Вскоре после приземления в Замбии Винскилл получил секретный телекс из офиса Заместителя Начальника штаба ВВС в Лондоне. Его предупреждали, что британская разведка только что узнала, что в этом районе были произведены три новых пуска ракеты «Стрела–2», хотя ни одна из них не попала в цель. В телексе говорилось: «Хотя с тех пор, как Вы покинули Великобританию, риск значительно возрос, считайте, что полет можно продолжать; при этом считайте, что угроза со стороны “Стрелы–2” уменьшится, если самолет все время, пока это возможно, будет держаться выше 4570 метров в контролируемом воздушном пространстве». Неясно, решил ли Винскилл поделиться этой тревожной новостью с остальными членами команды из Дворца или нет. На следующий день, когда группа летела проверять маршрут Королевы через медный пояс Замбии, пилот применил тактику уклонения от возможного попадания в стиле Spitfire, к которой прибегал во время войны, и приблизился к посадочной полосе так, что позднее сэр Уильям Хезелтайн назвал эту посадку «перпендикулярным пикированием».

Хотя самолет приземлился благополучно, Винскилл снова оказался арестован вместе со всем экипажем. Его снова обвинили в том, что он совершил посадку без разрешения – нелепая ситуация, учитывая, что вся миссия была согласована с администрацией президента страны. Наибольшую тревогу вызывал не общий уровень некомпетентности, а тот факт, что правительство Замбии и Силы обороны Замбии, похоже, не воспринимали друг друга. На следующий день Хезелтайн и Верховный комиссар Лен Аллинсон встретились с президентом Каундой, который «немедленно выразил сожаление» по поводу того, что личный пилот Королевы дважды был арестован за приземление своего самолета там, где он должен был приземлиться. Однако у этого настораживающего хаоса был один плюс. Зная, насколько чувствительным может быть Каунда к критике с британской стороны, Лондон все еще не хотел озвучивать истинные масштабы проблем в области безопасности. Тем не менее, когда Хезелтайн мягко предложил, что англичане хотели бы прислать высокопоставленного военного чиновника, чтобы «все проверить» непосредственно перед прибытием Королевы, Каунда положительно отреагировал на эту идею. К этому времени у Хезелтайна были другие причины для беспокойства, не в последнюю очередь – апартаменты Королевы. Ей предстояло остановиться в State Lodge, правительственном гостевом доме. «Ведется большая работа по расширению кухонь и спален, – отметил он. – Пока что, на мой взгляд, там невыносимо воняет, но я надеюсь, это не будет так заметно, когда рабочие уйдут. Резиденция находится в очень красивом месте».

После того как миссис Тэтчер была избрана, белая Родезия и сеть ее союзников, не теряя времени, стали предпринимать попытки убедить премьер-министра и нового министра иностранных дел лорда Каррингтона проявить больше сочувствия. Если повезет, думали они, им все же удастся сорвать визит Королевы в Замбию и тем самым подорвать саммит Содружества, что не пойдет на пользу интересам белой Родезии. Лидер Родезии Ян Смит написал новому британскому премьер-министру: «Все родезийцы благодарят Бога за вашу великолепную победу». Через несколько дней Каррингтон получил «конфиденциальную записку» от Гарри Гренфелла, известного британского бизнесмена, имевшего влияние и связи по всей Африке. Его мать была знакома с Сесилом Родсом, основателем колонии Родезия, а сам он был дружен с президентом Малави Бандой; теперь же Гренфелл убеждал британское правительство перенести саммит Содружества из Замбии в относительно безопасную Кению. Лусака, предупредил он, теперь находится во власти коварных боевиков-националистов из Зимбабве, и президент Замбии Кеннет Каунда ничего не может с этим поделать. «У Каунды нет сил для контроля недисциплинированных подразделений Джошуа Нкомо», – писал Гренфелл. Играя на страхе Запада перед советским влиянием, он сообщил: «Джошуа Нкомо фактически находится под контролем КГБ в Лусаке». Он красочно описал репрессии Нкомо против белых гражданских лиц, проживающих в Замбии недалеко от гостевого дома, где предстояло жить Королеве. Гренфелл сообщил, что всего две недели назад партизаны Нкомо напали на белую семью всего в 19 километрах от Лусаки. «Мать изнасиловали на глазах у всей семьи, отца и мать пытали на глазах у детей, а затем всех убили, – писал Гренфелл. – Проведение [саммита Содружества] в Замбии или Зимбабве-Родезии немыслимо, пока они пребывают в состоянии войны».

Пока лейбористы находились у власти, чиновники FCO были за то, чтобы отправить Королеву в Лусаку, теперь же под новым руководством тори Джеймса Патерсона Отдел координации Содружества пришел к выводу, что Гренфелл сделал несколько «полезных замечаний». Однако Британия не могла требовать смены места проведения саммита, когда столько африканских стран настаивали, что саммит должен состояться именно в Лусаке. Британцы понимали, что лучше будет залечь на дно и предоставить другим создавать проблемы.

Новозеландец Роберт Малдун был более чем счастлив сделать шаг вперед. 22 мая он сообщил своему кабинету, что «в этом районе полно ракет класса “земля-воздух”. Если мы полетим в Лусаку, я, конечно, буду как на иголках». Поскольку в первый месяц пребывания миссис Тэтчер в новой должности предстояло еще столько всего обсудить, данная тема пока что не занимала ее внимания. Все изменилось 1 июня, после того как она получила длинную секретную записку от Главы Госслужбы сэра Джона Ханта, в которой тот излагал ситуацию. Он, конечно, не замалчивал опасности: «Существуют основания действительно тревожиться о возможности нападения на самолет Королевы в момент его подлета к Лусаке или вылета за пределы города, зенитные ракеты имеются у военных Замбии, а также, в частности, у ЗАПУ [Союза африканского народа Зимбабве] – боевиков Нкомо. Несколько раз эти ракеты были выпущены в Замбии по гражданским самолетам или самолетам ВВС Замбии, когда стрелявшие были убеждены, что стреляют по родезийским самолетам. Нет большой уверенности в том, что опасность подобного непреднамеренного нападения на самолет Королевы может быть устранена путем выдачи замбийцам официальных инструкций».

В связи со столь мрачным докладом Главы Госслужбы о возможном убийстве Королевы в первые месяцы пребывания госпожи Тэтчер на посту премьер-министра, неудивительно, что у нее появились сомнения в целесообразности проведения встречи в Лусаке. Будучи убежденной сторонницей монархии и представительницей откровенно поддерживающей монархию партии, миссис Тэтчер была в ужасе от предположения о возможности подвергнуть опасности Королеву. Если бы во время визита что-то пошло не так, это означало бы мгновенный конец ее карьеры премьер-министра. Ибо сэр Джон ясно изложил возможные варианты. Королева собиралась в Лусаку с двумя целями. Первые несколько дней она планировала находиться с государственным визитом в Замбии в качестве королевы Великобритании и, следовательно, «исключительно зависеть» от советов миссис Тэтчер в этой части поездки. Однако, когда дело касалось саммита Содружества, она имела возможность прислушиваться к советам других. «Премьер-министры других владений имеют право высказать свое мнение о целесообразности ее присутствия в Лусаке в качестве Главы Содружества». В конечном итоге, утверждал он, последнее слово остается за миссис Тэтчер: «В крайнем случае премьер-министр Великобритании имеет высший долг и обязанность (в качестве премьер-министра страны, где проживает Королева) давать ей советы по этому вопросу». Это было смелое конституционное требование британского правительства – заявка на то, что его рекомендации перевешивают рекомендации других владений Королевы. И по сей день с этим не вполне согласны конституционные юристы Канберры, Оттавы или любого другого владения Королевы. Ибо это утверждение бросает вызов священному понятию разделяемой Короны. И данная заявка вот-вот должна была подвергнуться испытанию.