– Про графа Монте Кристо, – ответила Ева и нахмурилась.

– Кто это? Первый раз слышу, – удивился мужчина и закрыл книгу.

И тут произошло нечто странное. Ева внезапно поменялась в лице. На глазах девушки выступили слезы.

– Ты, правда, ничего не помнишь? – дрожащим голосом спросила девушка.

– Что я должен помнить?

– Меня, – выпалила девушка и по щекам покатились слезы.

Креатор Брук подошла и обняла дочь.

– Я же говорила, он ничего не вспомнит, – утешала женщина.

– Мне казалось, если увидит, вспомнит, – хлюпая, отвечала девушка.

Мужчине стало не по себе. С одной стороны, ему было неприятно, что от него требуют невозможного, он был почти уверен, что произошло недоразумение. Его явно с кем-то путают. С другой стороны, когда рядом были две эти женщины, внутри все затихало. Все сознание расслаблялось, и приходил покой. Тихая радость разливалась по сердцу.

– Я знал вас в прошлой жизни? – спросил Ричард.

– Знал, – обиженно повторила Ева, – Мама, ты слышишь, он говорит – знал. Как можно было меня забыть!

– Он не виноват, ему стерли память, – поглаживая дочь по голове, заступилась Брук.

– Я так его любила, мама. Все эти годы мечтала найти. И вот, наконец, пришла, а он не помнит, – захлебываясь от рыданий, причитала Ева.

– Любила? – удивленно переспросил Ричард.

Когда он думал о том, кем был до перепрофилирования, ему всегда представлялся негодяй, бездушный преступник, настолько жестокий, что его показатель побудителей к казни попал в фиолетовую, самую крайнюю зону. Сложно было поверить, что такой человек способен кого-то любить.

– Он тоже тебя любил, очень любил. Микаэль рассказывал, каким прекрасным отцом был тот Ричард. Но его больше нет. Этот мужчина – не твой отец, – шептала Брук.

– Отец? – потрясенно переспросил мужчина.

Женщины не слушали его. Они были так погружены в собственные переживания, что не заметили, как сильно действуют их слова на Ричарда.

– Мне кажется вы немного не в себе, – неожиданно заявил мужчина.

Женщины разом обернулись и посмотрели на него так, словно только что заметили его присутствие.

– Не обижайтесь, но, семнадцать лет назад, я, как и все человечество, был болен вирусом Кагуя, – вкрадчиво объяснил он.

Ева снова залилась слезами. Видя, в какое отчаяние последние слова ввергли дочь, Брук разозлилась.

– Ева первый человек на Земле, рожденный с иммунитетом к вирусу. Она не искуственное творение двух яйцеклеток, а первый естественно рожденный человек. – гордо заявила мать.

Ричард стоял и пытался осмыслить услышанное.

– Все, мама, пойдем, – утирая слезы, заявила Ева, – Это была ошибка. Ты права, он не мой отец.

Женщины развернулись и стали уходить. Ричард стоял, глядя им вслед, а все естество рвалось за ними. Ему до отчаяния захотелось, чтобы они остались.

– Вы мне снитесь, – крикнул им вслед мужчина.

Ева остановилась и обернулась.

– Кто мы?

– Вы обе, – признался Ричард, – Это началось, когда я впервые увидел Креатор Брук в новостях. Она стала мне сниться, и постепенно из ее образа выплыл еще один. Маленькая девочка, очень похожая на Брук, но ее отличали глаза, такие голубые с черным обручем по краям.

Ева сняла очки и посмотрела на отца сияющими голубыми глазами. Он увидел черное кольцо, обрамляющее радужную оболочку, и улыбнулся.

Девушка сорвалась с места и побежала к папе.

– Я так скучала по тебе, – сказала она, крепко его обняв.

Они провели на берегу лесного озера целый день. Ева рассказывала Ричарду все, что знала о его прошлой жизни. Мужчина слушал внимательно и иногда задавал вопросы. Поскольку Ева была маленькой, много рассказать не могла, и тут ей на выручку пришла Брук. Однако и она помнила только то, что рассказал Дамиан, а о самом плохом он умолчал.

Они вернулись к жилому корпусу, когда стемнело. Женщины сели на аэроцикл и, скомканно попрощавшись, уехали. Ричард вернулся домой и долго лежал без сна, думая о том, что услышал. Он радовался тому, что на самом деле до перепрофилирования не был чудовищем. На преступление его толкнуло не злоба, а любовь. Но самую главную радость он испытал от того, что у него есть двое замечательных детей. И пусть Даниил совсем его не помнил, Ева все еще любила отца и долгое время искала встречи. Засыпая, он мечтал встретиться с дочерью еще раз.

Дни шли. Ричард был загружен работой, но это не мешало скучать по дочери. Просыпаясь каждое утро, мужчина мечтал, что раздастся стук в дверь, и на пороге окажется миниатюрная копия Креатора Брук с его глазами. Однако лето подходило к концу, а Ева так и не появилась. Сколько раз он думал бросить все и полететь в Юнистат. Он хотел разыскать девушку, но боялся, что ему снова сотрут память.

Одним сентябрьским утром Ричард проснулся неспокойным. Ему приснилось, что Ева утонула в лесном озере. Не помня себя от волнения, мужчина побежал в лес. Погода была жаркой, но лес еще не успел прогреться. Добежав до озера, мужчина успел немного вспотеть. Осмотревшись и не найдя никого, Ричард присел на берегу и начал вспоминать подробности сна. Его снова охватила тревога.

– Ричард, ты здесь? – раздался голос Евы.

Мужчина вскочил на ноги и обернулся.

– Ты пришла, – с улыбкой выдохнул отец.

Девушка просияла и, подбежав, обняла отца.

– Нам с мамой очень попало от Дамиана и ГИСУС. Они узнали, что мы тебя навещали. Теперь мама под домашним арестом.

– А ты? – с беспокойством спросил Ричард.

– Я сбежала, – гордо заявила девушка.

– Что значит, сбежала? – настороженно спросил мужчина.

– Совсем сбежала. Больше не вернусь в Юнистат. Буду жить в лесу. Бежим со мной, – радостно предложила Ева.

Мужчина потрясенно посмотрел на девушку. Неужели он мог воспитать такого беспечного и безответственного человека.

– Ты с ума сошла. Брук, наверное, ужасно волнуется.

Ева погрустнела и присела на мох.

– Тебе нужно вернуться, зимой в лесу не выжить!

Девушка опустила голову и заплакала. Ричард присел рядом и обнял ее.

– Но я так люблю тебя, папа. Очень скучаю! Почему нам нельзя видеться? – горестно проговорила Ева.

– Я нарушил закон.

– Но ты спасал маму! – воскликнула девушка.

Ричард еще крепче обнял дочь и зарылся лицом в ее волосах.

– Я тоже очень скучал. Если уверена, можем сбежать, мне уже терять нечего, но представь, как будет плакать Брук. Ведь она тоже очень тебя любит.