Орикс снова и снова просматривал запись. Пёс сидел рядом с ним. Ори улучил момент, чтобы сходить в медицинский отсек. Там был только Келви. Силви отправился с одним из десантов.

— Что нового, Келви?

— Всё подтвердилось, капитан. Впрочем, Орикс этого и не скрывал. Наверное, потому, что не понимает, что с ним происходит. Но послушайте мой совет, капитан Ризо. Если речь идёт о каком-то выборе, то он его должен сделать по сердцу. И это ваша задача — убедить его в этом, если понадобится.

— Но я не знаю, что мне надо делать.

— Послушайте меня, принц Ори. Вы и Орикс больше, чем братья. Ваша жизненная энергия имеет один звёздный источник. Вам никто этого не говорит, но никто и не скрывает. Ваша душа чиста. Вы положили свою жизнь в дело Орикса. Но это и ваше дело. Вам суждено вдвоём идти по жизни вечно. Ему суждено быть богом. Но рядом с ним вы тоже будете богом, не менее могущественным, чем он сам. Орикс это прекрасно знает. Но он сам выбрал вас. Но бог не может быть несчастным — это уже не бог. Тот, кто погиб, дав вам свою жизнь, а Ориксу ещё и мечту, был несчастен и стал монстром. Помогите вашему брату стать счастливым, потому что вы тоже будете несчастны, видя его страдания. И будет уже два монстра. Разве ради этого мы все связали свои жизни с вами? Нами движет вера, что вы достойны той цели, к которой идёте. Каждый член экипажа в любой момент отдаст свою жизнь за ваше дело. Но мы и свидетели ваших дел. И от этого не уйти. До тех пор, пока совесть ваша чиста, пока вы честно идёте по своему пути, не боясь никакого труда, лишений, мук, без страха и упрёка, вы можете рассчитывать на нашу абсолютную преданность. Всё. Больше мне нечего вам сказать.

— Келви, вы понимаете, что вы говорите?

— Понимаю. К психоаналитикам не ходят беседовать о погоде. К нам приходят лечиться, и мы обязаны лечить. Надеюсь, капитан Ризо, вам больше не нужна будет моя помощь.

И он резко стукнул хвостом о пол, что означало крайнюю степень досады. Ори подошёл к нему и обнял его.

— Келви, не сердитесь на меня. И простите, что вам пришлось мне всё это сказать. Но я, действительно, никогда не думал обо всём этом так прямолинейно, а, может быть, боялся так думать.

— Врачи не обижаются на своих пациентов. Нам ещё очень долго придется работать вместе, капитан Ризо.

Ори вернулся на мостик в глубокой задумчивости, сел в своё кресло, а Пёс подошёл и положил свою голову ему на колени.

За два дня до назначенного срока вернулись все десантные команды. Им удалось посетить все восемь других планет. Там тоже были большие и маленькие поселения кристаллов, но на каждой планете преобладали кристаллы одного цвета, зато разнообразных и даже невиданных оттенков, с редкими вкраплениями кристаллов, характерных для других планет. На каждой планете была армия роботов, похожих на людей, которые выполняли механическую работу, связанную с перемещением предметов, уборкой территорий и уходом за поверхностью больших кристаллов. Роботы казались умными и автономными. С ними можно было разговаривать, и никакие, даже самые заковыристые вопросы не ставили их в тупик. Казалось, что они даже жили своей интеллектуальной жизнью. Они прекрасно играли в шахматы, сочиняли стихи, писали романы, читали их, устраивали спортивные соревнования.

Жили они под поверхностью планет в хороших условиях, иногда даже семьями. Но все они знали, что они не настоящие люди. На каждой планете был завод по изготовлению роботов, где каждый из них мог заказать воспроизводство самого себя или заказать себе детей, если уставали жить. У них даже были определённые чувства, такие как личная симпатия, дружеские привязанности, разумное честолюбие, гордость и даже те, которые мы называем недостатками. Они умели радоваться и огорчаться, но не имели никаких ощущений, связанных с осязанием, вкусом, душевными порывами. Они знали, что их предназначение ухаживать за камнями, и знали, что камни умеют всё, что умеют люди, только не умеют двигаться. Они старались воплотить мечту камней сделать человека, но им это не удавалось вот уже несколько миллионов лет. Камни любили людей со страстью, которая испугала бы многих людей, если бы они могли её почувствовать, и так же яростно умели ненавидеть, если люди предавали их. Они всюду послали своих гонцов в виде прекрасных кристаллов, которые так нравились людям, чтобы научиться делать людей. Им даже удавалось сделать многие модели людей и гуманоидов, которые прекрасно уживались в различных цивилизациях, но практически никогда не были счастливы, даже добиваясь высоких постов и обзаведясь семьями. Всегда хотели вернуться домой, чтобы стать простым механизмом среди подобных им роботов на родной планете. Здесь ни у кого не было тайн друг от друга, потому что основной энергией системы была энергия мысли. Всё, что мысль могла себе представить, они могли сделать. Они знали, что камни основной и первый конгломерат сконцентрированной энергии мысли Вселенных. Но их планеты не могли родить жизни в нашем понимании. Наконец, они поняли, что их задача в Мироздании — хранить знания и чистоту мысленной энергии. Но они не могут отказать себе, умные и могущественные, в удовольствии родить хоть одно полноценное живое существо. Они выбрали достойный объект. И если Ориксу суждено стать богом, он должен справиться с этой задачей.

Таков был результат анализа всех экспедиционных отчётов. Каждый вчитывался в этот текст, где было всё честно и предельно ясно. Непонятно было только одно: что конкретно им нужно делать и в какой последовательности. А поскольку никто не мог ничего предложить, даже Бэр, Пёс и Келви, то решено было положиться на ситуацию, а перед этим отдохнуть. Силви закрыл всех троих в камеры оздоровительного сна.

В назначенный срок Орикс, Ори и Пёс в сопровождении Бэра, Келви и Силви прошли в стартовый отсек. Но только они сели в модуль, как бесследно исчезли, а модуль так и остался на корабле. Ирия, которая была на мостике, в то же мгновение увидела их всех на центральной площади города, потому что вдруг включился экран внешнего обзора. На У-3 был, конечно, собственный транспортатор, и не один, но все они престали работать, как только корабль оказался в системе ДКС. Ирия тут же проверила транспортаторы, но они по-прежнему не работали. Ей было досадно, что корабль ей не подчиняется, но она понимала, что это мощь системы управляет кораблём, не ущемляя их жизненных интересов.