Двадцать минут истекли. Самолет начал снижение. Под ними замелькали разбросанные огоньки, а впереди небо засияло отраженным светом сверкающего города. Монреаль.

Адриан Несбитсон взял стакан, поставленный при появлении премьер-министра, и поднес к губам. Он расплескал по дороге часть его содержимого, но одним глотком допил остатки виски.

– Премьер-министр, – произнес он, – лично я чертовски сожалею о расколе между нами. Хауден равнодушно кивнул.

– Вы, конечно, понимаете, что теперь мне не представляется возможным рекомендовать вас на пост генерал-губернатора.

Щеки старика залились краской.

– Мне казалось, что я достаточно ясно…

– Яснее некуда, – оборвал его Хауден. Выбросив Несбитсона из головы, он погрузился в размышления о том, что ему необходимо предпринять в оставшееся до середины завтрашнего дня время.

Около половины восьмого утра в квартире Элана Мэйтлэнда по Гилфорд-стрит зазвонил телефон. Все еще не вполне проснувшийся Элан, одетый только в пижамные брюки, – курток он никогда не носил и собрал целую коллекцию, хранившуюся в оригинальных упаковках, – готовил себе на портативной двухконфорочной плите завтрак. Выдернув из розетки шнур тостера, который моментально превращал хлеб в уголь, как только его оставляли без надзора, он на втором звонке поднял трубку.

– Доброе утро, – приветствовал его бодрый и жизнерадостный голос Шерон. – Чем занимаешься?

– Варю яйцо всмятку, – придерживая телефонный шнур, Элан взглянул на песочные часы, стоявшие на кухонном столике. – Кипит уже три минуты, осталась еще одна.

– Оставь еще на шесть, – доброжелательно посоветовала Шерон. – Тогда на завтра у тебя будет яйцо вкрутую. А сегодня дед приглашает тебя позавтракать с нами.

– Думаю, что смогу, – согласился Элан и поспешил поправиться:

– То есть я хотел сказать, большое спасибо.

– Ну вот и ладно.

– Твой дед, очевидно, знает, что сегодня утром слушается дело Дюваля? – поинтересовался Элан.

– По-моему, именно об этом он и хочет поговорить с тобой, – ответила Шерон. – Сколько тебе нужно на сборы?

– Буду через полчаса.

Одеваясь, он все же урвал минутку и наспех проглотил яйцо.

В особняке по Саут-Уэст-Мэрин-драйв дворецкий, который по-прежнему передвигался так, словно преодолевал мучительную боль в ногах, провел Элана в просторную, обшитую, как и главный вестибюль, полированными деревянными панелями гостиную. Дубовый обеденный стол, накрытый, заметил Элан, на троих, сиял блеском столового серебра и белоснежных салфеток. На приставном столике резного дуба было расставлено несколько электрических кастрюль, в которых подогревались, вероятно, предназначенные на завтрак блюда. Войдя в столовую, дворецкий объявил:

– Сенатор и мисс Деверо присоединятся к вам через минуту, сэр.

– Благодарю вас, – столь же церемонным тоном ответствовал Элан.

В ожидании хозяев он подошел к обрамленным шторами дамасской ткани окнам, выходившим на реку Фрэйзер, широко раскинувшуюся в сотне футов ниже холма. С высоты Элану были видны гигантские плоты, тронутые первыми лучами восходившего солнца, прорезавшими утреннюю дымку. “Вот он, источник богатства, – подумал Элан. – Богатства этого дома и других, ему подобных”.

– Доброе утро, мальчик мой, – услышал Элан и обернулся.

В дверях стояли сенатор Деверо и Шерон. Как и в прошлый визит Элана, голос сенатора звучал глухо и слабо. Сегодня он тяжело опирался на трость, под другую руку его заботливо поддерживала Шерон. Она тепло улыбнулась Элану. Он ощутил, как при одном ее виде у него опять перехватывает дыхание.

– Доброе утро, сэр, – ответил Элан. Он заботливо подвинул сенатору кресло, и Шерон помогла деду сесть. – Надеюсь, вы в добром здравии.

– Чувствую я себя великолепно, спасибо, – на мгновение голос сенатора зазвенел былой звонкостью. – Просто периодически возраст дает себя знать.

Он оглядел рассевшихся за столом Шерон и Элана.

– Даже вам, таким молодым, и то со временем этого не избежать.

Бесшумно появившийся дворецкий начал раскладывать завтрак из горячих кастрюль на подогретые тарелки. Меню включало в себя яйца по-флорентийски и яичницу-болтушку. Элан выбрал первое блюдо.

Шерон заботливо предложила:

– Если хочешь, можем попросить яйцо всмятку.

– Нет, благодарю. – Элан с тревогой рассматривал поставленную перед ним щедрую порцию. – Единственная причина, по которой я их всегда ем дома, заключается в том, что я мастер заваривать кипяток.

– И правда, заваривать вы научились в совершенстве. И не только воду, – с намеком заметил сенатор и задумчиво произнес:

– Я даже нахожу, что это ваше искусство может давать весьма неожиданные результаты.

Когда дворецкий ушел, неслышно затворив за собой дверь, Шерон объявила:

– Пойду сегодня в суд. Надеюсь, ты не возражаешь.

– Лучше бы ты не говорила, – Элан улыбнулся ей через стол. – Теперь буду смущаться. Сенатор Деверо вдруг поинтересовался:

– Скажите мне, мальчик мой, что, ваша адвокатская практика процветает?

– Откровенно говоря, нет, – Элан горько усмехнулся. – Начали мы практически с нуля и очень быстро истратили большую часть сбережений. Потом потихоньку начали сводить концы с концами. Однако боюсь, что в текущем месяце нам и этого не удастся.

Шерон в недоумении свела брови:

– Но ведь вся эта ваша популярность и реклама должны же помочь? Разве они не привлекут к вам клиентов?

– Поначалу я и сам так думал, – честно признался Элан. – Но теперь мне кажется, что шумиха как раз их отпугивает. Мы с Томом вчера об этом говорили. – Он взглянул на сенатора и пояснил:

– Том Льюис – это мой партнер.

– Я знаю, – ответил ему старик. – Наводил кое-какие справки о вас обоих.

– Как я понимаю, – продолжал Элан, – консервативным клиентам, скажем, бизнесменам, не очень по душе, когда вокруг их адвокатов поднимается столько шума, а у более мелкой клиентуры создается впечатление, что мы беремся только за важные дела и стоим очень дорого. Сенатор одобрительно кивнул:

– Весьма тонкая и трезвая оценка ситуации, должен заметить.

– Но если все так, – возмутилась Шерон, – то это же чудовищная несправедливость!

– Насколько мне известно, – обронил сенатор Деверо, – этот ваш мистер Льюис проявляет особый интерес к корпоративному праву.

– Точно, – удивленно подтвердил Элан. – Он надеется, что сможет специализироваться в этой области. Элан никак не мог понять, куда клонит сенатор.