означает вымирание половины видового разнообразия, существовавшего 125 000 лет назад, взят из исследования Фелисы Смит и ее соавторов (Science, 2018, 360: 310–13). В этом же исследовании рассматриваются закономерности вымирания млекопитающих с точки зрения их размеров и делается прогноз, что будущие сообщества млекопитающих будут более однообразными, с преобладанием грызунов, а самыми крупными среди млекопитающих окажутся домашние коровы. Темпы восстановления для млекопитающих в случае, если вымирания прекратятся, обсуждаются в Davis et al. (Proceedings of the National Academy of Sciences [USA], 2018, 115: 11262–67), а предсказания о том, как будут выглядеть сообщества млекопитающих будущего (подсказка: будут преобладать мелкие, быстро живущие, быстро размножающиеся насекомоядные неспециализированные виды вроде грызунов), даются в Cooke et al. (Nature Communications, 2019, 10: 2279). Зависимость миграций млекопитающих от климатических изменений подробно рассматривается в статье Сильвии Пинеды-Мунос и ее соавторов (Proceedings of the National Academy of Sciences [USA], 2021, 118 (2): e1922859118).

Другие интересные и полезные исследования о том, как человеческая деятельность влияет на сообщества млекопитающих и экосистемы, — это статьи: Faurby and Svenning (Diversity and Distributions, 2015, 21: 1155–66), Boivin et al. (Proceedings of the National Academy of Sciences [USA], 2016, 113: 6388–96), Lyons et al. (Nature, 2016, 529: 80–83), Smith et al. (Quaternary Science Reviews, 2019, 211: 1–16), Tóth et al. (Science, 2019, 365: 1305–08), and Enquist et al. (Nature Communications, 2020, 11: 699).

Существует огромная библиография по изменениям климата и температуры, вызванным человеком. В целом отсылаю интересующихся к докладам Межправительственной панели ООН по климатическим изменениям, которые доступны здесь: https://www.ipcc.ch/. Прогнозы роста температур на следующие столетия и сравнения с климатическими условиями плиоцена и эоцена взяты из статей: Burke et al. (Proceedings of the National Academy of Sciences [USA], 2018, 115: 13288–93), Westerhold et al. (Science, 2020, 369: 1383–87).

«Шестое вымирание»[83] — тема одноименной книги Элизабер Колберт, получившей Пулитцеровскую премию (The Sixth Extinction, 2014), и замечательной статьи Энтони Барноски с соавторами (Nature, 2011, 471: 51–57). Оно также подробно рассматривается Питером Брэнненом в книге «История великих вымираний»[84] (The Ends of the World. 2017), откуда я взял аналогию с отключением электросетей. Вы, должно быть, заметили, что в книге я не употребляю термин «антропоцен». Это официальное название, предложенное для обозначения того отрезка геохронологической шкалы, когда человек стал оказывать существенное влияние на планету. Но по большому счету я не думаю, что человеческая деятельность вообще оставит како й-то след в летописи окаменелостей. Меня раз и навсегда убедила в этом одна из статей Брэннена в Atlantic, озаглавленная «Самомнение антропоцена» (The Arrogance of the Anthropocene, 2019).

Благодарности

Писать эту книгу в год пандемии, во время локдауна, с младенцем в доме, когда все преподавание, руководство лабораторией и студентами пришлось перевести в онлайн, — это была самая трудная задача в моей профессиональной жизни. Приношу глубочайшую благодарность своей жене Анне за то, что она обеспечила мне возможность ежедневно уделять время работе, за неизменную любовь и эмоциональную поддержку в то время, как мы осваивали навыки родительства, преодолевали рабочие и семейные стрессы, а я был выбит из колеи из-за разлуки с родителями, братьями и остальной родней в Иллинойсе. Мне очень повезло, что у меня такая отзывчивая жена и что сейчас я живу в стране, где ей предоставили настоящий декретный отпуск — хотя декретный отпуск во время пандемии был далек от ее идеала.

Я также благодарен за весь мой опыт отцовства с Энтони, опыт, который не просто вдохновлял меня писать, но внушал мне надежду и оптимизм и дал мне невероятные познания по части того, что значит быть млекопитающим: о вскармливании, отлучении от груди, прорезывании зубов и т. д. Когда через несколько первых ужасных месяцев ковида закончился (первый) строгий карантин, родители Анны, Пит и Мэри, смогли приходить к нам, чтобы помогать ухаживать за ребенком, затем к ним присоединилась сестра Анны, Сара, и без них я не смог бы ни закончить эту книгу, ни сохранить здравый рассудок. А своих стажеров, студентов и коллег я благодарю за понимание: ведь когда требовалось одновременно писать книгу, нянчить ребенка, оказывать любовь и поддержку жене и ежедневно говорить по скайпу с родными, оставшимися в Америке, мне было не под силу уделять научным консультациям, лабораторным собраниям и душеспасительным беседам столько времени, сколько хотел бы каждый из нас. Наконец — Британской национальной службе здравоохранения, врачам, ученым, разрабатывавшим вакцины, и всем остальным, кто оберегал нас и помогал справиться с пандемией: СПАСИБО!

Моя изначальная специализация — динозавры, и лишь потом я заинтересовался млекопитающими. Этим я обязан почти исключительно Тому Уильямсону, моему другу и коллеге из Нью-Мексико, который принялся перевоспитывать меня еще в аспирантуре. Помимо Тома, моими замечательными учителями по млекопитающим стали Джон Уайбл, Лоу Чжэ-Си, Мэн Цзинь, Джон Флинн, Мишель Сполдинг и Росс Секорд. Впоследствии у меня появилась возможность руководить студентами, от которых я тоже очень многому научился. Сара Шелли стала первой, кто рискнул поступить ко мне в лабораторию, когда я начал преподавать в Эдинбурге, — с ее стороны было безумием выбрать себе в научные руководители того, кто сам едва защитился, причем писать диссертацию по млекопитающим под руководством того, кто сам только начинал изучать млекопитающих. Теперь у меня потрясающий, очень интернациональный и разнообразный коллектив студентов и стажеров, которые занимаются различными аспектами истории млекопитающих. Они знают о млекопитающих намного больше, чем я, и вдохновляют меня своими новыми идеями и прозрениями, а кроме того, они (вместе с Сарой, Томом и Джоном Уайблом) вычитали целиком рукопись этой книги, указали на ошибки, предложили мне уточнения, объяснили мне, где я допустил глупости, и поддержали мой энтузиазм добрым словом. Поэтому спасибо вам, Орнелла Бертран, Грег Фанстон, Пейдж деПоло, Софья Холпин, Зоя Кюнигопулу и Ганс Пюшель.

У меня было и есть много других замечательных студентов, которые занимаются не только млекопитающими, и я благодарен им за то, что они держат меня в тонусе и помогают создавать благоприятную среду в Эдинбургском университете; я особенно признателен своим аспирантам Дэвиду Фоффе, Наталье Ягельской, Мишеле Джонсон и Юлии Шваб. Меня всегда поддерживали мои эдинбургские коллеги, и ура моему научному консультанту и ближайшей коллеге по работе Рэйчел Вуд, моему начальству в лице Питера Мэтьесона, Саймона Келли, Брюне Нгвенья и Марка Чапмена, а также моим собратьям-палеонтологам Дику Круну, Шону Макмэону, Сэнди Хитерингтон, Тому Чаллендсу и Марку Янгу.

Многие коллеги отвечали на мои вопросы, давали информацию, соглашались на интервью по зуму и читали фрагменты текста: это