Не ожидала? А я все равно пришла. Как у тебя дела? Операцию сделали? Все хорошо? Нога не болит? Ну что ты молчишь? Давай быстрее мне все рассказывай.

— Ты мне даже слова вставить не даешь!

— Она может, — подал голос парень, так и не пройдя в палату. Кого-то он мне напоминает. Я внимательно осмотрела паренька. Светлые волосики, глазки тоже. Перевела взгляд на Соньку.

— Ах да, познакомься этот невежа мой брат Денис. Денис это Аня.

— Приятно познакомиться. — Брат Сони подошел к кровати и поцеловал руку. Какие мы галантные. — А эта малявка до последнего молчала, куда тащит меня.

Брат с сестрой смешно переругивались и только минут через десять вспомнили обо мне. София вытряхнула содержимое пакета на кровать и начала причитать.

— Тебе нужны витамины! Врачи колют уколы, но лучше есть фрукты и овощи — они полезнее и вкуснее. Бледная ты какая-то, Аня! Тебя голодом морят что ли? Мне как Темка сообщил, что ты здесь — я сразу собралась проведать тебя. Блин, так жалко, что мы тогда попрощаться не успели — мама в принудительном порядке заставила вернуться.

— Артем рассказывал, — улыбнулась я, вспоминая рассказ Шмелева о лифчиках на дверных ручках. — Хорошо, что ты пришла.

— Конечно, хорошо! Я скрашу твои серые дни в клинике. Каждый день приходить буду!

Активность этой блондинки меня слегка пугала. Да и глаза как-то странно блестели. Теперь я начала понимать Василису. И почему она от сестры Андрея прячется. Эта походу такая же. За исключением того, что мне еще больно вспоминать Артема. Хотя о чем я? Всего-то неделя прошла, а такие чувства быстро не проходят.

— Слушай, Артем совсем не ответственный. Я его спрашиваю, что тебе принести, а он ничего не знает. Я вообще…

— Сонь! Соня! Прекрати. Мы с Артемом больше не общаемся.

— Как так? — Округлила голубые глазки блондинка. — Он говорил, что вы начали встречаться.

— Мы больше не встречаемся. Расстались.

Шмелев, конечно, пытался связаться со мной, но все его настойчивые видеовызовы и простые звонки, я игнорировала. Зачем делать себе еще больнее? Правда, я не могла удержаться и прочитала его сообщения. Он писал стихи. Некоторые из них я узнала. Анна Ахматова и Марина Цветаева смогли вместе с Артемом Шмелевым взять меня за живое. В итоге полночи я проплакала. Неделя безответных звонков и Артем прекратил меня доставать, о чем я безумно жалела.

— Везет, — хмыкнул Денис.

Соня что-то забормотала на немецком, обращаясь к брату. Парень ответил. Они еще несколько раз перебросились фразами, судя по интонации — ругаются. Чего не поделили? И вообще, неужели им не стыдно при постороннем человеке разговаривать на незнакомом языке. Мне, между прочим, интересно, о чем они разговаривают. Немецкий что ли выучить?

— Потом об этом поговорим! — пообещала София и, посмотрев на брата, добавила:- Нас ненадолго пустили. Я завтра опять зайду.

Я кивнула и посмотрела на молодого человека. Странный он какой-то. Смотрит уж больно внимательно — мне даже не по себе становилось.

Сонька чмокнула на прощание меня в щечку и, схватив брата за руку, вылетела из палаты. Чего она вдруг понеслась, как угорелая? Не понравилась информация, что я с ее братцем рассталась? Или она теперь думает, раз я с Артемом не встречаюсь, так и навещать меня не обязательно. Но я ошибалась. Соня пришла и на следующий день.

Соседка, пожилая женщина, тяжело повернулась в кресле и, задев меня локтем, отвлекла от воспоминаний. Прикрыв глаза, я с трудом восстановила в памяти прошедшие два месяца.

Сестра Артема, как и обещала, пришла и заставила все ей рассказать. Ну, я и рассказала. Блондинка только головой кивала, наверное, офигевала над происшедшем. Она даже подумать не могла, что ее двоюродный братик способен на такое.

— Аня, мне так жаль…

— Не надо! — Не хочу, чтобы меня жалели. — Что было, то прошло. Я не хочу разговаривать об Артеме — это причиняет мне боль.