Типа, поругался с предками. И тогда мы оба будем в подвешенном состоянии — ты-то нам пока никто.

— Логично, но рискованно… не боишься, что роту расформируют?

— Нет. У них далеко идущие планы на неё, поверь мне.

— Ну, не знаю… как-то всё сложно…

— Ладно, не хочешь — не надо, — Кирилл встал со стула и направился к двери.

— Подожди! — она нагнала его. — Хорошо, давай попробуем, только… Ты слово точно сдержишь?

— Сдержу. Тут дело принципа — пацан я или так… я себя потом уважать перестану.

— Договорились, — подала она ему руку, и он пожал её. — Когда заезжаешь, «женишок»?

— Не сразу, — усмехнулся тот. — Сначала мы должны всё разыграть как по нотам. Чтобы никаких подозрений не возникло. А пока позволь мне помочь навести порядок в комнате.

— Спасибо, не ожидала и отказываться не буду.

28 января 2028 года. г. Псков

Тренировки роты вошли в размеренную колею. Помимо живущих в общаге сорока пяти человек, в спортзал являлись и все проживающие дома. Постепенно сформировались взводы — Антонова, Кириенко, Роговой, Степанковой, Зюзиной, Ермакова, Суховой и Пряникова. Денис Антонов и Владимир Кириенко были немногословными парнями с вечно угрюмыми лицами. Им под стать была и Анжела Рогова. А вот Вера Степанкова, Дарья Зюзина, Лена Сухова и Василий Пряников — эти постоянно балагурили, лезли с дополнительными вопросами и пожеланиями, однако не наглели. Верка, Дашка и Ленка вообще оказались ранее из противоборствующих подростковых кланов-банд, затевавших разборки почти на каждой дискотеке. Они и в роте поначалу ссорились, пока Яшина не вызвала их на предметный серьёзный разговор и не предложила сделать выбор — помириться или вылететь всем «нахрен с пляжа». Здравый смысл восторжествовал и теперь даже в местном клубе эти стайки девчонок кучковались вместе при потасовках с «золотыми». Точно так же, как и парни. Вообще, за эту неделю по Пскову прошёл устойчивый слух, что с «Псковскими волками» лучше не связываться: мало того, что сами стали безбашенными, кидаясь в драку за малейший наезд на них, так ещё и командир у них просто бешеная — про семейку Кузьмичёвых уже знали все. А эта вообще ничего не боялась.

Десантники также держали слово — парни давали молодым умеренные нагрузки, которые Ольга разбавляла своими — по наращиванию гибкости и кое-что из единоборств, но не самое опасное — покалечат ещё ненароком друг друга.

Кирилл всю неделю отражал завуалированные атаки матери — отец пока не вмешивался. Но если в начале недели это было терпимо, то к концу скандалы на почве промывки мозгов заколыхали пожарами вселенского масштаба. Вот тут он и показал зубы, заявив, что уходит в общагу, раз ему не дают нормально жить дома. Светлана Сергеевна ухмыльнулась и предложила пари, что он там долго не протянет — домашний мальчик, привык к комфортной жизни и тому подобное. Кирилл скептически посмотрел на мать и согласился с пари.

Рота довольно спокойно отнеслась к такому поступку Лемешева-младшего, некоторые даже зауважали его — пацан-де перестал быть «золотым» и стал ближе к народу. Но его вселение к ротному вызвало кое-какие пересуды и последствия. Если раньше девушки особо не афишировали свои отношения с парнями в роте — а таких пар было с десяток, то сейчас они стали появляться вместе, никого не стесняясь. Как в свободное время, так и на занятиях. Нет, до серьёзного дело не доходило — девчонки всё-таки кое-как делились между собой инфой, но про Ольгу и Кирилла уже ходили упорные слухи, что они стали настоящей парой, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но командиры есть командиры — тем паче, что Кирилл не разорвал отношения с семьёй, а лишь показал зубы, а там пусть сами решают. В общем, не парился никто. Никто, кроме Лемешевых и Шаховых. Ни Степан Борисович, ни его супруга не могли понять этого демарша — они просили сына присмотреться к Ольге и по возможности сблизиться с ней, а в итоге он ушёл из дома и… Стал жить у неё. Абсурд? Абсурд. Но каковы мотивы этого поступка никто из них не мог просчитать. И тогда они собрались на семейный совет клана. Однако ни Виктор Сергеевич, ни Нина Васильевна — его супруга — аналитик и негласный казначей клана, тоже не нашли никакой логики в его поступке.

— Может, нам стоит поговорить с Ольгой? — высказала предположение Нина Васильевна.

— Нет, нужно выждать, — скрестил руки на груди её супруг. — Света, сколько до конца пари и что он получит, если выиграет его?

— Полную свободу в поступках. Срок истекает послезавтра.

— Ты вообще, чем думала, сестрица, когда соглашалась на такие условия?

— Я была уверена, что его хватит на пару-тройку дней. Но сейчас идёт восьмой, а он даже ухом не ведёт. Мне уже доложили, что там полная идиллия — всем все довольны.

— Угу, так довольны, что главы остальных кланов «забуксовали». В вначале решили, что рота — очередная наша блажь, а последние потасовки курсантов в клубе дали понять, что образовался новый молодой клан — «Псковские волки». И ведь по занятиям нареканий нет — все трудятся усердно. Десантура тоже претензий не имеет — не хулиганят, вечерами, если и уходят, но до полуночи все как штык возвращаются. Не знаю, у меня версий пока нет. Да и смысл их сейчас провоцировать? Наши интересы соблюдены, скоро намечается референдум, после которого у нас будут развязаны руки. А там и до Союза недалеко. После этого остальные кланы будут не у дел, потому что поезд уже ушёл.

— Не зная мотивации этого поступка, не зная их дальнейших планов… — покачал головой Лемешев — Витя, мы сильно рискуем.

— Чем?

— Они могут выступить не на нашей стороне и тогда…

— Не думаю, что они сторонники мэра и ему подобных — у них от одного названия «золотая молодёжь» скулы сводит. Кузьмичёва и его семью, надеюсь, никто не забыл?

— Самое плохое, что теперь не знаешь, что от него ожидать, — сокрушённо покачала головой Светлана.

— А чего он ждал от такого наезда? — спросил у неё брат. — Или он уверовал в свою силу? В какую? На его стороне лишь небольшой контингент полиции и стадо никчёмных горлодёров. Хотя… если они поймут, что окончательно потеряют власть и влияние в городе… — помрачнел Шахов.

— Думаешь, что замес всё-таки будет? — спросил Лемешев.