Когда Гербер вернулась на воздух, пещеру заполнял гром оваций. Экзарх уже не стоял на своём столбе, а шёл куда-то наверх, откуда возник отряд бесов, облачённых в коричневые одежды. Они тянули кого-то за толстые цепи и попеременно стегали воздух длинными палками. Не трудно догадаться, что настал черёд появления самого виновника торжества.

Ламбранта заковали в огромный металлический обруч, опутав руки и ноги цепями. Выглядел он болезненно: впалые глазницы с серыми дугами, мертвенно-бледное лицо, растрёпанные чёрные волосы, которые он, обычно, старался держать причёсанными. Рогов на его голове заметно не было, впрочем как и крыльев. На Павлове красовался кафтан, расшитый золотистыми нитями. Он отражал зелёное свечение стен и потолка и оттого казался каким-то необычным.

Лавра напряглась при его появлении и только сейчас обнаружила, что многие зрители в окрестных ярусах тоже предпочли надеть сегодня костюмы бронзового и золотого оттенков. Было в этом что-то подозрительное. Конечно, подобные благородные цвета вполне свойственны для праздников, а казнь Ламбранта была для бесов самым настоящим торжеством. Но в душу Гербер закралось смятение. Нечисть и золото – понятия плохо совместимые. Кажется, в Чёрной Библии сказано, что носить золото до прихода сатаны нельзя. Означало ли это, что сегодня бесы ожидали пришествие Его Величества Дьявола?

Так или иначе, но их планам нужно было во что бы то ни стало помешать. Это неразумно, рискованно и практически бесполезно, однако тихо наблюдать за происходящим Лавра уже не могла. Включив «ДМ-14», она вырвалась из тёмной воды и устремилась к вершинам столбов. «Будь, что будет», – подумала русалка, ловя каждый момент.

Вот ликование в пещере стихло, вот рогатые зрители недоумённо уставились на неё, вот кто-то тревожно вздохнул – секунды растянулись в вечность. Аппарат Гугневича набрал достаточную скорость и вынес её почти к самому куполу. Широкая площадка, которую образовывали верхушки четырёх каменных колонн, озарилась светом дюжины факелов, и Лавра с механическим звуком приземлилась на неё.

Экзарх остановился в нескольких метрах от летающей русалки с гримасой крайнего удивления. Он явно не мог сейчас понять, что произошло и откуда тут взялась полуголая девица с рыбьим хвостом. Позади него в оборонительной стойке замерли трое гвардейцев. Скованный в обруче Ламбрант лишь нехотя приподнял голову и взглянул на свою противницу. Он тоже не был особенно рад видеть её живой и здоровой да тем более в такой обстановке. Это Лавра поняла по его сверкнувшим злобой глазам и по надувшемуся носу.

Охранники экзарха быстро пришли в себя и принялись обступать нарушительницу порядка. Палки в их руках угрожающе завертелись, а у нескольких солдат появились пистолеты, которые они без всяких промедлений нацелили на русалку. Ну и чего она этим добилась? Зачем так глупо выдала себя? Теперь её схватят и убьют, и она больше ничего не сможет предпринять. Как можно было действовать так необдуманно?!

– Отставить! – скомандовал знакомый басовитый голос, и Лавра разглядела в полумраке соседней стены своего научного руководителя.

Коливин стряхивал с себя капли воды и поправлял дорожный костюм. Линзы его очков запотели, отчего он поторопился их снять. Из-за спины Ивана Пантелеевича выглянул предатель Кривовцов. Свой демонический облик он уже не скрывал и поэтому смотрелся пугающе. Совсем недавно Роман был хилым и неприметным мальчиком, который дрожал от любого шороха. А теперь он воинственно шагал следом за своим наставником и с презрительной ухмылкой наблюдал за Гербер.

– Уважаемый экзарх, позволь обратиться к тебе с просьбой? – промолвил Коливин, приближаясь к настороженным гвардейцам.

Бес в красно-золотом одеянии подумал пару секунд и одобрительно махнул рукой.

– Видишь ли, именно эта русалка помогла нам добыть оружие против люциферита, – продолжил мужчина, достав из кармана своего мокрого плаща украденный «Глаз Дьявола». – Это моя подопечная, она славная девочка, хоть и малость импульсивная. Прости её дерзкую выходку, которую можно списать на возраст. Юная нечисть так беспечна и несдержанна…

– Верно говоришь, Ванечка, – кивнул экзарх и вновь уставился на Лавру. – Наши дети требуют особого пригляда. Для этого мы и создали лиценциарию, которой ты заведуешь… Но русалкам запрещен вход в храм Дорта. Боюсь, мой народ не сможет понять этого.

– Сегодня непростая ночь, – напомнил ему Коливин, похваляясь заполученным шумерским артефактом. – Мне кажется, ради праздника твои подданные смилостивятся над глупой выходкой этой девчонки. В конце концов, без неё мы бы не собрались сегодня. Это она обеспечила нас вторым «Глазом», никто другой бы с этим не справился.

Ламбрант заскрипел цепями, оборачиваясь на бывшего покровителя. Лицо его сделалось ещё злее. Он оскалился и зашипел, точно гадюка.

– И ты туда же, подлый изменник! – воскликнул люциферит, мечась внутри обруча подобно мухе, угодившей в паутину. – Стоило предположить, что ты сдашь меня с потрохами при первом же удобном случае…

– Молчи, убогий, – кинул ему в ответ Иван Пантелеевич, и один из гвардейцев ударил Павлова в живот. Ламбранту пришлось заткнуться и скорчиться от боли.

– Да уж, хороший спектакль Вы разыграли, господин Коливин, – вмешалась Лавра, сидя с тарахтящим «ДМ-14» посреди вооружённых гвардейцев. – Вам поверили все, включая и меня.

Мужчина улыбнулся, попутно достав второй «Глаз Дьявола». Он обошёл её и остановился возле Павлова.

– Зачем Вам это нужно, Иван Пантелеевич? – Русалка пожирала его ненавидящим взглядом. – Зачем Вы подвергаете такой опасности всех этих бесов? Какая Вам от этого выгода? Или люциферит обещал поделиться с Вами властью, когда захватит экзархат и подчинит себе всех его подданных?..

Кривовцов засмеялся. Экзарх тоже улыбнулся, обмениваясь с ним весёлыми взглядами.

– Ведь Вы же не собираетесь убивать Ламбранта, – продолжала Лавра, стараясь не обращать внимания на презирающих её бесов. – Вы знаете, что случится, если проколоть ему глаза этими предметами. – Она указала на бронзовые «Глаза Дьявола», которые Коливин сжал в своих руках.

– Конечно знаю, – согласился Иван Пантелеевич и повернулся лицом к Павлову. Люциферит снова поднял на него преисполненный злобой взгляд и оскалился. – У Ламбранта осталась последняя жизнь. Их всего тринадцать у каждого люциферита. В течение своей бурной жизни он не раз погибал то от рук ангрилотов, то от рук своих же собственных друзей, а то и вовсе от рук нечисти, о которой ты даже и не слышала никогда. Но сегодня он погибнет в последний, тринадцатый раз. Шумерский ритуал идеально подходит для скорой расправы над таким живучим существом, как Ламбрант. Мы лишим его глаз и доберёмся до мозга. Как думаешь, Лавра, сможет ли кто-нибудь выжить, если проколоть ему мозги?

– Ламбрант не умрёт! – твёрдо заявила она, стараясь говорить громко, чтобы её слышали все зрители. – Это вовсе не оружие, а инструмент, которым можно обрести невиданное могущество. Не зря шумеры применяли его к своим жрецам…

– Ну и фантазия же у тебя, Гербер, – прервал её Роман и обратился к присутствующим. – Кто станет верить бредням ненормальной русалки? Кто поверит, что на самом деле Иван Пантелеевич строит против экзархата тёмные заговоры? Кто усомнится в честности человека, который не раз спасал подданных экзархата от беды? Ну, найдутся ли такие сегодня в этой пещере?!