соглашение… может создать, избави нас Бог, великую опасность человеческой жизни. Вот почему всякий, кто может воспрепятствовать этому “соглашению”, но не делает этого, нарушает правило: “Не стой в бездействии, если твоему брату грозит опасность””. Еще и в 1995 г. продолжались бурные выступления раввинов, охватившие практически все религиозное население страны, включая и Национальную религиозную партию, известную ранее своей умеренностью взглядов.

В феврале 1995 г., в результате целого ряда терактов, совершенных на территории Израиля как “Хамасом”, так и “Исламским джихадом”, было убито 86 мирных граждан Израиля и ранено 202 человека; эти теракты совершались в основном в ответ на бойню, устроенную Барухом Гольдштейном (Гл. XL. Сторонники “единого и неделимого Израиля” из стран диаспоры). И тогда главы раввинского совета Иудеи, Самарии и сектора Газа обратились к знатокам Талмуда, чтобы те рассмотрели возможность устроить судебный процесс над правительством страны, согласно принципам дин мо-сер и дин родеф. Дин мосер — это средневековое раввинское постановление, направленное против еврея, который намеревается предоставить нееврею секретную информацию о другом еврее или который незаконным путем намеревается передать нееврею еврейскую собственность, в том числе и какую-либо часть Эрец-Исраэль. В подобного рода случаях еврей обязан убить мосера. Дин родеф — это столь же суровое талмудическое постановление относительно еврея, который намеревается совершить убийство другого еврея. В таком случае также предписывается убить этого еврея, причем такой удар должен быть немедленным и упреждающим. Само по себе письменное обращение раввинов к своим коллегам с подобного рода вопросом уже представляло собой беспрецедентное подстрекательство. Точно так же следует расценивать и положительные ответы, полученные ими от нескольких сот раввинов со всех концов Израиля. А к осени 1995 г. едва ли не повседневным явлением стали демонстрации под лозунгами, называвшими Рабина и Переса предателями, убийцами и пособниками террористов. Эти демонстрации проходили как в Израиле, так и на территориях, и повсюду были развешаны плакаты того же содержания.

Игаль Амир[157], студент юридического факультета Университета Бар-Илан, пришел в смятение, узнав о намечающейся эвакуации Тель-Румейды. И потому он со всей серьезностью воспринял подстрекательства раввинов. Позже он признался на суде: “Если бы не было галахического постановления дин родеф, мне было бы очень тяжело совершить убийство. Я бы никогда не пошел на это, если бы я не получил поддержки раввинов и не чувствовал, что выполняю волю многих евреев”. И вот вечером 4 ноября 1995 г. он зарядил свой пистолет, отправился в Тель-Авив и трижды выстрелил в спину премьер-министра Ицхака Рабина.

Сторонники “единого и неделимого Израиля” из стран диаспоры

В конце 1980-х — начале 1990-х гг. возник еще один фактор, разжигавший стремление израильского правого лагеря к территориальным приобретениям. Речь идет о позиции, которую занимало немалое число евреев в странах диаспоры. В частности, израильские религиозные сионисты и другие сторонники политики аннексий пользовались не только моральной поддержкой убежденных американских ортодоксов, но и получали от них все более и более значительную финансовую помощь. Так, можно назвать ешиву “Ревнители Храмовой горы”, учащиеся которой занимались реализацией программы проникновения в мусульманские и христианские кварталы Старого города Иерусалима. Члены этой фанатичной группировки имели возможность оперативно обращаться за помощью к издающейся в Бруклине “Джуиш пресс” и другим американо-еврейским СМИ правой ориентации и приглашать для выступления на своих банкетах по сбору средств видных политических деятелей США (например, бывшего мэра Нью-Йорка Эдварда Коча[158] или сенатора Альфонс Д’Амато[159]). Таким образом, американская группа “Друзья Ревнителей Храмовой горы” смогла собрать за период 1988–1993 гг. более семи с половиной миллионов долларов. После 1993 г. возникли и другие американо-еврейские фонды, целью которых было воспрепятствовать переговорам о палестинском самоуправлении. Движение Гуш Эмуним создало два таких фонда в Нью-Йорке, используя получаемые через их посредство пожертвования для того, чтобы финансировать проведение бурных демонстраций протеста как в Израиле, так и в США.

К 2003 г., согласно оценке, 10–12 % поселенцев Западного берега и Восточного Иерусалима были выходцами из Северной Америки. За незначительным исключением, они были религиозными сионистами, причем зачастую баалей тшува (недавно обратившимися в иудаизм), для которых обретение Эрец-Исраэль являлось галахическим долгом. На протяжении многих лет они пользовались поддержкой ликудовского правительства. В начале 1980-х гг., в рамках своего проекта “Обновление” (Гл. XXVI. Израиль уходит вправо), Менахем Бегин обратился с предложением к ортодоксальным общинам Северной Америки стать спонсорами бедных районов в Иерусалиме (с преимущественно религиозным населением), а также религиозных населенных пунктов Израиля и поселений Западного берега. На протяжении десятилетия практически все религиозные поселения Западного берега получали значительную финансовую помощь от ортодоксальных общин США.

Итак, отношения между воинствующими активистами правого лагеря в Израиле и их американскими покровителями становились все более тесными. Надо заметить, что на протяжении предыдущих десятилетий был создан прецедент предоставления филантропической помощи израильским общинам со стороны американо-еврейской сети организаций Рабочих сионистов, и эта традиция никогда не прерывалась. Однако оказание американской поддержки израильским сторонникам территориальных приобретений — это было нечто новое. Хотя некоторые из числа американских правых активистов (как перебравшихся в Израиль, так и остававшихся в США) были людьми образованными, с дипломами юристов и врачей, в большинстве своем они все-таки принадлежали к нижней страте среднего класса и были энергичными сторонниками раввина Мейра Кагане и идеологически связанных с Кагане группировок (Гл. XXXI. Усиление идеологического противостояния). К середине 1980-х гг. демагог и подстрекатель Кагане организовал в США четыре освобожденных от налогов фонда для финансирования своей политической программы. После избрания в 1984 г. Кагане в кнесет в 1985 г. была принята поправка к основным законам, запрещающая участвовать в выборах партиям и движениям, отрицающим еврейский характер Государства Израиль, являющимся противниками его демократического устройства или проповедующими расизм. На основании этой поправки в 1989 г. Центральная избирательная комиссия отстранила Ках от участия в выборах. В 1987 г., на одном из банкетов, устроенных в его честь (и для сбора пожертвований) в ортодоксальной синагоге на Линкольн-сквер в Манхэттене, Кагане заверил своих сторонников, что собранные в США средства дадут ему возможность получить десять мандатов на выборах в кнесет в 1988 г. и правительство Израиля будет вынуждено признать его фракцию. Хотя его надеждам на возвращение к политической жизни и не было суждено сбыться, тем не менее к 1989 г. он уже привозил в Израиль до полумиллиона долларов в год.

В ноябре 1990 г. Кагане погиб в Нью-Йорке от руки арабского фанатика. Его движение, однако, не прекратило своего существования, обосновавшись в поселении Кфар-Тапуах на Западном берегу под названием Кагане Хай (“Кагане жив”) и под руководством его младшего сына, рабби Биньямина Кагане. Члены движения предприняли попытку участвовать в выборах в кнесет в